— Поймал!

Открыла глаза, так как до этого успела зажмурить их, но лучше бы не открывала. Потому как сейчас мы были нос к носу. Он держал меня навису. Мои волосы спадали, на одну сторону, закрывая наши лица. Когда его глаза были так близко. Казалось бы, только сейчас я могла так отчётливо их разглядеть.

Ярко голубые, но при этом с едва заметными серыми крапинками, что делали взгляд холодным. И эта чёрная, тоненькая окантовка возле самого зрачка, делала их ещё пронзительнее.

Я снова сглотнула, невольно приоткрыв губы. Дилан же неотрывно смотрел на меня. А затем резко отпустил, отводя взгляд в сторону.

Порой один миг, может перевернуть в тебе всё, как и заставить забыто обо всём. И порой такие моменты пугают. Ты просто не понимаешь, насколько глубоко можешь утонуть в одном человек. Только вот ведь тонуть — это всегда опасно для жизни…

— Так что там с фоткой? — спросила, прерывая наши очередные и молчаливые гляделки, дабы хоть как-то сгладить эту неловкость.

— А, да. — тут же спохватился Стоун и нажав кнопку в телефоне — показал мне моё фото.

— Это что?! — вскрикиваю, глядя на экран, при этом несколько раз моргаю, словно проверяю зрение.

— Ты. — смеётся он.

— Та это же не я, а какая-то сумасшедшая! Вот так и знала, что фотограф из тебя никакой. Как же так мистер, Стоун. — укоризненно покачала головой, цокнув. Правда улыбку сдержать не смогла.

М-да, фото получилось, что надо!

Я маленькая и восседающая на этом большом парне. Волосы растрёпанные и развивающиеся в разные стороны из-за ветра. Голова, запрокинутая слегка назад. Глаза прикрыты, и рот открыт, так как именно в тот момент я рассмеялась. Вот так кадр поймал…Словно специально!

— Ничего ты не понимаешь! — нарочито обиженным тоном поговорил Стоун, забирая из моих рук телефон. — А на счёт сумасшедшей — согласен. Как точно ты подметила свою натуру! Видишь, она даже на фото выражается! — трясёт телефоном в руках и вновь начинает смеяться.

— Да ты… ты… — начала я шипеть на парня, подбираясь все ближе. — Хам ты, Стоун! Манеры бы явно не помешали. — выпаливаю, насупившись. И вижу, как все мои слова для него, словно нечто — толкающее на странную улыбочку и этот смешок в глазах.

Ух, дьяволёнок! Ведь издевается…

— Давай уже, веди дальше! — произнесла, задрав голову и махнув рукой.

— Как прикажете, моя госпожа! — сделав некий поклон и усмехнувшись, проговорил Стоун.

— Клоун! — фыркнула я, проходя вперёд.

— Зануда! — услышала позади, насмехающееся.

Так и хотелось сказать, как в детстве: «Кто так обзывается, тот сам так называется». Но всё-таки передумала, а потому просто сказала:

— Уж лучше зануда!

— Точно. Ведь с твоим то характером, замуж ты выйдешь лет так… никогда! — так саркастично произнёс этот клоун. Я же не выдержала и резко повернулась к нему.

— Да ты на свой то посмотри! Тоже мне звезда нашлась! — воскликнула, закатив глаза.

— Не знаю, девчонкам нравлюсь. Да и тебе тоже. — с такой наглой улыбочкой произносит, глядя в мои глаза. Я же начинаю густо краснеть, как от злости, так и от правоты его слов. И эта правда бесила! Только вот ему об этом знать было и не обязательно!

— Стоун, мечтай! Ты вообще не в моём вкусе! — ляпнула я в порыве, а затем ещё и добавила:

— Тем более это я нравлюсь тебе, а не наоборот! — с победной улыбкой договорила.

— Ну я-то как раз это и не отрицаю, в отличие от тебя, лисёнок. — прошептав прямо возле моих губ, произнёс так дерзко и так уверенно.

Р-р-р-р… Бесит!

Я собрала всю свою силу и волю в кулак, после чего молча развернулась и зашагала снова вперёд, не отвечая на его выпад и на этот очередной соблазн.

В итоге я бы и дальше шагала молча, кидая в Дилана убийственные взгляды, только вот он неожиданно снова начал говорить, а именно рассказывать о достопримечательностях Нью-Йорка, которые мы проходили. И я заслушалась.

Так я увидела небоскрёб Эмпайр-стейт-билдинг — самое большое здание, которое являлось "сердцем" города.

Эта высотка действительно завораживала. Даже глядя на не неё, у меня уже невообразимо захватывало дух.

Затем мы проходили мимо разных музеев, которые тоже являлись своего рода достопримечательностями. И сами постройки были чем-то божественным. Словно архитектор каждый раз пытался создать нечто удивительное. После очередного переулка, я заприметила задние необычайной формы. И показав Дилану, узнала, что это — Флэтайрон-билдинг.

Само здание напоминало мне чем-то утюг, так как имело острые фронтальные углы и расходящиеся в разные стороны фасады. Хотя над ним можно было бы фантазировать и фантазировать.

Мы продолжали болтать и шутить, представляя ассоциации к тому или иному зданию. И я никогда бы не подумала, что обычная прогулка по городу может получится такой интересной и поистине удивительной. В особенности я то и дело подмечала такой искрящийся взгляд Стоуна, когда он так увлечённо рассказывал мне о чем-либо. Казалось бы, в такие моменты я могла смотреть на него бесконечно. Только бы любоваться его профилем, лицом, линией губ, глазами…да всем.

Это чувство просто не передать словами, когда ты без причин хочешь смотреть постоянно лишь на него одного. Когда в твоей голове — пустота, от того что центром является только один единственный человек.

И это так странно. Странно все больше углубляться в него, теряя уже всё вокруг.

Мне было хорошо. Хорошо, как никогда раньше. Потому что то, что я испытывала сейчас — происходило со мной впервые. Эти чувства отличались от всех других. Они словно рождали во мне неведомую лёгкость и такую приятную до одури окрыленность…

Город медленно погружался в сумерки, когда на улицах уже начали зажигаться огромные фонари. В зданиях же стремительно начали появляться маленькие огоньки, делая город таким волшебным. Каждый раз мне казалось, что именно ночью — наступает период каких-то чудес. Что именно в это время суток — мы невольно становимся другими людьми, следуя совсем иным мыслям, нежели днём. Вечер и ночь — это словно долгожданная тишь. То время, когда мы просто снимаем маски, становясь наконец собой.

— Ну вот, пришли. — проговорил Дилан.

Я же в очередной раз погрузившись в свои мысли — даже и не заметила, что мы остановились.

— Мост? — только и смогла удивлённо спросить, мельком оглядевшись вокруг.

— Ага. Бруклинский мост. Одно из самых главных достопримечательностей Нью-Йорка. — проговорил он, улыбнувшись.

Я прикусила губу, а затем еще раз осмотрелась вокруг. Только на этот раз уже внимательней.

Вид отсюда был потрясающим, таким пленительным и вселяющим внутри тебя некое щекотливое чувство. Когда ты просто стоишь посередине этого моста и просто смотришь на весь этот огромный город в свете ночных огней.

— Это невероятно… — прошептала я на одном дыхание, повернувшись к Дилану, только вот уткнулась прямиком в его грудь, так как он стоял прямо позади меня.

— Согласен… — полушёпотом произнёс он, опираясь двумя руками об поручни, так, словно пытался отгородить меня от всего вокруг. При этом его взглядом не покидал моего лица.

Сердце усиленно начало биться в груди, словно сошло с ума и потеряло привычный ему ритм. Мы стояли так близко к друг другу, что я чувствовала, как вздымается его грудь. И это тот самый момент, когда неведомое чувство просто разрывает тебя изнутри, словно стягивая в тугой узел. Но при этом так сладостно и томительно вместе с тем, что нету сил противостоять этому дурному влечению.

Он смотрел на меня так пронзительно, так задумчиво, словно сам каждый раз пытался что-то понять для себя, но я не знала, что именно. Эти секунды, когда он снова почти касается своим губами моих — кажутся вечными и такими волнительными, но мне все ещё страшно. Страшно оказаться полностью в этом безумном пламени, которое может поглотить меня без остатка, либо дать то самое особенное тепло, непередаваемые и светлые искры.

Я не знала, что это, но некая крупица во мне все ещё оставалась далекой. Она словно оберегала, сохраняла мой мир в целостности. Поэтому в последний миг я резко увернулась. От чего его губы проехались прямо по моей щеке, создавая по коже очередную волну мурашек.

Он едва усмехнулся, когда я так загадочно посмотрела в его глаза, а затем медленно, словно растягивая эти ощущения, чувство взрыва от касаний к нему — коснулась губами его щеки, оставив такой невинный, но менее чувственный поцелуй.