Алжир, 1454 год

Он даже в оковах не казался рабом, бронзововолосого гиганта-невольника, одетого только в свободную рубашку, схваченную на узких бедрах металлическим обручем, втащили на помост перед изумленной толпой. Трое крепких мужчин всякий раз напряженно застывали, когда он делал очередную попытку броситься на них. Его мускулистое тело трепетало от ярости, из груди вырывались громкие проклятия, понятные только тем, кто знал его язык.

– Англичанин, – обрадовалась Сабина, – и как его, несчастного, взбесил этот торг. – Она никак не ожидала сегодня увидеть здесь такой великолепный экземпляр. Его, несомненно, должны были попытаться выкупить или могли это сделать, этот мужчина вел себя как человек благородного происхождения.

Женщина сжала руку сопровождавшего ее главного евнуха.

– Вот этот, Халид.

Скопец в изумлении широко открыл глаза.

– Госпожа, но он явно не евнух.

Да, действительно, это так, аукционист ни словом не обмолвился об этом. Но все это не имело для нее ни малейшего значения. Бронзововолосый гигант являлся именно тем человеком, кого Сабина искала два последних месяца, уже испытывая приступы отчаяния, и кому не могла позволить ускользнуть из своих рук.

– Неважно, – резко оборвала женщина, – я его выкуплю.

Нахмурившись, Халид, обладавший огромным ростом и могучим телосложением, наклонился к своей госпоже:

– Только евнуху разрешено находиться в стенах гарема, – напомнил он.

– Об этом никто не узнает, – возразила Сабина, с началом торгов чувствующая все возрастающее беспокойство. Халид с сомнением покачал головой.

– Нет, его место в каменоломнях. Для вашего ребенка мы подыщем более подходящего человека. – О детях и о слугах Халид, ее доверенное лицо в течение последних десяти лет, знал все.

– У меня остается ничтожно мало времени, – произнесла женщина срывающимся голосом. – Не отказывай мне в этом, Халид. Наверное, это мой последний шанс.

Евнух поджал губы:

– Это плохой выбор, госпожа. Разве вы не видели шрамы на его спине? Человека не бьют с таким ожесточением, если он этого не заслуживает.

Конечно, Сабина обратила внимание на исполосованную спину, тем более, что некоторые рубцы были совсем свежими. Невзирая на это, она уже решила приобрести его, так как у нее просто не было ни одного человека, способного претворить в жизнь ее план.

– Разве вы не чувствуете его ярость и испепеляющую ненависть? – настаивал Халид. – Уверяю вас, госпожа, он опасен.

– Только тупица не будет испытывать на его месте таких же чувств, – возразила Сабина снова, – а дураков мне не надо. Его гнев должен сослужить мне хорошую службу.

Убедить главного евнуха было не так-то просто. Он все еще не сдавался:

– Умоляю вас, госпожа, выберите кого-нибудь другого.

– Я уже сделала свой выбор.

В самый разгар торгов Халид оказался в центре толпы беснующихся мужчин, желавших приобрести англичанина для работы на шахтах и в каменоломнях. Он жаждал помочь своей обожаемой повелительнице, хотя и знал, что его преданность ей может стоить ему жизни. Допустим, этот человек заупрямится, а, судя по его поведению, так и будет, и выдаст себя перед господином? Что, если он почувствует себя в гареме как рыба в воде, и, находясь без присмотра, начнет соблазнять женщин?

– Если ты не будешь торговаться, это сделаю я, – гневно предупредила Сабина.

Евнух нахмурился.

– Он будет дорого стоить...

В ответ на это женщина сняла с руки золотой браслет и отдала его Халиду, затем начала снимать с пальца кольцо.

– Мне все равно, сколько он будет стоить.

Мужчина положил руку на плечо Сабины, довольствуясь одним браслетом, затем неохотно шагнул вперед.

Наблюдая сквозь густую чадру, закрывавшую лицо, женщина нервно вытерла внезапно взмокшие пальцы о край своего черного одеяния, окутывавшего ее с головы до ног и скрывавшего цветную одежду. В ее покрывале не было ничего необычного для уважаемой женщины, вышедшей на улицу в этой части света, столь удаленной от Европы.

Торги шли своим чередом, и к крикам возбужденных покупателей прибавился голос Халида. Раб все еще боролся со стражниками. Пот блестел на его могучей груди и руках, повязка, покрывающая бедра, потемнела. Сабина была изумлена – откуда у него брались силы? Аукционист не смирил его бунтарский дух.

Внезапно бронзововолосый гигант вырвал руку и швырнул цепи в лицо двух стражников. От резкой боли стражники отпрянули, оставляя своего товарища один на один с яростью невольника.

Толпа в тревоге отхлынула назад, особенно волновались те, кто вместе с Халидом стояли в непосредственной близости от помоста, когда непокорный раб напал па оставшегося стражника.

Первый раз Сабина всерьез спросила себя, сможет ли она справиться с англичанином. Не слишком ли она поторопилась купить его? И, кроме всего прочего, она уже далеко не юная женщина, какой была двадцать лет назад. Если удастся прожить еще три обещанных лекарем года, что маловероятно, то ей исполнится сорок.

Вспрыгнув на помост, Халид бросился на буйного невольника, оттащил его от окровавленного стражника. Остальные двое, окончательно оправившись от боли и шока, поспешили ему на помощь. Но пленник продолжал неистовствовать до тех пор, пока главный евнух не успокоил его ударом в пах.

У англичанина от боли перехватило дыхание, он отшатнулся, закрыв глаза и сжав зубы, но не произнес ни звука. Секундой позже мужчина вновь набросился на стражу.

Волна воодушевления прокатилась по толпе, почувствовавшей облегчение при виде громадного черного евнуха.

Халид повернулся и поискал глазами свою госпожу, хотя на лице его явно читалось сомнение.

Зная, что он ждет подтверждение ее решения все-таки приобрести этого раба и что сам он категорически против этой сделки, Сабина задумалась. В конце концов, она кивнула в знак согласия на покупку. С видимым неудовольствием Халид взглянул на аукциониста.

– Я не дам больше ни гроша, – произнес он, назвав окончательную цену. Кто-нибудь даст за него больше?

Маленькими блестящими глазами аукционист с надеждой взглянул на толпу, но никто не вышел. Поведя плечами и во весь рот улыбнувшись евнуху, он принял предложенную цену.

Улыбаясь под густой чадрой, Сабина наблюдала, как англичанина стаскивали с помоста.

– Я исполнил ваше желание, госпожа, – проворчал Халид, присоединяясь к своей повелительнице. – Молю Аллаха, чтобы вы об этом не пожалели.

Женщина сжала ему руку.

– Благодарю тебя, мой друг, твоя преданность будет вознаграждена.

Госпожа сдержит свое слово, ибо она славилась своей щедростью. Халид молил Аллаха, чтобы тот защитил его, ибо очень скоро, он это знал, ему придется вкусить плоды своего необдуманного поступка.

Делая вид, что скучает, в то время как внутри все переворачивалось от страха и возбуждения, Сабина поднялась с подушек. Гневный взгляд невольника беспокоил ее, и женщина, похожая на хрупкий нежный цветок, все еще не поднимала глаз.

Собрав все свое мужество, она наконец подняла голову и уставилась на лодыжки мужчины, настраиваясь на долгий и серьезный разговор. К тому времени, когда взгляд Сабины достиг его лица, оно выражало только ненависть и ярость. Вся его напряженная фигура, каждый мускул говорил о том, что он никогда не почувствует себя рабом и никто не заставит его признать Сабину своей госпожой.

Натянутая улыбка на лице женщины начала постепенно таять. Милая ласковость ее глаз, взмах длинных ресниц не могли ни умерить ярость пленника и его боль, ни помочь ему. Перед Сабиной стоял человек, который, будь у него такая возможность, не задумываясь, убил бы своих стражников. Она со всей очевидностью осознавала, что англичанин может совершить необдуманный поступок и напасть па нее, как и на людей, державших его.