– Кажется, понимаю, – устало промолвил Джек. – Вот так история!

– Во всяком случае, больной ее нельзя назвать. Физически она в норме. Психических нарушений я тоже не нашел. Налицо простая ошибка восприятия. Пробуждение в твоей постели заставило ее поверить, что вчерашние фантазии воплотились в жизнь, – она действительно замужем. Разубеждать ее рациональными аргументами ты не хочешь, так что остается одно: подождать, пока она сама не сообразит, что ошиблась.

– Ты что, издеваешься?!

– Ничуть, – ответил Тим, направляясь к двери. – Впрочем, у меня есть и хорошие новости.

– Жду с нетерпением.

– Хотелось бы, конечно, сказать, что остаток дней тебе придется прожить с Молли, – ухмыльнулся Тим, но на самом деле я думаю, что вернуть ей истинную память достаточно легко. Отвези ее завтра на работу. Ведь после удара по голове она постоянно находится в незнакомой обстановке – у тебя дома. Дай ей как следует выспаться, накорми сытным завтраком и отвези на рабочее место, которое она знает как свои пять пальцев. Держу пари, не успеет она сесть за письменный стол, как память к ней вернется.

В том, что говорил Тим, был смысл… Да, пожалуй, так и надо поступить. Джек вздохнул с облегчением.

– Спасибо, Тим. И забудь, что я говорил о номере на Гавайях. Я действительно твой должник.

– Отлично. Обожаю людей, которые у меня в долгу! Значит, договорились. Отвези ее завтра на работу – вот увидишь, она мигом придет в норму.

Джек попрощался с Тимом и закрыл дверь, думая, что все проблемы позади. Однако через две секунды после ухода доктора он сообразил, во что ввязался. Предположим, завтра он отвезет Молли на работу – в многолюдный офис, полный друзей, знакомых и просто сослуживцев. И предположим, что память к ней не вернется. Что тогда? Не пройдет и дня, как о «женитьбе» Джека узнает вся корпорация «Баррингтон»!

По дороге на кухню Джек наткнулся на чемодан с вещами Молли. Отнести ей сейчас или подождать до завтра? Возможно, вид знакомых вещей окажется для Молли тем самым благотворным толчком, который «доктор прописал». Быть может, чемодан с бельем и платьями помогут ей вернуться к реальности. Но тогда стоит отдать Молли чемодан прямо сейчас. Чем скорее к ней вернется память, тем лучше.

Дрожа от волнения, Джек понес чемодан в спальню. Дверь была прикрыта, и он постучался.

Молли распахнула дверь.

– Что это с тобой? – игриво упрекнула она. – Стучишься в собственную спальню!

– Я… э-э… не хотел тебя беспокоить, думал, вдруг ты опять заснула, – не слишком ловко вывернулся Джек.

– Не понимаю, что между нами происходит. – Молли подошла ближе и заглянула ему в лицо. – Сперва ты сыграл со мной эту злую шутку, а теперь ведешь себя так, словно боишься войти в собственную комнату!

Она обхватила его за шею и притянула к себе. Огромные карие глаза ее сияли любовью.

– Я бы испугалась, что ты меня разлюбил, – вымолвила она с улыбкой, – если бы не знала, что это невозможно!

И с этими словами, приподнявшись на цыпочки, Молли прижалась губами к его губам.

Джек твердо решил, что вынесет все, в том числе и этот поцелуй. Но Молли внезапно крепче притянула его к себе и, прильнув к нему, впилась в его губы так, что по всему телу Джека, до самых кончиков пальцев, словно разлился жаркий огонь.

В голове его крутилась одна мысль: «Боже мой! Да, целоваться она умеет!» Никогда прежде Джек не допускал подобных мыслей. Ему и в голову не приходило видеть в Молли привлекательную женщину. Для него она была просто… да просто Молли, черт побери!

Тщетно Джек призывал на помощь свою порядочность, свое чувство ответственности. Порядочные люди не заводят романов с сотрудницами. Тем более с подчиненными. Это недостойно. Это мешает делу. Это…

Бесполезно. Взрывная волна желания смяла его решимость, и, забыв обо всем на свете, Джек запустил пальцы в шелковистые волосы Молли и приоткрыл губы навстречу ее жаждущим губам. Но не успел как следует распробовать сладость ее поцелуя, как осознание того, что он делает, ожгло его, словно бичом.

Какого черта?

В этот миг «жена» оторвалась от его губ. На лице Джека отражалось потрясение и стыд; глаза Молли сияли радостью.

– Ладно, разберу-ка я вещи.

– Отличная мысль, – ответил Джек, но не сдвинулся с места.

Сейчас он и шевельнуться не мог – так был потрясен. Молли – хрупкая, тихая, задумчивая Молли и так целуется? Невозможно, невероятно! Джек понимал, что никогда больше не сможет смотреть на нее, как раньше. Господи Боже, сможет ли он находиться с нею в одной комнате, не вспоминая об этом удивительном, страстном, сумасшедшем поцелуе?

Молли направилась к кровати, на которую Джек положил чемодан.

– Ой! – удивленно воскликнула вдруг она. – Что это ты сделал? Спрятал на старой квартире все мое белье? Боже мой, если бы я не попалась на твою удочку, то сегодня вечером не смогла бы даже душ принять! Как тебе не стыдно!

– Извини, – пробормотал Джек.

Он не сводил взгляда с ее глаз, вопреки очевидности надеясь, что в бездонных карих озерах сверкнет проблеск понимания.

Вдруг Молли бросила на него быстрый взгляд.

– Стой, подожди-ка минутку!

– Да? – с волнением откликнулся Джек.

– Я только сейчас сообразила, – продолжала она, оглядываясь кругом с таким выражением, словно видела эту спальню впервые.

Джек затаил дыхание.

– Я ведь сегодня утром не мылась! Боже ты мой! – С этими словами она принялась расстегивать блузку. – Да, теперь вспоминаю. Ты отправил меня в постель, и я проспала до полудня. Потом встала, приготовила себе завтрак, помыла посуду и решила, что неплохо бы заодно прибраться на кухне, а то уж очень там грязно. Знаешь, надо нам с тобой получше распределить обязанности по дому.

Блузка была расстегнута уже полностью. Из-под золотистого шелка выглядывали кремовые кружева.

– Думаю, ты права, – отозвался Джек, осторожно подвигаясь к двери.

Его охватило разочарование и вместе с тем неожиданное и непрошеное любопытство. Молли ничего не вспомнила и, похоже, вспоминать не собирается. И если он немедленно не уберется из комнаты, через минуту она предстанет перед ним обнаженной. Ведь Молли полагает, что они женаты, а муж и жена раздеваются друг перед другом безо всякого стеснения.

Какому-то шаловливому бесенку в душе Джека очень хотелось посмотреть, что за лифчик на Молли сейчас – и все же Джек был рад, когда она повернулась спиной. Ему оставалось одно – отступить. Но как, если Молли стоит как раз между ним и дверью? Джек двинулся влево, надеясь проскользнуть мимо нее незамеченным.

– В самом деле, нам стоит получше распределить обязанности по ведению хозяйства, – заговорил он, надеясь отвлечь ее внимание от своего бегства.

– Да уж! Что творится у нас на кухне – смотреть страшно! – ответила Молли, вынимая из ушей сережки и делая шаг влево, чтобы положить их на тумбочку.

– Ты совершенно права, – кивнул Джек. Не так-то легко было его смутить – обнаружив, что путь влево закрыт, он шагнул вправо. Но Молли, неосознанно повторив его движение, вернулась на прежнее место.

– Пыль – еще ладно, но там паутина, а я терпеть не могу пауков!

В отчаянии Джек рванулся вправо. Но Молли, по-прежнему не видя его, повернулась и оказалась как раз у него на пути.

Джек не знал, смеяться ему или плакать. Влипни в такую историю кто-нибудь из его друзей, он первый покатился бы со смеху! Но ситуация, начинавшаяся как забавное недоразумение, становилась все запутаннее. Впрочем, успокаивал себя Джек, пока ничего непоправимого не произошло. Если не считать поцелуя. Чудесного, страстного поцелуя. Но Джек заставит себя об этом забыть.

Как только выберется из спальни.

Он снова попытался проскочить мимо нее, но Молли, сбрасывая туфли, подвинулась и преградила ему дорогу.

– Мы решили, что я готовлю, а ты моешь посуду, я стираю, а ты гладишь… – Джек застыл, потрясенный тем, с какой обстоятельностью ложная память Молли воспроизводит все детали их «совместной жизни». – Ты пылесосишь, а я вытираю пыль, – продолжала она, берясь за застежку джинсовых слаксов.