– Со всеми ловушками, которые, вероятно, установили клингоны? – перебил ее Маккой. – Это бесполезно. Мы просто умрем раньше.

– Но хоть что-нибудь мы должны сделать! – раздраженно воскликнул другой пассажир.

– Вы слышали, что говорил доктор Маккой, – попытался успокоить их Роган. – Наш единственный шанс – ждать, когда мистер Спок получит нужную информацию.

– Я считаю, что надо рискнуть и установить контроль над кораблем! – настаивала женщина. – Откуда мы знаем, что этим людям Федерации вообще можно, верить?

– Разве у нас есть выбор? – спросил профессор, выходя вперед и становясь лицом к лицу с мятежными пассажирами. – Послушайте! Неужели вы забыли, что мы все ученые, и что сама цель постройки этого корабля – предотвратить подобные конфликты?

Женщина некоторое время молчала, разглядывая офицеров "Энтерпрайза". Наконец, кивнув головой, она отступила вместе с группой стоявших позади нее пассажиров.

Маккой благодарно посмотрел на Рогана.

– Спасибо. Думаю, вы только что еще раз спасли мне жизнь.

– Вас ждут, доктор, – сказал Роган, кивнув в сторону Спока и Финнея. Он уже не пытался скрыть волнение. – Надеюсь, у них все получится.

Финнею казалось, что экран компьютера уже несколько часов плавает у него перед глазами. Изображение было нечетким, но не исчезало, удерживаемое другим разумом, который при более близком рассмотрении тоже оказался его собственным. В голове проносились обрывки программ, извлекаемые из дальних закоулков его мозга: воспоминания о похожих проектах, работы столетней давности...

Все это время голос неотступно следовал за ним, помогая преодолевать боль, сконцентрировать внимание на изображении и вспомнить, что оно означает. Последовательно и безжалостно, не умолкая и не останавливаясь, он снова и снова заставлял его сосредоточиться. Пока...

Вдруг изображение прояснилось. Какая-то часть его мозга – их мозга – смогла наконец-то сфокусироваться на нем, вспомнив, что если он не сможет сосредоточиться и понять смысл мерцающих на экране символов, то умрет вместе со всеми находящимися на борту людьми. Ему стало ясно, что на экране информация о последних стадиях проверки, а данные об измененном пароле, если их вообще можно извлечь, находятся где-то в самом начале.

Перед его глазами возник предыдущий образ экрана, тот самый, в котором он обнаружил суть внесенных Келгаром изменений, и он почувствовал, что другая половина его мозга согласилась с ним, как будто заглядывала ему через плечо. Медленно, образ за образом, они двигались назад, и каждое следующее изображение было отчетливей предыдущего. Здесь измененный фрагмент, там строка – Келгар хорошо замаскировал изменения, сделав их как можно проще, чтобы случайный взгляд на программу не обнаружил бы никаких различий. Наконец они отыскали всю необходимую информацию. Но ее еще нужно было извлечь, интерпретировать и восстановить. Это напоминало поиск нескольких слов на листе бумаги, когда само значение слов являлось лишь одним из многих сотен анализируемых элементов: химического состава чернил каждой буквы, как эти чернила взаимодействуют с бумагой, толщины и качества бумаги, и еще множества других признаков.

Но информация была здесь, должна была быть здесь. Медленно, скрупулезно он – они – начали извлекать ее.