Французская Ривьера, Монако, Монте-Карло... Воображение тут же рисует некий далекий, недоступный мир солнца, праздника, страсти и азарта вперемежку с яхтами, «ролс-ройсами» и фонтанами шампанского. Стройные пальмы и загорелые дамы на золотистой кромке лазурного моря, ласкающего подошвы белокаменных вилл и средневековых замков. Уходящие ярусами вверх по крутым склонам естественного амфитеатра ультрасовременные громады, рассекаемые то тут, то там прямыми, как стрела, автобанами или закрученными асфальтовыми серпантинами... Итак, Монако. Два события последнего времени, которые никак не назовешь ординарными, связаны с этим местом: во-первых, крохотное государство, которое можно пересечь пешком всего за час, отметило 700-летний юбилей правящей династии Гримальди, и, во-вторых, как это ни печально, оборвалась жизнь капитана Жак-Ива-Кусто, великого исследователя морских глубин, долгое время возглавлявшего здешний Музей океанографии, одного из почетных граждан Монако...

...Выросшее прямо из скалы здание Океанографического музея, являясь, само по себе, архитектурным шедевром, круто взметнулось над морем, над крохотным пятачком галечного пляжа, над вечнозеленым террасным парком, или «маринариумом», над замком, прилетающими к нему улочками и площадями. С верхней обзорной площадки можно увидеть не только все княжество, но и протянувшуюся на многие километры извилистую перспективу французского и даже итальянского Лазурного берега. А если смотреть вперед — то взгляд теряется в бесконечной синеве, местами подернутой рябью, и лишь иногда цепляется за белые пятнышки неторопливо ползущих корабликов или стремительно пролетающих чаек.

Океанографический музей возник сто лет назад, в 1899 году. Современное здание построено в 1910 году архитектором Делефортри.

В основу музея легли коллекции, собранные «ученым князем» Альбертом I, страстным исследователем морей и океанов, во время научных экспедиций на своих яхтах на рубеже прошлого и нынешнего веков.

Альберт Шарль Опоре Гримальди был выдающимся человеком и соединял в себе одновременно мецената науки и неутомимого естествоиспытателя. Значительные доходы, которые приносило ему казино Монте-Карло он щедро тратил на морские экспедиции и сотрудничество  с виднейшими деятелями науки и культуры. Будучи штурманом и проведя первую половину своей жизни на службе в испанском военно-морском флоте, он проникся безграничной любовью к морю, что предопределило его жизнь в дальнейшем — после того, как в 1889 году он унаследовал трон своего отца в старинном замке Монако. Построив яхту «Ирондель», Альберт I пригласил на борт ученых-океанологов и отправился исследовать океанские глубины. Это дело настолько его увлекло, что состоятельный князь не остановился перед постройкой целой флотилии крупных паровых яхт для океанографических работ: «Принцессы Алисы», «Принцессы Алисы II», «Ирондель II», которые достойны стоять в одном ряду с такими известными научно-исследовательскими кораблями, как английский «Челленджер», норвежский «Фрам», наш «Витязь». Разросшиеся морские коллекции князя требовали специального помещения, и он, выбрав очень красивое и романтическое место на высоком скальном обрыве, решил построить новый музей, с лабораториями, библиотекой и аудиториями. Так возник «Храм моря» — нынешний Океанографический музей Монако.

Музей — главная научная база международного Института океанографии, штаб-квартира которого расположена в Париже и который был учрежден опять-таки принцем Альбертом. И это понятно — находящиеся в нем экспонаты представляют исключительную научную ценность мирового масштаба.

После смерти Альберта I музей захирел, так как море совершенно не интересовало нового хозяина скалы Монако. Инфляция, захлестнувшая Европу после первой мировой войны, обсс-

ценила выделенные Альбертом на поддержание Музея и реализацию исследовательских программ суммы. Опустели научные лаборатории, была продана и эффектно взорвана во время киносъемок яхта «Ирондель II*. Новая мировая война и новый послевоенный виток инфляции поставили музей па грань закрытия.

После войны туризм совершил чудо: Океанографический музей стал единственным в мире научным учреждением, которое могло целиком существовать на средства, полученные от продажи билетов.

Именно в это время международный комитет музея, желая улучшить его деятельность, пригласил на должность директора уже успевшего удивить мир своими исследованиями, открытиями и фильмами отставного капитана военно-морских сил Франции, ученого-океанолога и изобретателя акваланга Ж.-И. Кусто. Музей, встряхнувшись от спячки, обрел второе дыхание. Кусто и его помощники-единомышленники, возрождая традиции принца Альберта, разработали и начали успешно воплощать многолетний план развития музея. Чтобы привлечь побольше посетителей, нужно было усовершенствовать и расширить Аквариум, улучшить работу одной из крупнейших библиотек по морской тематике, пополнить нужными людьми персонал, кардинально перестроить исследовательские отделы, приобрести необходимое современное оборудование. Пришедший к власти в княжестве внук Альберта —  князь Ренье III, унаследовав от деда любовь к морю, поддержал начинания нового директора. Молодой правитель являясь почетным председателем Океанографического института, даже возглавил специально для него созданную лабораторию радиоактивности, а затем и организованный при музее Международный центр по изучению радиоактивности моря. Была воссоздана естественная картина подводной жизни. Чуть ниже музея на открытом воздухе был построен тропический парк-маринариум, под скалой — подводная рыбоферма. Музей стал проводить огромную работу по популяризации и пропаганде идей, связанных с защитой морей, океанов и окружающей среды от всякого рода загрязнений, захоронения на дне радиоактивных отходов, проводить международные встречи и научные симпозиумы. Исключительно благодаря позиции, занятой музеем, и авторитету его директора, удалось предотвратить и запретить впредь сброс радиоактивных отходов в Средиземном море, что намечалось правительственной программой Франции. Можно сказать, что именно отсюда пошли первые ростки известного движения «Гринпис».

Как приятно после уличной жары очутиться под прохладными музейными сводами  и,   не  торопясь,   подняться с этажа на этаж, задержаться у первой, похожей на бочку, деревянной субмарины, поманипулировать рычагами или заглянуть в перископ; увидеть водолазный скафандр российского производства — есть и новый, современный комплект подводного снаряжения, но, увы, уже не наш!

В памяти всплывают эпизоды из далеких шестидесятых, когда мы, приморские мальчишки, прочитав «В мире безмолвия», завороженные и вдохновленные самим Ж.-И. Кусто, принялись «осваивать» шельф Уссурийского залива. Сначала просто в комплекте номер один — маска, трубка, ласты, а затем и в аквалангах. И сколько же экзотики сразу нахлынуло на нас, стоило только погрузиться с головой в теплые и прозрачные воды Японского моря. И вот теперь, рассматривая экспонаты музея, о существовании которого много лет назад мы впервые узнали все из тех же книг Кусто, начинаешь ясно и отчетливо представлять, как далеко шагнула техника и технология подводного плавания  и автономного обитания на глубине, не говоря уже о технических   средствах для   морских   исследований...

Надо же: оказывается, и байдарка может ходить под прямым парусом! По крайней мере, гренландские эскимосы с давних времен использовали паруса на носу своих каяков во время длительных скитаний в поисках морского зверя.

В специальном зрительном зале любопытствующим показывают и тут же комментируют жизнь мельчайших монстров — планктона. Для этого используются живые рачки в кюветах, микроскоп и необычное телепроекционное оборудование. А в зале напротив — гигантские скелеты китов, которые можно увидеть целиком, только отойдя на некоторое расстояние.