И вот, что говорят наши ставшие лжесвидетелями горе-обвинители о первостепенной важности его свидетельстве. Дескать, это «и не удивительно. Глеб Якунин в 1993 году отказался подчиниться Церкви, запретившей священнослужителям участвовать в политической деятельности, и был лишен сана. А в 1997 году Архиерейский собор и вовсе отлучил его от Церкви».

И что? Как это влияет на его свидетельство? Или о. Глеба обвиняют в лжесвидетельстве? Дескать, кто не с нами, тот лжесвидетель? Предполагая в человеке способность лжесвидетельствовать только потому, что он критикует Московскую Патриархию или не подчиняется ей, автор обвинительной статьи Б. Клин лишь выдаёт всему миру свою собственную циничную психологию. И не более того.

«Как может быть опорочена организация тем, что она дала нравственную оценку человеку, дискредитирующему Русскую Православную Церковь и другие религиозные организации?» – спрашивает другой обвинитель, журналист И. Понкин. Отвечаю: если человек дискредитирует какую-либо религиозную деноминацию, в случае, если в ответ деноминация начинает дискредитировать этого человека, разницы между ними нет. Более того. Сергей Сергеевич не дискредитирует (сие просто невозможно), а критикует, и не Русскую Православную Церковь, а Московскую Патриархию и даже не всю Патриархию, а лишь некоторых епископов и священников. За что в ответ МОСКОВСКАЯ ПАТРИАРХИЯ И ЕЁ ЖУРНАЛИСТЫ ИМЕННО ДИСКРЕДИТИРУЮТ СВОЕГО ОППОНЕНТА. И делают это по классической, древней как мир причине: им просто нечего возразить на критику, им нечего сказать в ответ. Неспособные версти борьбу с оппонентами при условиях свободной прессы они прибегают к оскорблениям, злословию, заведомой лжи, клевете – к чему угодно, только бы опорочить. Заранее зная, что в силу отсутствия в стране независимого суда они останутся безнаказанными. Не умеющие вести полемику, всё, на что они способны – требовать от «начальства» "прекратить публиковать желчные сочинения Сергея Бычкова".

Не лучше ли, не благородней ли было бы в подобном случае просто воздержаться от мелочной и постыдной «мести» и промолчать?

По словам И. Понкина, «В России уже сформировался пул профессиональных лжецов-журналистов». Как показывает весь предыдущий текст, он определил этим словом именно себя и себе подобных «горе-защитников». Неужели у патриархии нет лучших?

Сейчас в России происходит невообразимое. Церковный иерарх старается заставить замолчать журналиста только за то, что оному иерарху не нравится его критика. Если это удастся, то последующим журналистам, видимо, будет дозволено писать о церковных делах только в жанре славословий, если прямо не акафистов.

И главное. Как могут, как смеют о. Всеволод Чаплин и те, кто за ним стоит, обвинять кого бы то ни было (я уже не говорю обвинять облыжно и бездоказательно) в сотрудничестве с КГБ!

А судьи-то кто?

Сонм иерархов, большинство которых в течение полувека сотрудничало с тем самым КГБ? Данные о доносительстве которых наличествуют сегодня и в архивах КГБ (если их не уничтожили) и в благополучно существующих копиях, снятых с них правозащитниками  и вывезенные за пределы России?

Вы что, отцы-братия, всю православную общественность за дурачков считаете? Вы, господа хорошие, лучше не дразните гусей и помолчите. Делами лучше займитесь богоугодными. Сегодня никто не предаёт гласности списки священнослужителей, сотрудничавших с КГБ и имевших заведённые на них досье и клички. Никто не хочет, чтобы на Русскую Церковь вылилась вся эта мерзость. Но и вы, господа хорошие, тоже уж не совсем наглейте и в дурачков не играйте. А когда приспичит поистерить, просто повторяйте: «Я живу в правовом государстве... я живу в правовом государстве... я живу в правовом государстве... я живу в правовом государстве...» «Свобода слова... свобода слова... свобода слова... свобода слова... свобода слова...».

Октябрь 2007

Виргиния

*

ДОПОЛНЕНИЕ

Я протестую против изменений в тексте моей статьи «А судьи кто?», помещённой на сайте  Портал-Кредо.

Моя статья начинается так: «Ах! Ах! какой страшный объявился гонитель у Русской Православной Церкви! Почище Нерона, Каракаллы, Ленина, Сталина, Брежнева и Андропова вместе взятых.... Вдобавок, оказывается, он ещё и грозный преследователь несчастного, хрупкого и беззащитного «всемирного русского народного собора»!

Вариант, помещённый в Портал-Кредо начинается так: «Новый страшный объявился гонитель у Русской Православной Церкви! Бьет прямо в корень - по самому талантливому и деятельному иерарху - митрополиту Кириллу - и самому авторитетному церковно-общественному объединению - Всемирному русскому народному Собору».

Мне неизвестно, является ли митрополит Кирилл самым талантливым и деятельным иерархом Московской Патриархии, и я никогда бы так не написал. Мне также доподленно неизвестно, он ли стоит за лжесвидетелями и клеветниками, травящими журналиста С. С. Бычкова. Если это он – тем более он не заслуживает положительных характеристик.

Я бы никогда не назвал странный съезд, именующий себя «Всемирным русским народным Собором» самым авторитетным церковно-общественным объединением. Возможно, он и является таковым, а возможно и нет. Мне это неизвестно. Уже одно только его претенциозное и нарциссически помпезное наименование заставляет сильно сомневаться в серьёзности этого собора (хотя я могу и ошибаться). Ни в коем случае не является он и «всемирным», так как никакие выборы делегатов на этот собор среди эмигрантов не проводились. Если же его участники – ТЕ ЖЕ НАЗНАЧЕНЦЫ, то это уже НЕ СВОБОДНОЕ СОБРАНИЕ и – кроме того – КТО ИМЕННО ИХ НАЗНАЧАЕТ и по какому принципу? Я не могу характеризовать собор ни отрицательно, ни положительно, поскольку, повторяю, мне ничего о нём неизвестно.

Тем не менее, думается, что если бы все деньги, потраченные на подобные «соборы», вкладывали в пенсионный фонд для малоимущих россиян или отдавались на детские дома и дома для престарелых, пользы для России было бы несравнимо больше. Призносить речи (что предполагается на соборах) – это занятие, а не дело. Если бы жители умирающих русских деревень питались хоть на одну шестую так же, как обыкновенно питаются делегаты подобных собраний – толку было бы больше.

Думается также, что собрание с таким громким названием не должно быть даже способным преследовать журналистов, что бы они ни писали. Собирайтесь себе на здоровье, но зачем журналистов-то травить? Русские журналисты – тоже русский народ и если они собор критикуют и даже высмеивают, это их неотъемлемое право и бросаться подавать на них в суд могут только либо люди незрелые, начисто лишённые чувства юмора и здравого смысла, либо сознающие, что журналист написал неприятную кое для кого правду и его необходимо «заткнуть». Не слишком ли многих журналистов уже заткнули в России? Вот эта повышенная смертность среди российских журналистов – ОНА НАРОДНЫЙ СОБОР НЕ ВОЛНУЕТ? ЕЁ СЛУЧАЕМ НЕ ОБСУЖДАЛИ?

В тексте неверно перепечатанной статьи есть и пара других, менее существенных изменений. Приведу лишь один пример. В моём тексте сказано: «Я в православной общественности состою с 1974 года, ещё лет пять, и меня будет можно принять в Общество старых православных общественников, буде такое существует. И хотя в настоящее время я состою в русской православной общественности США, связи с родиной не теряю. Тем не менее, кто такой Пётр Сергеев (если это вообще не псевдоним), мне абсолютно неизвестно».

В тексте на Портал-Кредо пишется (не мной): «Я в православной общественности состою с 1974 года. И хотя в настоящее время я состою в русской православной общественности США, связи с родиной не теряю. Тем не менее, кто такой Пётр Сергеев (если это вообще не псевдоним Кирилла Фролова), мне абсолютно неизвестно».

Мне неизвестны ни Кирилл Фролов, ни Пётр Сергеев, но тем более мне неизвестно, что оный Пётр Сергеев - псевдоним оного Кирилла Фролова. Кем бы ни были эти люди, их участие в травле С. С. Бычкова характеризует их не с лучшей стороны. И наконец, я никогда бы не написал всерьёз фразу «Я в православной общественности состою с 1974 года» (смотри мой текст). Православной общественности в России нет (кстати говоря, как и не православной, а общественности вообще). Православная общественность – явление абсолютно независимое, самостоятельное. В её рамках ведётся полемика, дажа самая жаркая, но никто никогда не подаёт в суд на непонравившегося автора и не лжесвидетельствует против него.