Голос Сабрины дрогнул.

— Ах да, она, кажется, беременна. Очень рада за нее, — заявила Люси, слизывая крем с очередного пирожного.

— Рада за Клер, Люси? — спросила Сабрина с насмешливой улыбкой.

— Ну, конечно. Но все-таки больше за себя. Теперь-то Джайлз не сможет целыми днями грезить о женщине с толстой талией и распухшими лодыжками!

Сабрина засмеялась:

— Ох, Люси, ты невыносима.

— Я знаю, ты не очень-то хочешь видеть меня своей невесткой. Ты считаешь, что он заслуживает кого-то более ласкового и привлекательного, как, например, Клер. Но только она обошлась с ним так, как я и подумать бы не смогла. Ты должна это признать… И я всегда честно говорю о том, чего хочу… Ему нужна та, которая любила бы его, а не только хотела заполучить его, словно какой-то приз…

— Уверяю тебя, Сабрина, ему вовсе не нужна такая женщина, как Клер. О, она возвела его в ранг рыцаря… Ну, а если бы это были леди Элен или эта заносчивая Сьюзен Максвел, матери которых всегда старались навязать ему своих дочек… А у меня нет мамы, поэтому мне приходится самой навязываться, — со смехом заключила она.

«Возможно, если бы твоя мать не умерла, когда тебе было всего три года, тебе тогда бы хватило решительности, чтобы выбрать свой собственный путь», — подумала Сабрина. «Но ты не нужна ему… Ему нужна более нежная и любящая, более сильная».

При этой мысли Сабрина почувствовала что-то похожее на предательство Клер. Но если она действительно не любила его, тогда ему просто повезло, что сейчас она не с ним.

Этот вечер был самым большим сбором сезона, поскольку герцогиня де Уинстон обожала, чтобы каждый дюйм зала был чем-нибудь занят; все равно чем — людьми или экзотическими растениями. Поэтому ни Джайлз, ни Сабрина не ожидали вдруг увидеть в этой давке супругов Рейнсборо. Услышав, как сразу вслед за ними объявили о прибытии лорда и леди Рейнсборо, брат и сестра попытались скрыться в толпе. Почувствовав, как напрягся Джайлз, Сабрина ободряюще взяла его за руку.

Когда они добрались до кружка друзей и знакомых, леди Уиттон, смешавшись с толпой, стала наблюдать за Джастином, который, выделяясь высоким ростом, был хорошо заметен даже среди огромной массы людей. Увидев с ним рядом Клер, Сабрина удивилась: она была все так же хрупка. Та, которой всегда приписывали стройность Венеры, была почти отталкивающе худа.

— Она, должно быть, была больна, — не раздумывая, заявила Сабрина.

Брат с удивлением посмотрел на нее:

— О ком ты говоришь?

Так как их разговор могли услышать, сестра потянула его ближе к себе и показала рукой туда, где стояли граф со своей женой.

— Но ведь она говорила, что ждет ребенка… Может, она потеряла его? — прошептала Сабрина.

Джайлз побледнел:

— Она выглядит ужасно.

— О, Джайлз, отведи меня к ней.

— Конечно.

Извиняясь, Джайлз прокладывал себе путь, держа сзади за руку Сабрину. Когда они наконец добрались до Рейнсборо, она быстро выступила вперед и обняла Клер. Почувствовав ее худобу и скованность, Сабрина быстро осмотрела Клер. Джастин Рейнсборо поздоровался достаточно вежливо, но им обоим показалось, что больше всего он желал бы их видеть в другом конце зала. Джайлз завладел вниманием графа, задавая вопросы об имении, а Сабрина подвела Клер к одной из находящихся поблизости колонн и заговорила.

— Я так удивилась, увидев тебя в таком состоянии, — без предисловий начала она.

Клер пустыми глазами посмотрела на нее и вдруг покраснела.

— О… Ребенок… Я потеряла его сразу же после того, как написала тебе. Мне, конечно, следовало бы сообщить тебе, но я была очень слаба. Думаю, я и сейчас пока еще не совсем здорова…

— Ты так худа, Клер…

Клер посмотрела вниз, пытаясь взглянуть на себя со стороны.

— Да, я немного похудела, но скоро приду в норму.

Она нервно теребила воланы туалета, пытаясь прикрыть свои худенькие руки.

— Можно завтра навестить тебя, Клер?

Она заколебалась, ее глаза искали взгляд мужа, который был занят разговором с Джайлзом.

— Почему же и нет… Конечно, Сабрина. Я принимаю после часа.

Они поговорили еще несколько минут, и Сабрина отвела ее к мужу.

— Этот контрданс наш, — беря брата под руку, сказала она. — Неправда ли, лорд Рейнсборо, герцогиня нынче превзошла саму себя?

— Да, в самом деле, — ответил он и покровительственно обнял Клер. — Действительно, такая толпа… Думаю, надо пораньше отвезти Клер домой.

И он сдержал слово: Сабрина за весь вечер больше не видела свою подругу.

На следующий день леди Уиттон нанесла обещанный визит, но нашла Клер в обществе двух женщин, по всей видимости, приятельниц.

Доверительного разговора не получилось, и Сабрина уехала рано, договорившись с Клер в конце недели прогуляться верхом.

Их поездка не удовлетворила леди Уиттон: Клер была замкнута и не распространялась о своей жизни в Девоне и потере ребенка. Сабрина не хотела слишком допытываться, и они расстались с грустью.

Когда через несколько недель положение не улучшилось, она решила посоветоваться с братом. Как-то дождливым вечером Сабрина прервала его занятия в библиотеке.

— Джайлз, я очень беспокоюсь за Клер. Он оторвал взгляд от книги.

— Почему же, Сабрина? Когда я ее видел на музыкальном вечере, она была уже не так бледна и, кажется, немного поправилась, — уклончиво ответил он.

Сабрина колебалась.

— Я понимаю, тебе, возможно, больно говорить о ней, но я очень хочу все выяснить. Это не что-то физическое… Она, кажется, не принадлежит себе…

Джайлз закрыл книгу и тяжело вздохнул. Сабрина права. Он действительно не хотел думать о Клер. Так ему было гораздо легче. Джайлз тихо сидел несколько минут, слушая шум дождя за окном. Снова думать о Клер… Это же просто мучение. Но как он может не обращать внимание, если она в беде?

— Расскажи мне все, Сабрина, — спокойно произнес он.

— Это сложно описать… Я чувствую, что она находится вне времени…

В глазах Джайлза промелькнуло беспокойство.

— Женщины иногда впадают в такое состояние после рождения ребенка. Я знаю… А может, это после выкидыша?

— О, нет, Джайлз. Я думаю, Клер в таком состоянии не из-за этого. Помнишь миссис Крейн и ее слабость после рождения второго ребенка? Но здесь что-то совсем другое. Кажется, ее будто что-то заставляет танцевать, быть обходительной, делать визиты… И в то же время ей, кажется, совсем не хочется меня видеть. Может быть, это всего лишь ослабление тесных дружеских чувств… Впрочем, начинать нужно с мужа, не так ли?

— А как они друг с другом? — спросил Джайлз. Он старался как мог, чтобы не встречаться с графом.

— Как будто ничего не изменилось, Джайлз. Хорошо, хоть эти ужасные пари прекратились, — прибавила она с улыбкой. — Но они производят впечатление счастливой пары.

— Наверное, так оно и есть. Клер выросла, теперь ей не нужны старые друзья. У нее есть муж и своя собственная жизнь в Девоне.

— Знаю, знаю… И все же меня что-то беспокоит.

— Я ее не… избегал, иногда, случалось, даже танцевал. Возможно, мне следовало вести себя так, как вел бы себя старый товарищ, а не отвергнутый возлюбленный… Может быть, я и смог бы предложить ей то, в чем она нуждается…

Сабрина была права: Клер жила как во сне. Беда заключалась в том, что она так не думала и не знала, кто стоял на самом деле за всеми ее поступками. Конечно, Клер Дайзерт не была такой раскованной и уверенной в себе молодой дамой, как Сабрина Уиттон. Но вот Клер Рейнсборо была той, которую любят и холят, берегут и лелеют, пусть даже в самом начале брака. И она уже больше не была той, о ком думают в последнюю очередь. Она узнала страсть, узнала, как стать частицей другого человека. Клер научила Джастина быть чутким и страстным любовником.

Он научил ее… Нет, не он… Она сама убедилась в том, что стала центром всей его жизни. Но так было до первой пощечины, которая, конечно, была случайностью. По крайней мере, так думала она. Но снова…