Разговор на эту тему зачастую начинается с описания прошлого. Иногда инициатором этих воспоминаний становится врач. Доктора понять можно — он хочет собрать анамнез, чтобы оценить стадию заболевания. Но, к сожалению, многие больные воспринимают такие вопросы, как повод к «признательным показаниям». Начинает работать модель поведения «преступник на допросе»: нужно сознаться в мелочах, чтобы скрыть главное.

Как правило, разговор начинается «издалека»:

— Пять лет назад я получал хим. защиту на 1 год, а не пил 1 год и два месяца…

Так и хочется «продолжить»:

— Так, может, Вы и не алкоголик, раз получили больше, чем планировал врач?

Решение навсегда принимается по принципу «здесь и сейчас». Совершено не важно, по большому счету, как болезнь развивалась — медленно или быстро, приступообразно или плавно. То, что было до дня признания себя больным, уже не будет влиять на направление мысли. Хотя может сказаться на периоде восстановления.

Во-вторых, такие решения принимаются без учета мнений окружающих. Никто не может знать, как нужно поступать в такой ситуации. Принимая такое решение, человек декларирует: «Я не знаю, как надо, я знаю, как надо мне». Насколько бы собеседник не был близок, авторитетен, в таких делах каждый ручается за себя. Нет в таких решениях ни правых, ни неправых.

Приходится видеть, как после беседы с врачом больной попадает в компанию, где какой-нибудь профессор заявляет, что иногда выпивать необходимо. Дескать, алкоголь вымывает бляшки на сосудах, снимает стресс, да и, вообще, пьянство — наша национальная черта. Нужно ли объяснять, какое решение примет алкоголик после этого разговора, чьи аргументы ему покажутся более убедительными. Не надо даже спорить с таким профессором. Он правильно говорит. Ему нужно выпивать — ну так пусть и выпивает. А если какой-нибудь выдающийся актер, или министр будет мне рекомендовать, на ком жениться, в какую церковь ходить, кем работать? Такие «советы» могут восприниматься только как глупая шутка. Это не значит, что мой собеседник глуп, или человек, к чьему мнению не стоит прислушиваться. Это просто не его дело. Один поезд поехал налево, другой направо. Кто из машинистов неправ? Да никто, они едут в разные стороны. Не нужно никого учить жить. И Вас тоже пускай никто этому не учит. У каждого своя судьба, свой выбор.

Если алкоголик начинает ненавидеть пьяных, его раздражает реклама алкоголя, он борется с алкоголизмом во всем мире — это значит, что сама тема для него не безразлична. Он все еще там, в зоне поражения. Это огромный риск для него. Ведь ненависть — родная сестра зависти.

В-третьих, такие решения всегда вынуждают менять образ жизни. Важно понимать, что трезвость — не просто сухость. Это состояние души, этап в жизни человека. Этап, которого достигают не все, как не все были солдатами, студентами, не все женятся. Абсолютно все бросают пить, но счастливым это удается при жизни…

Так бывает всегда, остался тем же, кем был, ничего не получится. Если человек решил стать военным — значит, многое придется поменять. Оставаясь «в душе» гражданским, службу превратишь в мучение, генералом в отставку не уйдешь.

Также и в трезвости. Сохраняя весь багаж, и не приобретая нового, человек остается все тем же глубоко больным, легко уязвимым. Один мой пациент, поняв это, сказал: «Я два года симулировал трезвость».

Многие понимают, что надо меняться, и совершают типичную ошибку, начиная менять образ жизни с изменения образа жизни. Они заявляют: «Буду хорошим. Брошу пить, курить, буду верен жене и займусь спортом!» Вроде бы все правильно, Но так ничего не выйдет. Такому человеку придется испытывать силу воли на прочность, а, как мы уже говорили, сила воли у алкоголика — не в его руках. Она есть, но не всегда ясно, кто ей управляет.

Начинать нужно с изменения приоритетов. Вначале человек меняет приоритеты, определяется с целью. Затем меняется образ мышления, А образ жизни меняется сам по себе. Как в примере с военным: вначале у человека была цель — стать генералом. Дал присягу, выучил устав, служит. Для такого и сапоги не тяжелые, и форма красивая, и служба не в тягость. Через несколько лет для него будет непонятно, почему не все строем ходят. То, что гражданским кажется трудным и непонятным, такому будет легким и само собой разумеющимся. Образ жизни похож на большую баржу, которая строилась и загружалась не один год, и даже не десять… Стоя на палубе, такое судно повернуть очень тяжело. Все проще — надо перенести якорь, а затем она сама повернется течением.

Сила воли и мужество понадобятся только для принятия решения: «Мне нужна Трезвость!». Помня об этом, человек постепенно начинает по-другому думать, а потом и сам себя не узнает, настолько изменился.

Очень типично, что, выходя в трезвость, исполнившись желанием сохранить ее, во что бы то ни стало, многие готовят себя к тому, что их будут провоцировать. Заготавливаются целые фразы (порой с нецензурной лексикой), которыми можно будет пользоваться для отказа от выпивки. Смешно, но, оказывается, эти «бомбы» не нужны… Сами больные говорят: «пару раз предложили, я отказался, и никто не настаивал…» Пока Трезвость не главное дело, человеку кажется противоестественным не выпить на праздник, страшно, что он будет делать, если будут неприятности. Когда есть цель, эти проблемы уходят сами собой… Большинство из них — плод больного рассудка.

Итак, мы обсудили стратегию. К сожалению, как правило, разговор начинается с конца — с тактики. В самом начале беседы с врачом больные и окружающие буквально накидываются с вопросами: «Что Вы можете предложить?», «Как это называется?», «Сколько стоит?», Важные, очень важные вопросы, но задаваться они должны вторыми. Вначале надо понять, а что больной хочет получить? Невозможно обсуждать, на чем ехать, если еще не решил, куда. В то же время, если есть точка на карте, доберешься. Как? Не важно! Хоть пешком, как угодно. Главное — знаешь, куда. Если человек действительно принял решение, дальше уже все становиться проще и понятней.

К таким решениям нас приводят пять этапов. Это отрицание, гнев, торг, уныние и примирение.

Пять этапов — это некий универсальный алгоритм решения всех проблем, которые не могут быть решены силой воли.

Например, мы идем по дороге и видим незнакомого зверя. Первое, что мы испытаем — это отрицание: Проблемы нет, зверь мирный, нам не угрожает — достаточно просто не обращать внимания. Большинство задач мы решаем именно таким способом — не обращаем внимания.

Но, если мы видим, что зверь начинает нам угрожать, рычит, ведет себя агрессивно, мы тоже начинаем вести себя агрессивно — гневаемся, топаем ногами, поднимаем камень… Каждый реагирует по-своему. Очень часто, подойдя к двери, и пытаясь повернуть ручку, мы за нее дергаем, если она сразу не открылась. Этот способ также довольно эффективен в большинстве случаев.

Но, если и это не помогло, тогда включается интеллект, и мы начинаем торговаться. В случае со зверем мы будем предлагать ему дружбу, колбасу, попытаемся его отвлечь. Нам нужен компромисс или полная выгода.

Испробовав все способы и ничего не добившись, мы начнем показывать зверю, что мы сами его боимся. Иногда и это срабатывает.

И только если и это не помогло, мы поймем, что нам нужно делать выбор: либо идти, и пускай кусает, либо сменить дорогу.

Важно, что примирение — это еще не решение, это выбор, но выбор только между двух путей. Третьего там не будет. Мы пытались найти третий, пока торговались, но не нашли.

Эти же этапы можно проследить и в принятии решения: «Я алкоголик».

Начинается все, как правило, с отрицания. Человеку, да и окружающим кажется, что ничего страшного не происходит. События воспринимаются, как странные, но забавные. Часто родственники даже оскорблены предположением об алкоголизме члена семьи. Сами больные, как правило, начиная объяснять свое поведение, строят фразы, начиная со слова «просто…» «Просто слегка перебрал» «Просто так развивались события». На этом этапе люди обращаются к многочисленным психологам, психотерапевтам, астрологам и другим специалистам и не специалистам, только с одной целью — найти простое объяснение происходящему. Объяснения находятся — стрессы, политика, звезды и т. д. В отрицании человек может находиться довольно долго.