Рек, - и ему на ответ говорил Ахиллес быстроногий: "Сын благородный Лаэртов, герой Одиссей многоумный! Должен я думу свою тебе объявить откровенно, 310 Как я и мыслю и что я исполню, чтоб вы перестали Вашим жужжаньем скучать мне4, один за другим приступая: Тот ненавистен мне, как врата ненавистного ада, Кто на душе сокрывает одно, говорит же другое. Я же скажу вам прямо, что почитаю я лучшим: 315 Нет, ни могучий Атрид, ни другие, надеюсь, данаи Сердца по мне не смягчат: и какая тому благодарность, Кто беспрестанно, безустально бился на битвах с врагами! Равная доля у вас нерадивцу и рьяному в битве; Та ж и единая честь воздается и робким и храбрым; 320 Всё здесь равно, умирает бездельный иль сделавший много! Что мне наградою было за то, что понес я на сердце, Душу мою подвергая вседневно опасностям бранным? Словно как птица, бесперым птенцам промышляючи корму, Ищет и носит во рту и, что горько самой, забывает,325 Так я под Троею сколько ночей проводил бессонных, Сколько дней кровавых на сечах жестоких окончил, Ратуясь храбро с мужами и токмо за жен лишь Атридов! Я кораблями двенадцать градов разорил многолюдных; Пеший одиннадцать взял на троянской земле многоплодной; 330 В каждом из них и сокровищ бесценных, и славных корыстей Много добыл; и, сюда принося, властелину Атриду Все отдавал их; а он позади, при судах оставаясь, Их принимал, и удерживал много, выделивал мало; Несколько выдал из них, как награды, царям и героям: 335 Целы награды у всех; у меня ж одного из данаев Отнял и, властвуя милой женой, наслаждается ею Царь сладострастный! За что же воюют троян аргивяне? Рати зачем собирал и за что их привел на Приама Сам Агамемнон? не ради ль одной лепокудрой Елены? 340 Или супруг непорочных любят от всех земнородных Только Атрея сыны? Добродетельный муж и разумный Каждый свою бережет и любит, как я Брисеиду: Я Брисеиду любил, несмотря, что оружием добыл! Нет, как награду исторгнул из рук и меня обманул он, 345 Пусть не прельщает! Мне он известен, меня не уловит! Пусть он с тобой. Одиссей, и с другими царями ахеян Думает, как от судов отвратить пожирающий пламень. Истинно, многое он и один без меня уже сделал: Стену для вас взгромоздил, и окоп перед оною вывел 350 Страшно глубокий, широкий, и внутрь его колья уставил! Но бесполезно! Могущества Гектора, людоубийцы, Сим не удержит. Пока меж аргивцами я подвизался, Боя далеко от стен начинать не отважился Гектор: К Скейским вратам лишь и к дубу дохаживал; там он однажды 355 Встретился мне, но едва избежал моего нападенья. Больше с божественным Гектором я воевать не намерен. Завтра, Зевсу воздав и другим небожителям жертвы, Я нагружу корабли и немедля спущу их на волны. Завтра же, если желаешь и если тебя то заботит, 360 С ранней зарею узришь, как по рыбному понту помчатся Все мои корабли, под дружиною жарко гребущей. Если счастливое плаванье даст Посейдон мне могучий, В третий я день, без сомнения, Фтии достигну холмистой. Там довольно имею, что бросил, сюда я повлекшись; 365 Много везу и отселе: золота, меди багряной, Пленных, красноопоясанных жен и седое железо; Всё, что по жребию взял; но награду, что он даровал мне, Сам, надо мною ругаясь, и отнял Атрид Агамемнон, Властию гордый! Скажите ему вы, что я говорю вам, 370 Всё и пред всеми: пускай и другие, как я, негодуют, Если кого из ахеян еще обмануть уповает, Вечным бесстыдством покрытый! Но, что до меня, я надеюсь, Он, хоть и нагл, как пес, но в лицо мне смотреть не посмеет! С ним не хочу я никак сообщаться, ни словом, ни делом! 375 Раз он, коварный, меня обманул, оскорбил, и вторично Словом уже не уловит: довольно с него! но спокойный Пусть он исчезнет! лишил его разума Зевс промыслитель. Даром гнушаюсь его и в ничто самого я вменяю! Если бы в десять и в двадцать он крат предлагал мне сокровищ, 380 Сколько и ныне имеет и сколько еще их накопит, Даже хоть всё, что приносят в Орхомен иль Фивы египтян, Град, где богатства без сметы в обителях граждан хранятся, Град, в котором сто врат, а из оных из каждых по двести Ратных мужей в колесницах, на быстрых конях выезжают; 385 Или хоть столько давал бы мне, сколько песку здесь и праху, Сердца и сим моего не преклонит Атрид Агамемнон, Прежде чем всей не изгладит терзающей душу обиды! Дщери супругой себе не возьму от Атреева сына; Если красою она со златой Афродитою спорит, 390 Если искусством работ светлоокой Афине подобна5, Дщери его не возьму! Да найдет из ахеян другого, Кто ему больше приличен и царственной властию выше. Ежели боги меня сохранят и в дом возвращусь я, Там - жену благородную сам сговорит мне родитель. 395 Много ахеянок есть и в Элладе, и в счастливой Фтии, Дщерей ахейских вельмож, и градов и земель властелинов: Сердцу любую из них назову я супругою милой. Там, о, как часто мое благородное сердце алкает, Брачный союз совершив, с непорочной супругою милой 400 В жизнь насладиться стяжаний, старцем Пелеем стяжанных. С жизнью, по мне, не сравнится ничто: ни богатства, какими Сей Илион, как вещают, обиловал, - град, процветавший В прежние мирные дни, до нашествия рати ахейской; Ни сокровища, сколько их каменный свод заключает 405 В храме Феба пророка в Пифосе, утесами грозном. Можно всё приобресть, и волов, и овец среброрунных, Можно стяжать и прекрасных коней, и златые треноги; Душу ж назад возвратить невозможно; души не стяжаешь, Вновь не уловишь ее, как однажды из уст улетела. 410 Матерь моя среброногая, мне возвестила Фетида: Жребий двоякий меня ведет к гробовому пределу: Если останусь я здесь, перед градом троянским сражаться, Нет возвращения мне, но слава моя не погибнет. Если же в дом возвращуся я, в любезную землю родную, 415 Слава моя погибнет, но будет мой век долголетен, И меня не безвременно Смерть роковая постигнет. Я и другим воеводам ахенским советую то же: В домы отсюда отплыть; никогда вы конца не дождетесь Трои высокой: над нею перунов метатель Кронион 420 Руку свою распростер, и возвысилась дерзость народа. Вы возвратитесь теперь и всем благородным данаям Мой непреложно ответ, как посланников долг, возвестите. Пусть на совете другое примыслят, вернейшее, средство, Как им спасти и суда, и ахейскии народ, утесненный 425 Подле судов мореходных; а то, что замыслили ныне, Будет без пользы ахеянам: я непреклонен во гневе. Феникс останется здесь, у нас успокоится старец; Завтра же, если захочет, - неволей его не беру я, Вместе со мной в кораблях отплывет он к любезной отчизне".