Сев за руль, он несколько секунд прислушивался к беспорядочным и гулким ударам своего сердца. Это было ненормальным. Сколько бы врачи ни говорили ему, что у него сердце молодого человека, он знал, что что-то не так.

Он выехал на шоссе и, медленно объезжая площадь, влился в движение. Затем Бенто свернул направо, на Авенида Рио Бранко, чтобы выехать на набережные.

В течение года он жил на руа до Кортуме, в конце тупика в когда-то аристократическом, а теперь простонародном квартале. Он снимал комнату в пришедшей в упадок квартире, основными нанимателями которой были милые люди, носившие фамилию Моарес. Хосе Моарес, тридцати шести лет, работал бухгалтером на обувной фабрике в Тижуке; его жена Марианна, красивая, полная, что называется в теле, тридцатилетняя брюнетка, не работала и воспитывала их шестилетнего сына Жоао.

Бенто Итикира хорошо с ними ладил. Они, как и он, были людьми из народа, рабочими, пролетариями. Говорили на одном языке и о многих вещах думали одинаково.

Он быстро доехал до трущоб Сан-Кристово. Босоногие мальчишки гоняли по шоссе мяч, совсем не обращая внимания на ругательства водителей, требовавших освободить дорогу. Не очень охотно, но довольно безропотно они уступали дорогу только трамваям, безликим й тяжелым.

Бенто завел «форд» в тупик и поставил его возле облезлой стены. Марианна Моарес развешивала белье на старинном, все еще красивом балконе из кованого железа, опоясывавшем дом по всему периметру второго этажа.

Взяв из отделения для перчаток белый конверт, Итикира сунул его в карман, вышел из машины и тщательно запер дверцы, опасаясь мальчишек, хладнокровно пытавшихся открыть их. Маленький Жоао, державшийся за юбки матери, громко окликнул его. Бенто помахал ему рукой, ответил на улыбку Марианны и вошел в дом. Подъезд был темным, и в нем постоянно стоял тошнотворный запах разлагающихся помоев. Бенто часто спрашивал себя, почему Санитарная Комиссия не займется этим, но, очевидно, сделать в этом квартале хоть что-нибудь ей было явно не по силам.

Он поднялся по темной лестнице со скользкими ступеньками и открыл дверь своим ключом. Марианна, свежая и аппетитная в своем слишком тесном платье, ждала его в коридоре.

– Вы не забыли, что встречаете Рождество вместе с нами? – спросила она с улыбкой. – Вы нам обещали.

Итикира погладил по щеке мальчика, ухватившегося за полу его пиджака.

– Ну, что вы! – ответил он. – Я не мог забыть этого.

В квартире откуда-то донесся запах сладостей. Он прошел к себе и заперся. Комната, в которой жил Бенто, была довольно большой, стеклянная дверь, противоположная входной, вела дальше на балкон. Обои на стенах, грязные и сальные, в некоторых местах были прорваны. Железная кровать в хорошем состоянии, стол, два стула, туалетный столик с умывальником, платяной шкаф – вот и вся обстановка этого угрюмого жилища. Единственной роскошью было старинное кресло с проступавшими сквозь ткань обивки пружинами.

Тем не менее жилище вполне устраивало Бенто, особенно если иметь в виду цену и время, что он проводил здесь. Эта комната была лучше многих, где он жил раньше, и все же он предпочитал ей свою каюту на «Маррис Баррос» – сторожевике, на котором он служил.

Задвинув засов, он закрыл балконную дверь, задернул шторы и только после этого вскрыл конверт. Внутри находилось напечатанное на машинке письмо, подписанное «Мануэль». Текст письма, видимо, имел так мало значения, что Бенто Итикира не стал терять ни секунды на его чтение. Он зажег маленькую керосиновую лампу и взял бутылочку йода с полки платяного шкафа, закрытой разорванной занавеской.

Через несколько минут под действием паров йода между машинописными строчками проступил рукописный текст:

1. – Нам желательно получить сведения о боевом арсенале порта Рио-де-Жанейро, о каждой единице техники, находящейся в нем в данный момент; пунктах назначения этих единиц и о ведущихся на них работах.

2. – Нам желательно узнать названия кораблей, приписанных к военно-морской базе Рио-де-Жанейро, возможные переводы боевых единиц в другие места, равно как и программу строительства новых кораблей.

3. – Нам желательно получить карту базы, включающую арсенал и прилегающие к нему сооружения с указанием всех важных в военном отношении построек: складов, центральной радиостанции, радаров и т.д.

4. – Нам желательно получить точные сведения об оборонительных фортификационных сооружениях, защищающих вход в залив Гуанабара.

Следующая встреча в субботу, тридцать первого декабря, в четыре часа дня, на ипподроме Жокей-клуба. Приезжайте за десять минут до открытия и припаркуйтесь справа от входа. Не следует ставить обе машины рядом. Номера смените сразу по приезде.

Подписи не было, но она и не была нужна; достаточно было почерка. Бенто Итикира внимательно перечитал задание и повторял текст до тех пор, пока не убедился, что запомнил его наизусть. После этого он сжег бумагу, тщательно перемешал и выбросил остатки в туалетное ведро.

Задание было вообще-то не слишком трудное: на вопросы он мог ответить уже сейчас. Самым сложным было достать карту морских сооружений. Необходимо тщательно продумать и как можно быстрее выполнить эту операцию, потому что Борис, похоже, спешит. Впервые две встречи были так близки по времени одна от другой.

Бенто в задумчивости проглотил несколько таблеток витаминов, смерил температуру. Он делал это обычно несколько раз в день, когда имел время.

Чуть позднее он пометил в своей записной книжке:

Температура: 37,6°.

Пульс: 65.

Это было неплохо, но ему бы хотелось смерить и давление.

В этот момент Марианна крикнула ему из-за двери, чтобы он не забыл надеть для встречи Рождества форму. Она считала, что так будет красивее.

Бенто не мог с этим не согласиться. Посидев немного, он спустился купить несколько бутылок вина и водки – свою долю в пирушке. Жара снаружи была такой же тяжелой.

Бенто Итикира застегнул свою форменную куртку, затянул узел галстука и полюбовался собой в стареньком, тусклом зеркале, висевшем на стене над туалетным столиком.

Был Итикира не очень высок ростом, но коренаст и плечист. Его лицо с оливковой кожей было круглым, нос несколько придавлен, темные глаза холодны, уши оттопырены, а черные волосы сильно завивались. Когда он улыбался, за его тонкими губами открывался ряд здоровых, крепких, белых зубов, среди которых выделялся одинокий протез из желтого золота. Самым примечательным, кроме широких плеч и носа боксера, были его кулаки – огромные, квадратные, похожие на колотушки, с запачканными маслом пальцами и постоянно изгрызенными ногтями.

Бенто Итикира был необычайно силен. В этом, к своему сожалению, убедились многие моряки, пытавшиеся посмеяться над его крестьянской тяжеловесностью. Правда, это было давно, еще в те времена, когда он только завербовался на флот и напряженно изучал все то, что необходимо для успешной службы.

Он посмотрел на часы: почти полночь. Слышно было, что Марианна все еще суетится на кухне. Хосе, скорее всего, сидел в столовой и читал газету. Малыша они уложили спать часом раньше, несмотря на его возражения.

Бенто вышел на балкон. Наверху, выше этажом, праздник уже был в полном разгаре. Ту квартиру занимала целая компания негров. Это был неплохие парни и девчонки, только очень уж они любили белый ром и от этого были несколько шумными. Сегодня, похоже, они назвали гостей и будут, видимо, гулять всю ночь, пока не свалятся мертвецки пьяными где-нибудь ближе к рассвету.

Небо было чистым, усыпанным звездами. Где-то над городом гудел самолет. Все окна в переулке были освещены, народ веселился: даже самые бедные по случаю праздника заняли несколько крузейро, чтобы позволить себе зажарить кусок мяса с черной фасолью и рисом и иметь возможность выпить.

Неожиданно на балкон через дверь столовой вышел Хосе Моарес. На вид ему было лет тридцать шесть, лет на шесть меньше, чем Бенто. Он был среднего роста, но жирный, как свинья, и все время потел. Голова его уже наполовину облысела.