- Ты тупая сука, ты знаешь это? Теперь, я получил все, что мне нужно.

Он отпускает мою руку, и прежде чем я могу среагировать, он толкает меня. Земля уходит из-под ног, и я падаю в воду. Я беспомощно барахтаюсь в воде, цепляясь за опоры. Как раз перед тем, как я падаю в воду, я обо что-то бьюсь головой. Все становится размытым, но я не теряю сознание.

Вода, ужасно холодная. Я барахтаю ногами, пытаясь не утонуть. У Бартона, должно быть, работает двигатель, потому что лодка кренится в обратном направлении, от меня и дока. Я пытаюсь выплыть на поверхность, но я за что-то зацепилась. Это мне мешает.

Я рвусь обратно и пытаюсь освободиться, но не могу найти, за что зацепилась. Вот оно; я умру. Я утону, потому что пыталась поступить правильно, и доверилась неправильным людям. Наверное, мне следовало подумать, прежде чем кому-то доверять, особенно себе.

Я прекращаю бороться и жду когда из меня выйдет весь кислород. Мои легкие горят, и я очень хочу вдохнуть.

Голова будто отделена от тела. Я парю в облаках, позволяя темноте поглотить меня. Желание вдохнуть настолько сильное, что я больше не могу терпеть.

Я никогда не скажу Ксавьеру, как мне жаль.

Неожиданно, я всплываю, и мне в лицо брызгает вода. Кто-то бьет меня по спине, и я, заходясь кашлем, выплевываю воду. Я не знаю где я и чьи на мне руки, но я, между приступами кашля хватаю ртом воздух. Остальное неважно.

Моим легким нужно несколько минут, чтобы успокоиться и почувствовать, а мне, что мир не кружится. Проливной дождь не помогает в моей дезориентации. Я знаю, что нахожусь на лодке, но своего спасителя еще не видела.

Кто-то становится передо мной на колени и протягивает мне бутылку воды. Иронично, но я никогда в жизни не хотела чего-то настолько сильно.

Прежде чем я наконец-то снова чувствую себя живым человеком, я делаю несколько больших глотков, между которыми продолжаю кашлять. Когда я поднимаю взгляд на лицо своего спасителя, то предполагаю, что-либо у меня галлюцинации, либо я мертва.

Это мой брат.

ГЛАВА 10

Я пячусь назад, от мужчины с лицом Илая. Это не реально. Этого не может происходить. Илай мертв.

- Все хорошо, Никс. Это я.

Никс. Мое прозвище, только он меня так называл. Хэйли единственная в Майями, кто знает ее.

- Илай?

В моем голосе очевидное неверие, а мои глаза наполняются слезами. Это жестокая шутка, в которую кто-то со мной играет. Все это. Но он выглядит таким настоящим. Мое сердце при виде него будто снова ожило, и я не могу контролировать слезы, когда они начинают литься.

- Как это возможно? Ты…? Я…? – я не могу продолжать. Плач перерастает в глубокое рыдание. Меня буквально трясет, все мое горе прорывается наружу.

Илай подходит и берет меня за руки. Его кожа погрубевшая, настоящая. Я начинаю рыдать еще сильнее.

- Ты жива, Никс. Я жив.

Слезы смешиваются с дождем, пока я не могу разобраться где правда. Я трясу головой, пытаясь осмотреться и избавиться от шока. Для меня, ничего не имеет смысла. Ни шторм, ни лодка, ни мой брат, находящийся прямо передо мной. Я снова продолжаю смотреть на него, мое зрение из-за слез размыто. Он, правда, здесь? Он действительно вернулся ко мне?

- Это тяжело принять, знаю. Давай уберемся из-под дождя. Через несколько минут он должен немного стихнуть, и тогда мы направимся к берегу, - он водит своими пальцами по моему раненному запястью, и я вижу, как на его лице мелькает ярость.

- Я не хотел тебя перемещать, пока не буду уверен, что ты не сильно пострадала. Думаешь, сможешь встать, если я помогу тебе?

Я киваю, не доверяя своему голосу. Он помогает мне подняться, и я изо всех сил цепляюсь за него. Я опускаю на него свою голову. Мой брат. Это действительно он. Его голос, его тепло, его запах. Будто, часть меня осталась где-то позади, а теперь он вернулся.

Илай помогает мне в салоне лодки. Без дождя, льющегося на меня, с теплым одеялом на плечах, шок постепенно отпускает, и я наконец-то перестаю рыдать как ребенок. Глаза все еще наполнены слезами, которые все еще катятся по моим щекам, но это уже не такое ужасное рыдание, как раньше.

- Как ты можешь быть живым, Илай?

Слова кажутся чужими даже для меня. Я никогда не думала, что вновь буду разговаривать со своим братом.

Он заваривает чай, пока рассказывает мне свою историю. Авария была подстроена. Им. Он выяснил, что Эль Джеф объявил награду за его голову, поэтому он подстроил свою смерть и нашел того, кто подменил стоматологические записи. Когда, в начале, никто не обратился в полицию, вмешался Эдуардо и принял лавры на себя.

Илай протягивает мне чашку чая, и тепло от нее согревает меня, прогоняя озноб от всего произошедшего. Адреналин сходит на нет, заставляя меня чувствовать себя так, будто я вырубаюсь, но чай помогает мне взбодриться. Отходя от первоначального шока, с подкрепившим меня чаем, я сосредотачиваю внимание на своем брате. Мне так полегчало что он вернулся, но гнев и горе затуманивают мое счастье и заставляют меня на него наброситься.

- Что за черт, Илай? Ты хоть имеешь понятие, через что ты заставил нас пройти?

- Имею, я…

- Нет, не имеешь. Не совсем. Как ты мог сделать такое с мамой и папой? Со мной?

Когда он не отвечает, я продолжаю, в потоке грубых слов выплескивать на него свои чувства.

- Мы устроили для тебя похороны! Мы похоронили тело, Илай. Нашим родителям пришлось ехать в морг Майями и опознавать тебя. Как ты мог допустить, чтобы они прошли через такое?

- Никки, послушай…

- Нет! Я не буду слушать. Это ты должен послушать. Конечно, я счастлива, что ты жив, но черт возьми, Илай! Мама и Папа будто блуждающие призраки. Я бросила все, чтобы перебраться сюда и выяснить, что с тобой случилось. Моя подруга Кайла была убита, потому что кто-то подумал, что она – это я!

Он смотрит на меня широко раскрытыми глазами, но не отвечает. Не думаю, что когда-либо так на него злилась. Не думаю, что хоть когда-то чувствовала ярость, подобную этой.

- Почему ты просто не рассказал нам, что происходит?

- Мне так жаль, Никки. Я хотел рассказать тебе, но не хотел вас подвергать опасности. Это был единственный выход.

- Так, было лучше – заставить нас оплакивать тебя? Думать, что ты был наркодилером и торчком? Это почти убило отца!

Илай плюхается на скамью напротив меня и берется руками за голову. Я знаю, что он должен был убить себя, чтобы делать то, что он сделал, но это не умаляло боль и предательство. Все эти месяцы, думая, что он мертв, когда он не был. Как он мог смотреть, как мы горюем по нему? Он знал, что мы проходим через ад, и он просто позволил нам это сделать.

На протяжении долгого времени, мы сидим в тишине. Дыхание Илая начинает нормализироваться, как и мое желание наброситься на него. В гневе и обиде, я забыла подумать, каково это должно было быть для него. В конце концов, я сажусь рядом с ним и кладу свою голову ему на плечо. Мой гнев еще не прошел окончательно, но факт, что мой брат жив – поубавил мою злость.

- Слушай, Илай, мне жаль. Я знаю, что ты сделал то, что должен был сделать. Я так рада, что ты вернулся. Просто это было действительно тяжело, без тебя.

Он целует меня в макушку и обнимает.

- Я ненавидел, что заставил всех вас пройти через это. Я был близок к получению доказательств, но затем последовали звонки с угрозами. Сказали, что придут за теми, кого я любил. Я был напуган, и не знал, как далеко они зайдут.

- Так вот почему ты порвал с Эвой?

- Да. Знаешь, я ведь собирался на ней жениться!?

Могу сказать, что он снова плачет, и я позволяю ему это. Он тоже через многое прошел.

Когда я убеждаюсь, что он успокаивается, я усаживаюсь, так чтобы видеть его лицо.

- Илай, мне нужно, чтобы ты сказал мне, кто такой Эль Джеф. Мне нужно услышать, что ты скажешь.

В моей голове всплывает немая молитва. Пожалуйста, пусть это будет не Ксавьер.