- Понял.

Несмотря на усталость и пронизывающий до костей холод, Вивар произнес последние слова с подъемом:

- Иди на Оренсе, Диего. Посмотри, остался ли кто-нибудь из наших. Скажи, что они мне нужны! Скажи, что мне нужны лошади и люди. Веди их в Сантьяго; если меня там не будет, двигайся на восток, пока не встретимся.

Давила кивнул. Вопросов было много, но он не мог заставить себя говорить.

Вивар тем не менее его понял.

- Если французы захватят сундук, - мрачно сказал он, - ты об этом узнаешь. Они раструбят о своем успехе на всю Испанию. И война будет проиграна.

Давила дрожал под рваной одеждой.

- Если вы пойдете на запад, дон Блас, вы встретите англичан.

Вивар сплюнул, демонстрируя свое отношение к английской армии.

- Разве они не помогут? - настаивал Давила.

- Доверился бы ты британцам с этим сундуком?

Подумав, Давила ответил:

- Нет.

Вивар еще раз поднялся на край оврага и осмотрел деревню.

- Может, хоть эти дьяволы нарвутся на англичан. Тогда одна свора варваров перебьет другую. - Его передернуло от холода. - Если бы у меня было достаточно людей, Диего, я бы забил ад душами французов. Но у меня нет людей. Поэтому я и прошу тебя привести их мне!

- Я постараюсь, дон Блас. - Большего Давила обещать не мог, ибо никто из испанцев не смел надеяться на удачу в начале 1809 года. Король Испании находился во французском плену, в Мадриде на трон взошел брат французского императора. Наполеон разбил испанскую армию, столь успешно противостоявшую ему в прошлом году, а выступивших на помощь англичан загнал на побережье. Испании оставалось надеяться лишь на разрозненные отряды разбитой армии, гордость непокоренного народа и на сундук.

Утром следующего дня Вивар ушел на запад. Лейтенант Давила наблюдал, как французские драгуны седлали коней и покидали разоренную деревню. В холодное небо поднимались клубы дыма. Человек в черной бурке и белых сапогах точно знал, куда пойдет майор Блас Вивар, и французы повернули коней на запад. Давила прождал целый день, потом, когда снег перешел в дождь и тропы потонули в густой грязи, двинулся к югу.

Опять началась изнурительная гонка по запутанным горным тропам. Лишь чудо могло спасти Испанию и превратить позорное поражение в победу.

Глава 1

В деревне пришлось оставить более ста упившихся до потери сознания солдат и несколько женщин.

Солдаты были совершенно невменяемы. В подвале таверны они обнаружили огромные бочки с прошлогодним вином. Когда наступил бледный рассвет, по всей деревне валялись бездыханные тела.

Пьяные были англичанами. Они бежали в армию от беспросветной нужды и преступлений, и еще потому, что там давали треть пинты рома в день. Накануне вечером они нашли свой рай в ничтожной таверне в ничтожном испанском городишке, лежащем на ничтожной каменистой дороге к морю. Теперь судьба пьяниц зависела от милости французов.

Высокий лейтенант в зеленом мундире 95-го стрелкового полка бродил среди разбросанных во дворе таверны тел. Уснувшие пьянчуги его не интересовали. Он искал деревянные ящики с порохом, сброшенные с фургонов, чтобы освободить место для раненых и обмороженных. Ослабевшая армия была не в силах тащить за собой боеприпасы, как, впрочем, и многое другое. Все оставалось французам. Лейтенант приказал стрелкам набить патронами ранцы и карманы. Теперь он и его подчиненный загружали корзины последнего батальонного мула.

Стрелок Купер посмотрел на оставшиеся ящики:

- А что делать с этими, сэр?

- Сжечь.

- Силы ада! - Купер расхохотался и показал на валяющихся по всему двору пьяниц: - Вы же их поджарите!

- Это все равно сделают французы. - Глубокий шрам на левой щеке лейтенанта придавал ему свирепый вид. - Ты что, хочешь, чтобы французы перебили нас нашим же порохом?

Куперу было все равно, что сделают французы. Сейчас его больше волновала уснувшая в углу двора пьяная девчонка.

- Жаль ее убивать, сэр. Посмотрите, какая лапочка.

- Оставь ее французам.

Купер наклонился и расстегнул платье, чтобы увидеть груди. Девушка поежилась от холодного воздуха, но не проснулась. В залитом вином платье и с перепачканными блевотой волосами она все равно была хороша. В пятнадцать или шестнадцать лет она вышла замуж за солдата и поехала за ним на войну. Теперь ее оставляли французам.

- Просыпайся! - крикнул Купер.

- Брось ее, - проворчал лейтенант, но не удержался и подошел поближе. Сука бестолковая, - проворчал он мрачно.

Во дворе показался майор.

- Интендант!

- Слушаю, сэр! - резко обернулся лейтенант.

У майора было злое лицо с маленькими жесткими усиками.

- Когда закончите раздевать женщин, окажите любезность, присоединитесь к нам.

- Я бы хотел вначале сжечь эти ящики, сэр.

- Пропади они пропадом, ваши ящики! Поторапливайтесь!

- Слушаюсь, сэр!

- Если, конечно, не собираетесь остаться. Не думаю, что армия много без вас потеряет.

Лейтенант не ответил. Шесть месяцев назад, когда его перевели служить в батальон, ни один офицер не позволил бы себе говорить в таком тоне в присутствии солдат. Поражение испортило характеры и обострило скрытые противоречия. Люди, которые в нормальной обстановке обращались друг с другом с показным уважением, а иногда и с натянутой сердечностью, теперь грызлись как бешеные псы.

Майор Уоррен Даннет ненавидел своего интенданта слепой, всепоглощающей ненавистью, и самым оскорбительным для майора было то, что лейтенант на нее не реагировал. Вызывающий и независимый вид новоиспеченного офицера окончательно добивал Даннета.

- За кого, интересно, он себя принимает? - накинулся майор на капитана Мюррея. - С чего он взял, что его будет ждать вся армия, будь она проклята?

- Он выполняет свои обязанности, не так ли? - Джон Мюррей был мягким и справедливым человеком.

- Ни черта он не выполняет. Разглядывает сиськи какой-то шлюхи, сплюнул Даннет. - Я всегда был против присутствия этого идиота в батальоне! Полковник принял его на службу из уважения к Вилли Лоуфорду. До чего, будь оно все проклято, докатилась армия? Ну какой офицер может получиться из сержанта? И еще смел податься в стрелки!..