Бородач был восхищен. Он рассыпался перед Доротеей в любезностях, потом представился ей:

— Максим Эстрейхер. — И представил своего друга: — Рауль Дювернуа.

Затем оба молодых человека пригласили Доротею от имени графини де Шаньи пожаловать в замок на чашку чаю.

— Вы просите меня одну? — лукаво спросила Доротея.

— Конечно, нет, — возразил Рауль Дювернуа с вежливым, почти изысканным поклоном. — Моя кузина будет рада видеть и ваших юных товарищей. Надеюсь, вы нам не откажете.

Доротея пообещала быть, только переоденется и приведет себя в порядок.

— Нет-нет, не переодевайтесь, — просил Эстрейхер. — Приходите так, в этом костюме. Он вам очень к лицу, а главное — ничего не скрывает и подчеркивает грацию и красоту вашей фигуры.

Доротея покраснела и сухо отрезала:

— Я не люблю комплиментов.

— Помилуйте. Разве это комплименты, — возразил Эстрейхер, не скрывая иронии. — Это только должная дань вашей красоте.

Когда молодые люди удалились, Доротея пальцем поманила Кантэна и сказала, смотря им вслед:

— Будь осторожен с бородатым.

— Почему?

— Он хотел подстрелить тебя сегодня утром.

Кантэн чуть не упал в обморок.

— Не может быть. Ты не ошиблась? — лепетал он со страхом.

— Нет. Та же походка и так же волочит левую ногу.

— Неужто он узнал меня?

— Может быть. Увидев твои прыжки на арене, он, верно, вспомнил того дьявола, который утром лазил по канату. А от тебя перешел ко мне и догадался, что это я хватила его камнем по черепу. Я вижу по его глазам, что он все понял. Какая гнусная у него манера лезть с пошлостями и при этом насмешливо улыбаться.

Кантэн вспылил.

— И ты еще хочешь оставаться! Ты смеешь еще оставаться!

— Смею.

— Несмотря на бородатого?

— Ведь он понял, что я разгадала.

— Чего же ты хочешь?

— Хочу погадать им и заинтриговать их.

— Зачем?

— Чтобы заставить проболтаться.

Кантэн был окончательно сбит с толку.

— О чем же?

— О том, что меня интересует.

— А если обнаружится кража? Если нас потащат на допрос?

Терпение Доротеи лопнуло.

— Если ты такой трус, возьми у капитана деревянное ружье и стань на караул у фургона. А когда появятся жандармы — пали в них пробками. Понял?

Доротея быстро привела себя в порядок и пошла в замок. Рядом с нею шагал долговязый Кантэн и рассказывал все подробности своего ночного приключения. Сзади шли Кастор и Поллукс, а за ними — капитан, тащивший игрушечную повозочку, нагруженную его незатейливыми игрушками.

Приняли их в главной гостиной замка. Прислуга сказала правду: графиня была славная, сердечная женщина. Она ласково угощала мальчиков сладостями и была очень мила с Доротеей.

Доротея совсем не казалась смущенной. В гостиной она держала себя скромно, но так же непринужденно, как и в фургоне. Она даже не нарядилась, только поверх своего скромного платья набросила черную шелковую шаль и перехватила ее поясом. Приличные, полные достоинства манеры, умный выразительный взгляд, литературные обороты, в которые только изредка вкрадывались народные словечки, веселая подвижность — все восхищало графиню и ее мужа.

— Не вы одна, я тоже могу предсказывать, — заявил Эстрейхер. — По крайней мере, за ваше будущее я ручаюсь. Я уверен, мадемуазель Доротея, что вас ждут слава и богатство. И если бы вам захотелось попасть в Париж, я бы с радостью согласился руководить вами… У меня есть связи, и я гарантирую вам блестящую карьеру.

Она покачала головой.

— Мерси. Мне ничего не нужно.

— Может быть, я вам неприятен?

— Вы мне ни неприятны, ни приятны. Я просто вас не знаю, вот и все.

— Жаль. Если бы вы знали меня — вы бы мне верили.

— Сомневаюсь.

— Почему?

Она взяла его руку и стала рассматривать линии.

— Распутство. Жажда наживы. Совести нет.

— О!.. Я протестую. У меня? Нет совести?..

— Это показывает ваша рука.

— А что говорит моя рука о моем будущем? Ждет ли меня удача?

— Нет.

— Как… Я никогда не разбогатею?

— Боюсь, что нет.

— Черт побери! А когда я умру?

— Скоро.

— Вот как. И долго буду болеть?

— Нет. Всего несколько секунд.

— Значит, я погибну от несчастного случая?

— Да.

— Каким образом?

Доротея провела пальцем по какой-то линии ладони.

— Посмотрите, — сказала она. — Видите эту линию у основания указательного пальца?

— Вижу. А что это значит?

— Виселица.

Все расхохотались. Эстрейхер представился, будто его очень забавляет хиромантия, а граф Октав захлопал в ладоши.

— Браво, браво. Уж если вы предсказали этому развратнику петлю, значит, вы настоящая ясновидящая, и я больше не стану колебаться. — Он переглянулся с женой и продолжал: — Да-да, не стану колебаться и прямо скажу…

— Причину, из-за которой вы пригласили меня в гости, — подхватила Доротея.

— Что вы, — возразил граф, чуть-чуть смутившись. — Мы пригласили вас потому, что хотели иметь удовольствие побеседовать с вами.

— И испытать мои способности ясновидящей.

— Ну да, — вмешалась графиня. — Ваша прощальная речь нас заинтриговала. Признаюсь, мы не верим во всякие волшебства, но мы хотим задать вам несколько вопросов, так сказать, из пустого, несерьезного любопытства.

— Хорошо. Раз вы не верите в мои способности — не будем говорить об этом. А я все-таки удовлетворю ваше любопытство.

Графиня удивленно подняла ресницы.

— Каким образом?

— Отвечая на ваши вопросы.

— Под гипнозом?

— Зачем! По крайней мере, сейчас гипноз не нужен. А что будет дальше — посмотрим.

Доротея отослала детей в сад, оставила только Кантэна и подсела к графине.

— Я к вашим услугам.

Графиня замялась.

— Я, право, не знаю…

— Говорите прямо, графиня. Не стесняйтесь.

— Ну, хорошо. — И подчеркнуто легкомысленным тоном, стараясь показать, что все это пустяки, которым никто не придает значения, графиня продолжала: — Вы говорили о забытых кладах, о спрятанных под камнями сокровищах. Наш замок существует несколько веков. В нем, вероятно, не раз разыгрывались разные драмы, бывали бои и разные происшествия. И вот нам хотелось бы знать, не спрятал ли кто-нибудь из наших предков один из тех сказочных кладов, на которые вы намекали.

Доротея задумалась и не сразу ответила.

— Я всегда отвечаю, — сказала она наконец, — с большей или меньшей точностью, если мне вполне доверяют. Но если говорят недомолвками и не прямо ставят вопрос…

— Какие недомолвки… Уверяю вас…

Но Доротея не сдавалась.

— Вы мне сказали, что спрашиваете меня из пустого любопытства. Но почему же никто мне не сказал о том, что в замке уже производятся раскопки?

— Может быть, раскопки и производились, — вмешался граф, — но давно, несколько десятков лет тому назад, при покойном отце или деде.

— Нет, — настаивала Доротея. — Недавно производились раскопки.

— Не может быть. Мы живем здесь не более месяца.

— Я говорю не о месяцах, а о нескольких днях, даже часах.

— Уверяю вас, — с живостью заговорила графиня, — что никто из нас не начинал раскопок.

— Значит, раскопки производятся кем-то другим и без вашего ведома.

— Кем? С какой стати? Где? — спрашивала графиня с непритворным волнением.

Доротея умолкла, задумалась и ответила не сразу.

— Извините, если я вмешиваюсь в чужие дела. Это один из моих недостатков. Недаром Кантэн вечно твердит мне, что рано или поздно попаду в неприятную историю… Сегодня мы приехали задолго до представления, и я пошла немного побродить. Гуляя, я нечаянно обратила внимание на кое-какие мелочи, потом задумалась, сопоставила их и сделала выводы.

Хозяева и гости переглянулись. Видно было, что они не на шутку заинтригованы.

— Я рассматривала, — продолжала Доротея, — прелестный старинный фонтан посреди внутреннего двора. Долго любовалась скульптурой и вдруг заметила, что мраморные плиты бассейна недавно поднимались. Не знаю, добились ли искавшие толку, но камни и землю они аккуратно водворили на место, но все-таки не настолько аккуратно, чтобы скрыть следы своих раскопок.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: