Простейшие примеры применения Ф.-х. а. см. в ст. Двойные системы, Тройные системы.

  Лит.: Курнаков Н. С., Введение в физико-химический анализ, 4 изд., М. – Л., 1940; егоже, Избранные труды, т. 1–3, М., 1960–63; Аносов В. Я., Погодин С. А., Основные начала физико-химического анализа, М. – Л., 1947; Исследования по теоретической и прикладной неорганической химии, М., 1971; Михеева В. И., Метод физико-химического анализа в неорганическом синтезе, М., 1975; Николаев А. В., Яковлев И. И., Клатратообразование и физико-химический анализ экстракционных систем, Новосиб., 1975.

  С. А. Погодин.

Физиогно'мика (греч. physiognomike или physiognomonike – наука о распознании природных задатков по физическим свойствам, от phýsis – природа, природные задатки и gnomonikós – сведущий, проницательный), в науке древности и некоторых позднейших эпох учение о необходимой связи между внешним обликом человека (и любого животного) и его характером. Ф. уходит корнями в традицию житейского опыта, с незапамятных времён откладывавшуюся в фольклоре, в преданиях разного рода знахарей, гадателей и т.п. Физиогномические наблюдения фиксировались в культурах Древнего Востока, получили в античную эпоху систематизированный вид, аналогичный структуре др. научных дисциплин того времени. Предметом классифицирующего описания становились пропорции лица и тела, характерные мины, жесты и позы, телесная конструкция и осанка. С Ф. были связаны античные теории о зависимости телесного и психического склада индивида и народа от климатических условий (Гиппократ), а также учение о темпераментах; к ней близки разработанная учениками Аристотеля типология «нравственных характеров» (Теофраст), а также практика типизации в античной литературе (система масок-амплуа в новой аттической комедии, техника «словесного портрета» в античной риторике, историографии и биографии, и т.п.). Предпосылкой Ф. было характерное для античности представление, согласно которому каждый человек жестко детерминирован в самопроявлениях своим прирожденным «нравом»; по изречению Гераклита, нрав человека есть его «демон», т. е. его судьба (ср. аналогичные высказывания Эпихарма, Демокрита, Платона). Принадлежность человека к некоторому нравственному типу мыслилась данной столь же наглядно и выразительно и вместе с тем столь же овеществлённо и биологично, как и его физические приметы. Античная традиция Ф. оказала влияние на культуру Византии и зап.-европейского средневековья, в особенности же на араб. науки и евр. мистику (каббала). К ней. возвращались некоторые зап.-европейские учёные 16–18 вв., например Дж. делла Порта («De humana Physiognomonia», 1586). Однако утверждение новых критериев научности в 17–18 вв. отбросило Ф. в область житейской эмпирии и художеств, интуиции. Попытка И. К. Лафатера («Физиогномические фрагменты», 1775–78) вернуть Ф. статус науки оказалась несостоятельной; не получили признания и аналогичные тенденции некоторых эпигонов нем. романтизма (Р. Каснер; сюда же относятся графология и «характерология» Л. Клагеса).

  Лит.: Scriptores physiognomonici graeci et latini, rec. R. Foerster, v. 1–2, Lpz., 1893; Evans E. G., Physiognomies in the ancient world, Phil., 1969.

  С. С. Аверинцев.

Физиокра'ты (франц. physiocrates, от греч. phýsis – природа и krátos – сила, власть, господство), представители одного из направлений классической буржуазной политической экономии, возникшего во Франции в середине 18 в. и явившегося реакцией на меркантилизм. Основатель направления – Ф. Кенэ, видные представители – А. Р. Тюрго, В. Мирабо, Г. Летрон, П. Мерсье де ла Ривьер, П. Дюпон де Немур Теории Ф. разрабатывались также в Италии, Великобритании, Германии, Швеции и других странах.

  Направление Ф. сложилось в обстановке нарастающего кризиса феодальной системы, экономического упадка предреволюционной Франции. Подвергнув критике меркантилизм, Ф. считали, что внимание правительства должно быть обращено не на развитие торговли и накопление денег, а на создание изобилия «произведений земли», в чём, по их мнению, заключается подлинное благоденствие нации. Ф. перенесли исследование о происхождении прибавочной стоимости из сферы обращения в сферу производства и этим заложили основу для анализа капиталистического производства. Однако они ограничивали производство сферой земледелия. Ф. подобно У. Петти придерживались в политической экономии метода естественных наук. Признавая объективную реальность внешнего мира, Ф. представляли общество как естественное «физическое» явление, развитие которого происходит в соответствии с законами «естественного порядка». Ф. не поднялись до материализма и атеизма своих современников – французских просветителей 18 в. Законы «естественного порядка», установленные, по их мнению, богом, проявляются через «положительные законы», создаваемые верховной государственной властью.

  Признавая объективность экономических категорий, Ф. неисторически подходили к капиталистическому строю, считали его естественным и вечным. Полагая, что прибавочная стоимость создаётся только в земледелии, единственной её формой признавали земельную ренту. Излишек произведённых потребительных стоимостей над использованными в процессе производства потребительными стоимостями Ф. называли «чистым продуктом» (доходом). Исходя из ошибочной натуралистической трактовки «чистого продукта», представлявшего собой по существу прибавочную стоимость, Ф. допускали двойственность в его анализе, то трактуя «чистый продукт» в феодальном. духе – выводя его из природы и отношения к земле, то толковали его как действительно экономическую категорию, высвобожденную из феодальной оболочки. Этим были обусловлены противоречия в системе Ф.: феодальный облик системы сочетался с её буржуазной сущностью.

  Основываясь на правильном положении, что производителен только труд, создающий прибавочную стоимость, однако, считали единственно производительным земледельческий труд. Современное им общество они делили на три класса: производительный класс, представители которого создают «чистый продукт» (включает только работников земледелия); класс собственников – получателей земельной ренты (включает землевладельцев, государя и получателей десятины); «бесплодный» класс, в который входят граждане, занятые др. услугами и видами труда, кроме земледелия. Теория классов Ф. игнорирует пролетариат как самостоятельный действительно производительный класс.

  Существенной заслугой Ф. было то, что они в пределах буржуазного кругозора дали анализ капитала. Ф. проанализировали вещественные составные части капитала, различая «ежегодные авансы», годичные затраты и «первичные авансы», представляющие собой фонд организации земледельческого хозяйства и затрачивавшиеся сразу на много лет вперёд. Такое деление капитала, правильно обусловленное способами, какими «авансы» входили в стоимость годового продукта, соответствует делению на основной и оборотный капитал, хотя обобщающие понятия последних отсутствуют у Ф. Деление на авансы Ф. допускали только для производительного капитала, которым считали лишь капитал, вложенный в земледелие. Капитал, вложенный в промышленность, Ф. ошибочно считали «бесплодным», не создающим «чистый продукт». Деньги Ф. не причисляли ни к одному из видов авансов. Для них не существовало понятие денежного капитала. Ф. утверждали, что деньги сами по себе «бесплодны», и признавали лишь одну функцию денег – как средства обращения. Накопление денег считали вредным, поскольку оно изымает деньги из обращения и лишает их единственной полезной функции – служить обмену товаров. Главная заслуга Ф., в частности Кенэ, заключается в том, что они впервые предприняли попытку провести анализ общественного воспроизводства (см. подробнее в ст. «Экономическая таблица» Кенэ).