Ноябрь 1515 года – Албукерки исполнилось шестьдесят два года.

– Жизнь моя была долгой и суровой, и ее конец близок. Желаю вернуться в Гоа и умереть там.

Он садится на бригантину «Флор де Роза», тут же диктует завещание, поручая своего сына заботам короля, и дает последние советы по укреплению португальского могущества в Индии. Вечером 15 декабря 1515 года, когда «Флор де Роза» бросает якорь у песчаной отмели Мондови, в устье реки Гоа, к судну причаливает лодка, и на борт поднимается чиновник:

– Из Португалии прибыл новый губернатор с большим флотом и множеством офицеров. Его имя Лопу Суариш ди Албиргария.

Албиргария – злейший враг Албукерки.

Великий завоеватель лежит на своем неудобном ложе.

– Наверное, мои грехи перед королем слишком велики. Служа ему, я навлек на себя ненависть многих людей, а теперь эти люди обратили короля против меня! Дайте мне распятие.

Наутро, когда «Флор де Роза» поднимает паруса, чтобы с приливом войти в реку, умирающий Албукерки велит облачить себя в форму командора ордена Святого Якова – плащ из черного узорчатого штофа, сапоги из шафранного бархата, золотые шпоры, бархатная шапочка.

– Вынесите меня на палубу. Я хочу видеть Гоа.

Опираясь на руки друзей, он проходит по верхней палубе к золоченому креслу в виде трона, сидя на котором он принимал и устрашал врагов. Офицеры теснятся позади него, команда стоит на палубе лицом к нему. Бригантина идет вверх по течению. Наконец появляются башни Гоа.

– Отдать якоря! – приказывает старший помощник капитана.

Канат скользит через клюз[19], и якорь с брызгами рассекает серую воду. Албукерки даже не шелохнулся. Он скончался.

Выход португальцев на просторы Индийского океана и их закрепление в Индии практически не изменили образа жизни населения и не затронули политической структуры этой страны. В эпоху да Гамы и Албукерки Индия представляет собой богатую цивилизованную страну. Промышленное производство в ней развито лучше, чем в Европе. В области торговли, денежных операций, предоставления кредита, банковского дела Индии нечему учиться у Запада. В ней живет сто миллионов жителей, тогда как во всей Европе население не превышает ста двадцати пяти миллионов человек. А сколько индийцев знают, что кучка европейцев основала торговые фактории в их стране? Пушечные залпы португальцев можно сравнить лишь с укусами мух в спину слона. К тому же португальцы не сумели закрепиться на захваченных землях. Да Гама и Албукерки завоевали для крохотной Португалии слишком удаленные и разбросанные земли, и в начале своего существования колониальная империя куда больше поглощает, чем приносит.

– Наши банкиры могут одолжить вам деньги.

Предложение исходит от голландцев. Эта исключительно одаренная нация дала миру великих художников, полководцев, мореходов, коммерсантов.

«Мы – честные торговцы», – так утверждают голландцы, приступая к переговорам с португальцами, и эта характеристика сохранится за ними. Но честных торговцев поддерживает сильнейший военный флот. Закат португальской империи на Индийском океане стал неизбежным, как только голландские банкиры поняли, что можно получать не только дивиденды, если завладеть самими источниками богатств. В 1602 году голландцы высаживаются в Коломбо и изгоняют португальцев с Цейлона, затем обосновываются на Яве, переименовывают Джакарту в Батавию (ныне снова Джакарта). В 1652 году они обосновываются на мысе Доброй Надежды, другими словами, создают укрепленный порт на пути в Индию. Португальцы в свое время не подумали о необходимости такой опорной базы. В конце концов у Португалии в Индии останется лишь Гоа и Диу.

Другие европейские государства также приступают к созданию торговых факторий в Индии, основывая национальные «Индские компании» – общества с исключительно гибкой организацией. Их акционерами были как частные лица, так и государства; они содержали собственные сухопутные и морские силы. В разные периоды существования каждая компания то пользовалась поддержкой своего правительства, то испытывала противодействие с его стороны. Позже их национализировали и в конце концов распустили, но не будем забегать вперед.

Англия основывает компанию в 1600 году, Голландия – в 1602 году, Франция – в 1611 году. Эти компании, по крайней мере в начале своей деятельности, мало тревожат «индийского слона», как и торговые фактории, основанные да Гамой и Албукерки. Можно даже сказать, что до XVIII века присутствие европейцев в Индии было второстепенным явлением и большинство индийцев почти не подозревали об их существовании.

Ситуация изменилась, когда европейцы заметили, что «индийский слон» страдает от внутренних болезней, то есть империя Моголов[20], а скорее всего федерация мелких княжеств, стала разваливаться в начале XVIII века. Конфликты между наследниками, сопротивление центральной власти – каждый царек тянул в свою сторону.

Первым европейцем, сообразившим, какие выгоды можно извлечь из такого положения дел, был француз Дюплекс. Энциклопедии и учебники истории плохо освещают эту личность – человека эгоистичного, любителя роскоши, в котором ум и музыкальное дарование (он хорошо играл на скрипке) легко уживались с лицемерием. Эти качества помогли ему сделать в 1740 году довольно любопытный политический шаг. В то время он состоял в должности генерального директора Ост-Индской компании и управлял всеми французскими торговыми факториями. Он добился, что Великий Могол, из рук которого все больше и больше ускользала истинная власть, присвоил ему титул набоба[21]. Сегодня это слово ассоциируется с понятием сатрапа и богатого кутилы, а в те времена титул давал определенные права и преимущества. Набоб провинции должен был управлять ею и обеспечивать ее защиту, а посему вершил суд, собирал налоги и имел под началом пять тысяч кавалеристов, короче говоря, был полноправным властителем маленького государства.

Франция – вернее, ее Ост-Индская компания – располагала в Индии несколькими торговыми факториями.

– Беззащитные фактории долго не продержатся, а наша торговля в Индии погибнет, если мы не станем хозяевами большей части этой страны, – говорил Дюплекс.

Ради достижения поставленной цели он провел в жизнь и другую идею, которую англичане сочли гениальной и полностью заимствовали, – он нанял индийских солдат-сипаев и создал из них войска, чтобы они завоевывали для него свою собственную страну. Восточные князья слывут мастерами интриг и лицемерия, но Дюплекс ни в чем им не уступал. «У армии Дюплекса, – писал Жюв-Дюрей, – четыре рода войск – пехота, артиллерия, кавалерия и интрига». Однако все эти военные средства не помогли, и хозяевами Индийского океана стали все же англичане. Ост-Индская компания, враждебная политике завоеваний Дюплекса, отозвала его во Францию (1754).

Второй европейской нацией, которая использовала слабость «индийского слона», была Англия. Лондонское правительство с нескрываемым раздражением смотрело на рост влияния набоба Дюплекса и в самом начале борьбы за Австрийское наследство[22] денонсировало пакт о ненападении между французской и английской Ост-Индскими компаниями.

Война за Австрийское наследство положила начало исторической франко-английской дуэли, которая не прекращалась и во время Семилетней войны[23], и войны американцев за независимость (1775-1783), и войн Революции и Империи (1793-1815). Военное соперничество двух стран было прервано лишь на короткий период Амьенского мира (1802). Все эти войны имели свои отзвуки и последствия в Индийском океане. Но все же борьба Франции и Англии за обладание Индийским океаном в основном развертывалась в... Атлантическом океане, а такое положение дел не облегчает рассказа. И в этом томе «Великого часа океанов», как и в предыдущих томах, морские войны представляют для нас второстепенный интерес. Ниже я постараюсь дать общее представление о морской эпопее, рассказав о нескольких характерных личностях, и мне кажется, что самыми интересными из них оказались французы. Мы познакомимся с Ла Бурдоннэ в Индийском океане во время войны за Австрийское наследство, с Сюффреном – во время войны американцев за независимость, мы совершим плавание на корабле великого корсара Сюркуфа во время войн Революции и Империи.