Девушка не могла заставить себя посмотреть на отца. Ей ни разу в жизни не было так стыдно.

— М-мне жаль, папа. Но ты прав. В высшем обществе действительно полно прожигателей жизни. И у меня нет никакого желания выходить замуж за одного из них.

Маркиз оборвал ее:

— Я бы никогда не позволил тебе выйти замуж за негодяя, Виктория. Но ты не должна остаться одинокой и…

— Я лучше буду старой девой, чем выйду замуж за человека, которому нужны только мои деньги. Именно это случилось с Фиби, ты прекрасно знаешь. Меня абсолютно не интересуют ни виконт Ньютон, ни Роберт Шервуд, ни Филипп Даншир. Вот почему я… я сделала то, что сделала. Я подумала, что они все откажутся от меня, когда услышат о том, что случилось. К тому же я думала, что ты решишь, что я неисправима, и оставишь попытки выдать меня замуж.

— Хм-м-м! — Маркиз поджал губы. Он повернулся к графу: — Вы хотите что-нибудь сказать, милорд?

Майлз не успел произнести ни слова — вмешалась Виктория:

— Уверяю тебя, папа, граф понятия не имел о том, что я собираюсь сделать!..

— Я вполне в состоянии говорить за себя, — оборвал ее граф. — Примите мои извинения, милорд. Мое поведение в отношении вашей дочери было весьма предосудительным. Кроме этого, боюсь, я ничего больше не могу предложить.

— Вот здесь вы ошибаетесь, милорд. — Маркиз забарабанил пальцами по столу. — Потому что я не считаю возможным так просто забыть случившееся.

В комнате воцарилась зловещая тишина. Виктория переводила взгляд с одного на другого. Отец и граф хмуро смотрели друг на друга. Почему Майлз Грейсон не согласился с ней? Почему он не сказал ее отцу, что не целовал ее — это она его поцеловала!

— Папа, — в отчаянии сказала Виктория. — Разве ты не слышал? Это я его поцеловала!

— Вы оба в этом участвовали. — Тон маркиза был язвительным. — Мне показалось, что граф совсем не возражает против твоего поцелуя. Или я ошибаюсь, милорд?

Майлз Грейсон превратился в статую: не произнес ни слова, не сделал ни единого движения.

— Ну что ж, отлично, — продолжал Норкастл. — Моя дочь скомпрометирована, и я не позволю этому скандалу разрастаться. — Маркиз устремил взгляд на дочь. — С тех пор как умерла твоя мать, у тебя было все, что ты хотела, Виктория. Я в тебе души не чаял. Ты была такой хорошей девочкой. Но что с тобой случилось? Почему ты отказываешься выйти замуж? Ты воротишь нос от одного поклонника, от другого. Я терплю. Вернее, терпел до сегодняшнего вечера. То, что ты сделала сегодня, — самая большая глупость. Мне кажется, ты даже не понимаешь, какими могут быть последствия. — Он перевел взгляд на графа. — А теперь, я полагаю, будет лучше, если мы поговорим с глазу на глаз, милорд. Виктория, будь любезна, оставь нас.

Ей не нужно было повторять дважды. Юная леди вскочила со своего места и убежала.

Майлз был взбешен. Он злился на себя, на маркиза, на его взбалмошную дочь. Грейсон принял приглашение лорда и леди Ремингтон только потому, что лорд Ремингтон был его крестным отцом. Но то, что он пошел на бал, оказалось большой ошибкой.

Граф редко ездил в Лондон, только по делам. Ему давно надоело бывать в свете — все эти вечера, напускная веселость, лицемерие. Он предпочитал уединение Линдермер-Парка — своего поместья в Ланкашире. Ему доставляло гораздо большее удовольствие общество фермеров, пастухов… и, конечно, малышки Хитер.

Господи, он должен был бы прислушаться к своему внутреннему голосу. Тогда ничего не случилось бы…

Маркиз прервал его размышления:

— У меня к вам предложение, милорд. Не хотите его выслушать?

На губах у Майлза появилось подобие улыбки.

— Право же, нет, — отказался он.

— Тем не менее, — ледяным тоном произнес маркиз, — вы его выслушаете. Майлз пожал плечами.

— Мое предложение очень простое. Я хочу, чтобы вы женились на моей дочери.

Эти слова стерли с лица Майлза даже подобие улыбки. Он воскликнул:

— Вы с ума сошли!

— Уверяю вас, что нет, милорд. Майлз опять превратился в статую, только говорящую. На его лице шевелились одни лишь губы.

— Я слышал, — язвительно сказал он, — как вы совершенно отчетливо сказали, милорд, что ваша дочь выезжает в свет уже в течение трех сезонов. Мне бы хотелось знать, почему ваша крошка не может найти человека, который пожелал бы на ней жениться?

Маркизу с трудом удалось сохранить самообладание.

— Будь я на вашем месте, я был бы более осторожным в выражениях, милорд. Оскорбляя мою дочь, вы оскорбляете меня. Несомненно, у вас есть глаза. Виктория — красавица и благопристойная девушка. У нее было много поклонников. Только за последние две недели я получил три письма с предложениями.

— В таком случае пусть один из ухажеров и женится на ней.

Маркиз откинулся на спинку кресла.

— Не они обесчестили ее, сэр. Это сделали вы.

Майлз чуть не ответил, что крошка не должна никого винить, кроме себя. Но когда он открыл рот, в его голове прозвучал голос: «Папа, разве ты не слышал? Это я его поцеловала!»

Эта девушка была удивительно решительной и необыкновенно привлекательной. А ее поцелуй… вызвал в нем ощущение бесконечной невинности… был слаще, чем спелые ягоды.

Майлз был поражен. Он не хотел этого. Желание настигло его в тот самый момент, когда встретились их губы. Странно, что он так внезапно ощутил сильное влечение к женщине. Ему захотелось крепко прижать ее к себе… Языком проникнуть в ее рот почувствовать ее тело… Но что-то остановило его. Возможно, это была ее невинность? Майлз не ожидал, что ему это так понравится. Он не предполагал, что захочет, чтобы ее сладкий поцелуй продолжался до бесконечности…

Майлз мог бы его прервать, прекратить в любой момент…

Граф сжал губы.

— Я признаю, что часть моей вины в этом есть. Но неужели вы действительно думаете, что я женюсь на ней?

— Я постараюсь быть кратким, лорд Стоунхерст. Если вы не женитесь, вы всю жизнь будете об этом жалеть.

— Это угроза, милорд? — спросил Майлз. Маркиз пожал плечами.

— Считайте как хотите. Я слышал, у вас есть дочь.

Майлз собирался послать маркиза ко всем чертям. Но при упоминании о Хитер он застыл.

— Хитер Дюваль. Это моя воспитанница. Она живет вместе со мной с раннего детства. Ее родители погибли. — Голос графа был спокойным. Но сердце его сильно забилось. Не может быть, чтобы маркиз знал…

Маркиз нахмурился.

— А, теперь я понял! — сказал Норкастл. — . Вы когда-то были помолвлены с леди Маргарет Сазерленд, не правда ли?

— И что из этого? — Слова прозвучали резко.

— Вы разорвали помолвку только за несколько дней до свадьбы, насколько я помню.

— Женитьба на Маргарет была бы ошибкой. — Майлз почувствовал, что его принуждают защищаться.

— Да, но мать Маргарет очень переживала. Я помню, как она рассказывала мне, что Маргарет ездила к вам в Ланкашир. Что, она не поладила с вашей воспитанницей, милорд?

— Это, маркиз, не ваше дело.

Маркиз не обратил внимания на тон графа.

— Кто, вы сказали, были родители этой маленькой девочки, граф?

— Я не говорил о них, — процедил Майлз.

— Хм. Странно, но во мне вдруг проснулось любопытство. Любопытство, вы понимаете, милорд?

От гнева у Майлза засверкали глаза. — Вы не имеете права! Я не потерплю, чтобы кто-нибудь совал нос в ее прошлое.

— Уважаемый граф, любопытство исчезнет, А. рели вы женитесь на моей дочери. — Маркиз не отрывал взгляда от лица Грейсона. — Итак, милорд? Мы заключаем сделку?

Майлз вскочил. Будь проклят маркиз! Не может быть, чтобы он знал… Тем не менее он не должен рисковать. Маркиз в состоянии докопаться до правды. Майлзу все равно. Но этот подлец может испортить Хитер жизнь. Майлз никогда никому этого не позволит!

— Пусть будет так, — тихо проговорил Грейсон.

— Превосходно! — воскликнул маркиз. — Итак, я думаю, свадьбу сыграем как можно скорее.

Он поднялся, открыл массивную дубовую дверь и позвал дочь.