Что ж, теперь к Шерри явится гость.

Майкл наконец изложил Квинси суть дела и свои соображения на этот счет. Едва только Квинси услышал версию Мака Брукса, он понял, что нужно действовать немедленно и решительно.

– Нужно что-то предпринять, чтобы не допустить расправы над оставшимися двумя свидетельницами.

Майкл был с ним совершенно согласен.

– Ты возьми на себя мисс Левитт, – предложил Квинси, – а я буду наблюдать за Черил Лендерс.

– А как ты намерен это осуществить? – спросил Майкл, шаря по карманам в поисках сигарет. – Ты случайно не запамятовал, что у тебя рука в гипсе?

– Я справлюсь, – заверил Квинси. – Поеду к ее дому и буду караулить в машине. Завтра же займусь этим.

– А если кто-нибудь подкрадется к тебе сзади?

– Спокойствие. У меня сломана левая рука. И потом я в хорошей форме. Слушай, погаси сигарету. Ты же знаешь, Эмбер этого не выносит.

– Может, стоит передать это дело в полицию?

– Ни за что! – отрезал Квинси. – Частные фирмы устанавливают особые отношения со своими клиентами, вроде как между психиатром и его пациентами. У них врачебная тайна, у нас – данное слово. Бизнес есть бизнес.

– Значит, нам остается сидеть сложа руки и ждать, чем дело кончится?

– Если то, что ты рассказал мне о Кеннеди Чейз, соответствует действительности, копы и так вскоре доберутся до истины. И начнут распутывать дело без нашей помощи.

– Надеюсь, так оно и будет.

– Кстати, возьми мой радиотелефон. Дай номер Марджори и мисс Левитт, скажи, что она в случае необходимости может связаться с тобой через Марджори.

Майкл вернулся в особняк Сандерсонов.

Марджори поджидала его с нетерпением. Не успел он войти, как она вручила ему сверток в подарочной упаковке.

– Что это? – спросил Майкл, чувствуя себя крайне неловко.

– Маленький подарок за то, что вы так заботливо отнеслись ко мне.

Майкл нахмурился.

– Марджори, я не могу этого принять.

– Почему?

– Потому что за заботу о вас мне было щедро заплачено.

– Знаю. Но могу я себе позволить небольшой каприз, а?

Он развернул сверток. Это были видеокассеты с записями «Крестного отца».

– Очень тронут, – сказал он угрюмо, – но я не могу принять это.

– Еще как можете! – возразила она. – Надеюсь, сегодня вы поужинаете со мной?

Он подумал о Кеннеди. Она сказала, что будет занята, но он решил, что позвонит ей в любом случае.

– Когда вернется Джорданна? – спросил он, чтобы переменить тему и не отвечая на ее приглашение.

– Вы то и дело спрашиваете меня о Джорданне, – недовольно нахмурилась она.

– С тех пор, как она поселилась здесь, я обязан постоянно держать ее в поле зрения.

– Она не докладывает мне о своих планах, да и, собственно говоря, меня это совершенно не интересует.

– У нее сегодня рабочий день?

– Я что, ее начальник? Да, немного от нее толку.

– Знаете что? Заеду-ка я попозже.

И, к великой ее досаде, Майкл вышел вон.

Лука уже много лет не был в своем калифорнийском доме. Он купил его двадцать пять лет назад для тайных свиданий с голливудской актрисой, которая в то время была его любовницей. Она жила в нем до тех пор, пока он не нагрянул без предупреждения, застав ее в постели с симпатичным статистом. Для начала он поколотил обоих, а потом вышвырнул их вон.

После этого инцидента дом некоторое время пустовал, пока один из друзей Луки, собравшийся в Лос-Анджелес, не попросил разрешения остановиться в нем. Лука согласился. Потом друг замолвил словечко за одного приятеля, которому тоже нужно было пристанище. Так, мало-помалу его жилище превратилось в гостиницу для друзей и знакомых.

Лука долго решал, какое применение найти огромному пустому особняку, но не удостаивал его своим посещением. И когда Зейн вышел из тюрьмы, это показалось Луке вполне подходящим местом ссылки.

Появление хозяина до смерти перепугало престарелого японца-садовника.

– Мистер Карлотти, – запричитал он, удивленно вытаращив глаза. – Вы меня помните?

Лука мог бы поклясться, что никогда и в глаза не видел старика. Тем не менее он сердечно произнес:

– Конечно, конечно.

С маленькими людьми всегда следовало вести себя дружески. Никогда не можешь с уверенностью сказать, не пригодятся ли они тебе в будущем.

– Ты Хуан, или Чико, правильно?

– Тико, мистер Карлотти, – поправил садовник, все еще не в силах поверить, что владелец такого особняка действительно почтил его своим визитом.

– Да, верно. Я бы хотел осмотреть свои владения. Тико, похоже, ты здесь неплохо потрудился.

Голова садовника замоталась вверх-вниз.

– Я старался изо всех сил, мистер Карлотти. Всегда.

– Рад слышать это, Тико. Сколько народу здесь сейчас живет?

– Только один человек, мистер Карлотти. Была еще одна молодая женщина, но она съехала несколько дней тому назад.

– Один, говоришь? – голос Луки стал жестким. – Где он?

Садовник указал на дом.

– В задней комнате.

Лука кивнул и направился в дом. Рено шагал рядом с ним.

– Ты хочешь, чтоб я поговорил с ним по душам? – спросил Рено, устрашающе потрескивая костяшками пальцев.

– Нет, не здесь, – ответил Лука. – Не в моем доме. Мы увезем его прогуляться.

– Он будет сопротивляться? – не терял надежды Рено.

– Пусть только попробует.

Появилась Эльдесса, тащившая допотопный пылесос. Увидев посетителей, она остановилась, как вкопанная.

– Где парень, который здесь живет? – грозно спросил Лука.

Она с невозмутимым видом кивнула в сторону комнаты Зейна, находившуюся буквально в нескольких шагах.

– Там заперто, – сказала она. – Он никого туда не пускает.

– У тебя есть ключ?

– Нет, сэр.

– Это мой дом, – сказал Лука. – Ты ведь это прекрасно знаешь, правда?

– Вы платите мне за услуги в течение двадцати пяти лет.

Он запустил руку в карман, вытащил стодолларовую банкноту и протянул женщине.

– Меня здесь не было.

– Я никого не видела, – согласилась она и удалилась, волоча за собой пылесос.

Лука повернулся к Рено.

– Взломай замок. Рено осмотрел дверь.

– Без инструментов не обойтись. – Он покачал головой. – Тут замок с секретом.

– Черт! – выругался Лука.

– Будь у меня отмычки, я бы расправился с ними в два счета.

Лука спустился в холл, отыскал черный ход и вышел наружу.

Он заглянул в комнату Зейна из сада. На окнах стояли стальные решетки – защита от непрошеных гостей.

– Все равно этого паршивца нет дома.

Он повернулся и направился к плавательному бассейну. Постоял немного, изучая свое отражение в воде.

– Славный домик, – подытожил он. – Мне кажется, ему можно найти более достойное применение. Выставить его с молотка, например.

Рено кивнул в знак согласия.

– Ладно, поехали, – решил Лука. – Вернемся сюда завтра. Все равно этого негодяя сейчас нет.

На обратном пути он остановился рядом с садовником и тоже сунул ему сто долларов.

– Меня здесь не было, ты ничего и никого не видел, – строго сказал он.

Старик закивал головой, торопливо пряча деньги в карман.

Лука забрался в свой лимузин. «Как хорошо иметь таких верных слуг».

Визит к Луке нервировал Мака. Последний раз они виделись во время похорон его матери – три года тому назад, когда он прилетал в Нью-Йорк. Тогда он думал, что им не суждено увидеться снова.

Кроме всего прочего, он злился на Луку за то, как он обращался с его матерью. Ведь они были вместе столько времени, и когда десять лет назад умерла жена Луки, Мак думал, что они поженятся.

Но не тут-то было. Они продолжали жить порознь. Присцилла осталась в своем пентхаусе на Парк-авеню. А Луке неплохо было на Лонг-Айленде.

Мак как-то заговорил с матерью на эту тему.

– С чего это вдруг я должна выходить за него замуж? – фыркнула она, как будто это была последняя вещь на свете, которой ей бы хотелось.