Все четверо склонились над этой полоской, стараясь прочитать, что на ней написано мелким, довольно неразборчивым почерком.

«Мне нужна помощь. Я пленница в собственном доме. Здесь происходят ужасные вещи. Они били моего сына. Помогите! Помогите! Броиуэн Томас».

– Боже мой! – воскликнул потрясенный Джулиан. – Это чудовищно. Как вы думаете, не следует ли показать записку в полиции?

– Знаешь, здесь, вероятно, всего один полицейский на три или четыре деревушки, – сказал Дик. – И вот еще что: возможно, старая дама не в себе. Может быть, то, что она пишет, неправда.

– Как мы можем узнать, так ли это на самом деле? – спросила Джордж. Дик повернулся к Эйли:

– Эйли, мы хотим повидать эту старую женщину, хотим отнести ей какую-нибудь вкусную еду. Она ведь совсем одна, ей грустно. Ты покажешь нам, как пройти в парк?

– Нет, – ответила Эйли, энергично мотая головой. – Там большая собака, собака вот с такими зубами! – И девочка оскалила свои маленькие белые зубки и зарычала, к величайшему изумлению Тимми. Ребята засмеялись.

– Что ж, мы не можем заставить ее рассказать нам, как туда попасть, – сказал Джулиан. – И даже если мы попадем в парк, там будет эта собака, а мне это не очень нравится.

– Эйли покажет дорогу в дом, – вдруг, к всеобщему удивлению, сказала малышка. Ребята уставились на нее.

– В дом? – спросил Дик. – Но ты сначала должна показать нам дорогу в парк, если мы хотим попасть в дом.

– Нет, – сказала Эйли, качая головой. – Эйли покажет дорогу в дом. Эйли так сделает. Там нет большой собаки.

Тут залаял Тимми. Кто-то проходил мимо двери и по дороге заглянул внутрь. Это была мать Эйли, которая несла что-то своему мужу-пастуху. Она увидела Эйли, сидящую на полу, и сердито окликнула ее. Потом, стоя в дверях, разразилась целым потоком слов по-валлийски, которых ребята не поняли. В страхе Эйли бросилась к шкафу вместе с овечкой и своей собачкой. Но это ей не помогло. Мать буквально ворвалась в домик и рывком вытащила Эйли. Тимми зарычал, но собачка девочки была так же испугана, как она сама, а овечка жалобно блеяла у нее на руках.

– Я забираю Эйли домой, – раздраженно сказала мать, сердито глядя на четверых ребят так, будто они были виноваты, что Эйли ушла из дома. – Я хорошенько накажу ее!

И она вышла за дверь, крепко держа за руку упирающуюся девочку.

Ребята ничего не могли поделать. В конце концов, эта женщина – мать Эйли, и девочка в самом деле вела себя как маленький звереныш, слоняясь одна по округе.

– Знаете что, – решившись, сказал Джулиан, – думаю, нам лучше спуститься вниз на ферму и рассказать все, что мы узнали, Моргану. Уверен, так будет правильно. Если все это серьезно и старую леди на самом деле держат как пленницу, не вижу, чем тут можем помочь мы, а Морган сумеет что-нибудь сделать. Прежде всего он знает полицейских. Пошли, давайте сейчас же спустимся вниз. Если стемнеет, мы можем переночевать на ферме. Поторопитесь. Давайте пойдем прямо сейчас!

Джордж не особенно хотелось спускаться на ферму. Она боялась, что Тимми снова встретится с тамошними собаками и они могут на него наброситься. Джулиан заметил и понял ее колебания.

– Хочешь остаться здесь одна с Тимми, Джордж, пока мы не вернемся? – спросил он. – С Тимом тебе не будет страшно, он тебя защитит в случае чего. Но только ты не испугаешься, если ночью опять будет трясти и появится мерцающий свет на небе?

– Я останусь с Джордж, – сказала Энн. – Лучше всего, мальчики, вам пойти вдвоем. Я немного устала и, наверно, не смогу идти так быстро, как вам нужно.

– Ладно. Тогда мы с Диком отправимся вдвоем, а вас, девчонки, оставим с Тимом. Пошли, Дик. Если мы поторопимся, то доберемся до места еще засветло.

Мальчики вышли и стали быстро-быстро спускаться по извилистой горной дороге, белой от снега. Они обрадовались, когда наконец увидели ферму. В окне кухни уже горел свет, и дом казался таким гостеприимным!

Они вошли через парадную дверь и направились на кухню, где миссис Джоунс что-то стирала. Когда они вошли, стряхивая с ботинок снег, она обернулась и с изумлением посмотрела на них.

– Вот так сюрприз! – сказала она, вытирая руки полотенцем. – Что-нибудь случилось? Где девочки?

– Они остались наверху в домике. Там все в порядке, – ответил Дик.

– Вы пришли за едой? – спросила миссис Джоунс, уверенная, что именно в этом причина их появления.

– Нет, спасибо, у нас полно еды, – ответил Джулиан. – Мы просто хотели бы поговорить с вашим сыном Морганом. Нам, в общем, надо кое-что ему рассказать. Кое-что важное.

– Что же это такое важное? – сразу с любопытством спросила миссис Джоунс. – сейчас соображу… Да, Морган должен быть в большом сарае там, наверху. – Она показала через окно на старый большой сарай, выглядевший очень живописно на фоне вечернего неба. – Там вы найдете моего Моргана. Вы останетесь здесь на ночь? Хотите поужинать, я приготовлю настоящий хороший ужин?

– Да, спасибо, мы бы поели, – ответил Джулиан, вдруг сообразив, что они так и не успели поужинать наверху в домике. – Большое спасибо, мы пока пойдем поговорить с Морганом.

Ребята направились к большому старому сараю. Три собаки Моргана сразу же выбежали им навстречу и зарычали, услышав, что идет кто-то чужой. Но тут же узнали ребят и стали с лаем прыгать вокруг них.

Великан Морган вышел, чтобы посмотреть, почему лают собаки, и очень удивился, увидев мальчиков, которые с ними играли.

– Что такое? – спросил он. – Что-нибудь случилось?

– Мы узнали кое-что странное, – ответил Джулиан, – и хотели бы вам рассказать.

Морган повел их в полутемный сарай. Он сгребал граблями мусор и продолжал работать. Джулиан стал рассказывать о том, что они узнали.

– Это про Старые башни, – заговорил мальчик, и Морган сразу же отложил грабли, но потом тут же снова, не говоря ни слова, взялся за работу.

Джулиан рассказал все, что произошло. Рассказал про грохот, про мерцание на небе, которое видел Дик, про то, как вечером тряслось все в доме, про старую женщину, которую видели в окне башни, о том, что Эйли говорила им про кусочки бумаги, и про тот обрывок, который она им показала, где миссис Томас писала, что она – пленница в собственном доме.

И тут Морган впервые заговорил.

– А где эта бумажка? – спросил он своим глубоким басом.

Джулиан достал листочек и протянул его Моргану. Морган зажег лампу, чтобы прочитать записку, – в сарае уже было совсем темно. Он прочел записку и сунул ее в карман.

– Я хотел бы оставить ее себе, – несколько удивленно сказал Джулиан. – Но, может быть, вы хотите показать ее в полиции? Что вы об этом думаете? И не можем ли мы чем-нибудь помочь? Не нравится мне…

– Я скажу, что вы должны делать, – ответил Морган. – Предоставить все это мне, Моргану Джоунсу. Вы – дети, вы ничего не знаете. Говорю вам, все это – не детское дело. Отправляйтесь обратно в горы и забудьте все, что слышали и видели. А если снова появится Эйли, приведите ее сюда ко мне, я с ней поговорю.

Морган говорил так решительно и сурово, что мальчики были совсем обескуражены.

– Но, Морган, – спросил Джулиан, – разве вы ничего не будете делать прямо сейчас… не пойдете в полицию или…

– Я сказал вам, что это не детское дело, – ответил Морган. – Больше ничего говорить не буду. Возвращайтесь в домик и ничего никому не рассказывайте. Если, не послушаетесь, завтра же отправитесь домой.

Сказав это, великан перекинул грабли через плечо и оставил ребят одних в сарае.

– Что ты об этом думаешь? – спросил Джулиан. Он очень разозлился. – Пошли вернемся к девчонкам. Я не собираюсь ужинать на ферме. Вовсе не хочу встречаться сегодня с этим упрямым грубияном Морганом.

Сердитые и разочарованные, ребята вышли из сарая и свернули на дорогу, ведущую в горы. Было уже почти темно, и Джулиан стал шарить в кармане в поисках фонарика.

– Вот беда, забыл его взять, – сказал мальчик. – У тебя есть фонарь. Дик?