Я пытаюсь сдержать ярость и не ударить ее по лицу, чтобы хорошенько напугать, и она оставила бы меня в покое. Ей не стоит вынюхивать о моём прошлом. Это последнее, что я хочу, чтобы она сделала. Она не должна быть подвержена моим слабостям.

Лайла делает шаг назад, шокированная моим гневом. Я чувствую себя виноватым, что так сильно напугал ее. Не хочу, чтобы она видела эту мою сторону – этого жестокого и озлобленного человека, но я не знаю, как быть другим. Мне редко удается быть самим собой, как правило, в эти моменты я с Джеттом, ведь он знает о моих грехах и тех демонов, с которыми я сталкиваюсь каждый день.

– Почему ты не хочешь просто поговорить со мной? – спрашивает Лайла.

Протирая лицо полотенцем, я пытаюсь унять охватившее меня раздражение, чтобы не вспылить. И я знаю, что позже об этом пожалею.

– Лайла, это не твоё дело. Ты ясно дала мне понять, что я тебе не подхожу, так почему бы нам не прекратить эти разговоры?

– Потому что я думаю, у нас есть что–то общее.

Эта женщина бредит. Я качаю головой и набрасываю на голову полотенце, как капюшон. Я тяну за края и смотрю на Лайлу.

– Ты даже не представляешь, настолько далека от истины. У нас нет, абсолютно ничего, общего.

Благоразумная женщина, которая стоит напротив меня, вдруг превращается в совершенно непокорную. Она тычет пальцем мне в голую грудь.

– Знаешь, Кейс, не только у тебя дерьмовое прошлое, – говорит Лайла. – Не ты один страдаешь, поэтому перестань так себя вести. Вокруг тебя много людей, у которых было столько же неудач, как и у тебя, а может даже больше. В смысле, да что такого произошло? Ты больше не можешь быть боксёром? Тоже мне проблема! Есть вещи и похуже.

Я качаю головой, не позволяя спровоцировать себя. Понятно, что Лайла пытается узнать правду, но она не подозревает – я скрываю правду уже так долго, что меня можно считать мастером в отрицании и увиливании от ответа.

– Ты ведёшь себя так, будто тебя что–то тревожит, Лайла, – невозмутимо, отвечаю я.

Она скрещивает руки на груди и вздёргивает подбородок, принимая дерзкую позу, которую я хорошо знаю по общению с Голди.

– Даже если и так, я бы не говорила об этом с тобой.

Наблюдать, как она пытается сдержаться, довольно мило, но от дальнейших провокаций, меня останавливает тьма, отражающаяся в её глазах. Я понимаю, что существует нечто, что очень тревожит её. Нечто глубокое, что проникает ей под кожу и ранит. Подобные проблемы может распознать только тот, кто борется с такими же демонами.

Поняв это, я слегка смягчаюсь.

– Если хочешь поговорить об этом, я здесь, – предлагаю я.

– Серьёзно? Ты действительно думаешь, что я буду с тобой разговаривать? Ну так вот, ты меня разочаровал, – говорит Лайла и отворачивается, явно нуждаясь в личном пространстве.

Я рассматриваю её длинные ноги, пока она грациозно удаляется по коридору, но, вдруг, резко останавливается и оборачивается.

– Я не понимаю, Кейс. Действительно не понимаю. Мне казалось, у нас есть некая связь. И между нами что–то есть. Почему ты продолжаешь отталкивать меня, когда в твоих глазах ясно читается, как сильно ты меня хочешь. Почему ты себя не принимаешь?

– Ты знаешь, почему, – мягко отвечаю я.

– В том и дело, что не знаю, – кричит она. – Но, чёрт возьми, хотела бы знать.

Не дав мне ответить, она возвращается в зал, скорее всего, чтобы выговориться Голди. Я могу только предполагать, какая меня ждёт ночка, когда Голди заявится ко мне, чтобы устроить скандал на тему «как плохо я обращаюсь с её подругой». В том, что касается Голди, всегда можно рассчитывать на одну вещь – она начистоту говорит всё, что думает.

Мне нужно предотвратить этот разговор до того, как у него появится шанс состояться. Так что, вместо того, чтобы идти в свою комнату, я отправляюсь в офис Джетта. У меня нет необходимости назначать встречу, чтобы увидеть его.

Поскольку «Клуб Лафайет», уже, как бы, не существует, в данный момент, офис Джетта находится у него в квартире. Из–за этого, наведываться к нему, стало крайне неудобно, ведь большую часть времени на его письменном столе восседает Голди, которую он трахает глазами, давая обещания о том, что собирается сделать с ней позже.

К счастью для меня, сейчас Голди тренируется и мне не придётся наблюдать за обручённой парочкой, которая ещё даже не назначила дату.

Не потрудившись постучать, я толкаю дверь Джетта и иду к маленькой комнате в задней части квартиры, где разместился его офис. Джереми, его помощник, как раз выходит. Он смотрит на меня и даже не пытается скрыть, что откровенно разглядывает меня без рубашки. Почему это меня волнует? В любом случае лестно, когда кто–то рассматривает меня, парень это или девушка.

– Мистер Хэйвуд, какая честь, – с улыбкой говорит он, больше похожей на злую усмешку.

– Джереми, рад тебя видеть. Джетт у себя?

– Да. Вам что–нибудь принести? Может, бутылку воды?

– Не нужно. Спасибо, – вежливо говорю я и проталкиваюсь мимо него в кабинет. Хватит любезностей.

Я вхожу в офис и нахожу Джетта за столом. Он просматривает какие–то документы, зарывшись руками в волосы. Взглянув на меня, он кивает в знак приветствия.

Я сажусь напротив него и наклоняюсь вперёд, упершись локтями в колени.

– Забыл надеть рубашку? – не глядя на меня, спрашивает Джетт.

– Не–а. Просто знаю, как ты любишь, когда я хожу без рубашки. От моего вида, у тебя встает.

– О, я смотрю, ты в лучшем настроении, чем вчера вечером, – отмечает Джетт. Я был пьяным ослом, прошлой ночью. Но списал всё на очередной вечер, проведённый в компании бутылки виски.

– Не совсем, – признаюсь я. – Только что, столкнулся с Лайлой, в тренажёрном зале. Почему у неё опять есть доступ? Трудновато, чёрт подери, продолжать жить своей жизнью, когда я все время натыкаюсь на неё.

Джетт опускает документы на стол и смотрит на меня.

– Она в беде, Кейс, – серьезно говорит он. – Она шагнула назад в своей жизни, вернувшись в «Китен Касл», поэтому, я предложил ей ходить тренажёрный зал и жилье…

– Подожди, – прерываю его я, поднимая руку. – Жилье?

Лайла работала в «Клубе Лафайет» с Голди, меняя свою жизнь в лучшую сторону, но потом решила, что ей больше не нужна помощь, и вернулась на старую работу – стриптизершей в «Киттен Касл» на Бурбон стрит.

Джетт кивает и откидывается на спинку стула.

– Я предложил Лайле жилье, и она рассматривает этот вариант, потому что это не далеко от Квартала. Это поможет вернуть её на правильный путь, и возможно, другим девушкам удастся убедить её убраться подальше от шеста и найти что–то более подходящее. Я думал, ты бы этого хотел.

– Нет, – лгу я. – Блядь. Я имею в виду, конечно, я хочу для неё большего, но я только привык к мысли, что она больше не живёт со мной под одной крышей, и теперь, она будет жить здесь? Чёрт, Джетт, мне и так хреново от того, что я натыкаюсь на неё всё время.

– Это не моя проблема, – бессердечно говорит Джетт. – Может, настало время тебе стать мужиком и посмотреть в лицо своим проблемам, вместо того, чтобы прятаться от них.

– Посмотреть в лицо проблемам? Ты действительно думаешь, что я могу так легко переключиться и позволить моим грехам выйти на первый план и бороться с ними? – угрожающе цежу я. – Я, мать твою, убил человека, Джетт. Это не то же самое, как быть избитым в детстве или иметь проблемы с наркотиками. Я убил человека, своими руками. Такое не забудешь.

– Ты не можешь продолжать жить как сейчас. Ты не ощущаешь в полной мере то, что предлагает этот мир. Ты хандришь в своей комнате, заботишься о рабочих делах и тренируешься. У тебя в жизни больше ничего нет. Это вредно.

– У тебя нет никакого права говорить мне, что вредно, а что нет! Блядь, Джетт, да ты сам только что выбрался из дыры, в которой прятался пару месяцев. И теперь ты думаешь, что знаешь всё об избавлении от внутренних демонов? Ты ничего не знаешь, – я медленно приближаюсь и опираюсь на стол. – Пока ты не почувствуешь на своей шкуре, каково лишиться всего, к чему стремился, ты не можешь указывать мне как жить. Я буду признателен, если ты с девочками просто оставите меня, на хрен, в покое, когда дело касается моей личной жизни, потому что, насколько я могу судить, у меня её нет, и я хочу оставить все как есть.