Славяне Поднепровья благодаря салтовцам включились в международную торговлю, совершенствовалось гончарное мастерство, у славянских женщин приобрели популярность украшения, произведенные русскими мастерами. Северяне, радимичи и другие племена Поднепровья получили от русов с рубежа VIII – IX вв. связи с прикаспийскими провинциями Арабского халифата, на городищах северян появились клады куфических дирхемов. Благодаря торговому пути по реке Рус (Северский Донец и Средний Днепр) и расцвел славянский центр на Днепре – Киев. А русы позаимствовали у славян конструкцию полуземлянок и печь (раньше в домах салтовцев был наземный очаг – еще с сарматских времен).

Влияние двух племен друг на друга было позитивным для обеих сторон и достаточно сильным. Оно выявляется даже антропологически: самые близкие аналогии черепным характеристикам салтовских русов обнаруживаются среди соседних славянских племен, в частности северян, радимичей, донских славян, отчасти полян. В отношении полян антрополог Т. И. Алексеева замечает, что их тип формировался отлично от других групп юго-восточной славянской колонизации (тиверцев, уличей) – на основе славян культуры Прага-Корчак и иранского элемента, который антрополог называет «субстратом»[432]. Это вполне объяснимо, ибо на Киевщине волынцевская культура наложилась на памятники типа Луки Райковецкой – продолжения пражско-корчакской. Основа полянского союза образовалась из смешения этих племен.

Этноним север имеет иранское происхождение (sew – черный), а территория роменской культуры совпадает с ареалом гидронимов иранского происхождения и распространением краниологических серий, очень близких к салтовским[433]. Это соответствует сообщению географов школы Джайхани о Vantit / Vanbit – «первом городе (земле) на востоке страны славян, некоторые жители которого похожи на русов». Значит, были часты смешанные браки между славянами и русами.

И такое развитие событий вполне естественно: если у русов была кровно-родственная община со строгой иерархией и градацией родов внутри племени, то славяне жили территориальной общиной, изначально для них характерной. А территориальная община принимала в свои ряды любого инородца. Сила культурной традиции славян всегда оказывалась сильнее любых кровно-родственных связей пришельца, и он ассимилировался в славянской среде. Так происходило и с русами.

В свете этого по-иному выглядят трупосожжения, совершенные с салтовским инвентарем и характерной угольной подсыпкой, зафиксированные на поселениях роменской и боршевской культур, в Киеве, в Днепровском Надпорожье. Ближе ко второй половине IX в. в лесостепном славянском Подонье появляется население, оставившее типичные для лесостепного варианта салтовской культуры жилища, гончарную керамику и лепную посуду и трупосожжения в салтовских сосудах[434]. Скорее всего, это и были русы-славяне, уже взаимно ассимилированные и воспринявшие трупосожжение как обряд погребения.

Славянские земли Днепровского левобережья (волынцевская культура) вошли в зону политического и экономического влияния Русского племенного союза. Данная ситуация окончательно закрепилась в первой трети IX в. с упрочением славяно-русских связей.

Таким образом, к концу VIII в. на территории от левобережья Днепра до Среднего и Нижнего Дона образовалось единое экономическо-политическое объединение с центром, очерченным лесостепным вариантом салтовской культуры. Туда входили оседлые племена североиранского (русы) и славянского происхождения, а также кочевники – сармато-аланы (асы) и праболгары, первоначально занимавшие подчиненное положение и постепенно переходившие к оседлому образу жизни. Данное политическое объединение имело обширные торговые связи и самую развитую в Восточной Европе того времени производящую экономику (по уровню ремесла некоторые параллели можно провести лишь со Старой Ладогой археологического слоя Е-2, также находившейся на Волго-Балтийском пути[435]). Анализ материальной культуры и письменных источников показывает, что это объединение по уровню развития соответствует раннему государству (составному протогосударству).

Столица этого протогосударства или государства находилась в верховьях Северского Донца как наиболее старой территории русов с богатым и знатным населением. Возможно, это было Верхнесалтовское городище, характеризуемое исследователями как протогород. Хотя по течению той же реки еще в XVII в. помнили Каганово городище, стертое с лица земли, рядом с которым топонимика знает Каганский перевоз и Каганский колодезь. К сожалению, раскопки на нем не проводились.

Русский племенной союз был одним из приоритетных торговых партнеров государств Закавказья и Средней Азии. Арабские монеты шли в Восточную Европу VIII – начала IX в. двумя каналами: первый – из Ирана через Каспий на Волгу и далее в Прибалтику – на Готланд, второй – из западных пределов Арабского халифата через Сирию и Закавказье на Дон и Северский Донец, а оттуда – в Юго-Восточную Прибалтику.

Возможно, именно второй путь описан в Баварском географе, составленном не позднее первой трети IX в.

Автор Баварского географа, проследовав в изложении вдоль славяно-германского водораздела до области прусов, то есть Нижней Вислы и Немана, далее очень бегло описывает территорию, на которой упоминаются, в числе неизвестных этнонимов, хазары и русы:

«…Брусы (пруссы. – Е.Г.) – во всех направлениях больше, чем от Энса до Рейна. Висун. Бейры. Кациры (хазары. – Е.Г.), 100городов. Руссы. Форшдеренлиуды. Фрешиты. Шеравицы. Луколане. Унгаре. Вшляне…»

Путь, проделав этот круг, замыкается вновь на Висле.

В Русском каганате эти два потока сливались, но в 30-х гг. IX в. второй поток, проходивший по «реке Руса» – Северскому Донцу и Среднему Днепру, прекратил свое существование. На территории между Днепром и Дунаем находок монет того времени нет.

Причем обилие кладов на территории Русского племенного союза говорит о том, что дирхемы оседали здесь, что для купцов, обладавших этими богатствами, земли между Доном и Донцом были родными (в чужом краю клады обычно не зарывают). Полная противоположность в этом отношении – Хазарский каганат. Весь комплекс находок монет на нижней Волге и нижнем Донце, которые можно было бы связать с торговым движением непосредственно в Хазарии, состоит из двух небогатых кладов и нескольких монет. Хазарские иудеи занимались транзитной торговлей, и ни деньги, ни товары в больших количествах там не оседали.

Судя по находкам археологов, торговые связи салтовских русов были очень обширны. На городищах обнаруживают иранские ткани, шелк, товары из Хорезма, Сирии – золотую и серебряную посуду, дорогие украшения.