— Ходить можно. Твердый грунт.

— Поедем на вездеходе, — решил астронавт. С помощью Даши он спустился из корабля, повозился у кормового отсека, и створки разошлись. Из отсека медленно, переваливаясь на суставчатых ножках, выбрался вездеход-везделет «Вова». Он остановился напротив главного входа и стал от нетерпения притопывать десятью задними ногами.

— Рысак! — ахнул Гоша. — Чур, я за руль сяду!

Но его не допустили к управлению. Водителем назначили Дашу. Рядом с ней сел Тик-Так, чтобы давать советы. «Вова» затрещал стальными ногами и стремительно бросился вперед.

Управлять вездеходом было легко: достаточно только громко и четко приказать ему, и он поворачивал в сторону, убыстрял ход или останавливался.

Даша наслаждалась. Она заставляла вездеход взбегать на крутые холмы или преодолевать быстрые речки. На глубине, там, где ноги машины не доставали дна, они превращались в весла и гребли так быстро, что «Вова» летел, словно глиссер, а сзади пенилась вода.

— У моего брата моторка точно такая же, — вздыхал Гоша и начинал ныть: — Ну, дай порулю немного, что тебе — жалко? Я на велике и не так гоняю…

В конце концов выклянчил разрешение. Но недолго он сидел у руля: так дергал машину из стороны в сторону, так осаживал ее на полном скаку, что внутри у нее что-то задребезжало.

— Стой! Вперед! Вправо! — надрывался горе-водитель.

А когда он попытался заставить «Вову» лезть на отвесную скалу, Даша возмутилась:

— Хватит! Хочешь, чтобы мы трахнулись оттуда?

— А что? Я хотел узнать, залезет он наверх или нет, — бубнил Гоша, ерзая на заднем сиденье для пассажиров, куда его вытурили.

Макар только молча потирал шишки. В голове его от Гошиной езды тоже слегка гудело.

Дашины команды звучали мягко, вежливо:

— Полевей, пожалуйста. А сейчас, Вовочка, быстрее. Еще быстрее. Теперь потише.

И «Вова», казалось, даже с удовольствием, старательно выполнял ее команды.

Они ехали уже два часа, а не встретили ни одного живого существа. Повсюду расстилались те же густые заросли высокой травы, из которой кое-где торчали совершенно отвесные ярко-рыжие скалы или высокие стрельчатые кроны деревьев. Виднелись кактусы без колючек.

Наконец решили остановиться на поляне, выйти и осмотреться. «Вова» замер на месте, согнул суставчатые ноги, чтобы пассажиры могли ступить прямо на землю.

— Я останусь в вездеходе! — крикнул Гоша, умостившись снова на сиденье водителя. — Не отходите далеко.

И вот они стоят на чужой неведомой планете. Что таит она, какие опасности подстерегают их за теми кустами, в этой высокой траве?

А трава была необычная. Вместо листьев на ней болтались зеленые тугие шарики. Макар разломил один из них — внутри была мякоть, как у яблока. Ему даже хотелось попробовать, какая на вкус эта странная трава, да не хотелось снимать шлем — одна морока.

— Смотрите, цветы! — воскликнула Даша. Она собирала среди травы маленькие фиолетовые цветы, напоминающие фиалки, и уходила все дальше и дальше. Это было уже опасно…

— Эй, вернись! — крикнул Макар. Но она не слышала: наверное, позабыла включить шлемофон. Макар беспомощно оглянулся: Гоша заметил какое-то оранжевое насекомое, похожее на бабочку, которое село на вездеход, вылез наружу и стал гоняться за ним, прыгая по обшивке так, что она гудела. Насекомое словно дразнило Гошу и упорно не улетало. За стеклом иллюминатора Тик-Так недоуменно вертел головой.

Макару стало стыдно: «Еще подумают, что я боюсь». И он двинулся вслед за Дашей, тоже срывая по пути цветы.

Они зашли довольно далеко. Макар собрал уже порядочный букет и крикнул Даше:

— Погоди! Какой цветок я нашел!

Он нагнулся и под самый корень сломил длинный стебель, на конце которого было пять широких, твердых на ощупь лепестков бархатно-черного цвета, а из самой середины цветка поднимались длинные изогнутые огненные стрелы. От цветка исходило непонятное тепло, чувствовавшееся даже через скафандр.

Даша обернулась. Глаза ее широко раскрылись, от испуга она слова не могла вымолвить. Что такое? Неужели цветка испугалась?

Но она смотрела не на цветок. И когда Макар понял это, он порывисто обернулся. Ужас сковал его.

Перед ним стоял лев.

Это был не обычный земной лев ростом с теленка, каких часто можно увидеть в цирке, а громадный зверь величиной с дом и с пастью, словно окно. Он задумчиво рассматривал мальчика, что-то жевал отвислыми губами, за которыми изредка обнажались зубы шириной с учебник географии. Он помахивал хвостом толщиной со ствол дерева.

Макар попятился.

Сзади в его спину что-то с размаху ткнулось, и, прежде чем испугаться, он понял, что это Даша прячется за ним. В наушниках шлемофона послышались всхлипывания.

И тогда Макар ощутил прилив необычайной храбрости. Только что он чуть не умирал от ужаса, но сознание того, что Даша ищет спасения за его спиной, начисто стерло весь страх. Он выпятил грудь и спокойно ждал приближения чудовища.

А оно не спешило. Медленно, неторопливо лев подошел к Макару и стал его обнюхивать, шумно втягивая ноздрями воздух. Это было невыносимо! Лучше бы сразу проглотил, одним махом. И Макар в полнейшем отчаянии стал хлестать зверя по широкой, как кровать, морде букетом цветов с шариками вместо листьев. При этом он почему-то кричал:

— Брысь, Обормот, брысь, говорю тебе!

Лев тяжело урчал и смущенно мигал маленькими коричневыми глазками. Хвостом он стукал себя по бокам — одного такого удара было бы достаточно, чтобы прихлопнуть Макара, как муху.

Вскоре букет облетел от ударов. Тогда Макар стукнул льва кулаком по тяжелой, будто каменной, морде и, заплакав беззвучно, опустил руку. Лев повел носом и осторожно взял мягкими губами из другой руки Макара диковинный цветок с огненными тычинками. Еще раз тяжело вздохнув, зверь повернулся и затрусил к видневшейся вдалеке роще.

Раздался легкий топот, из травы показался плоский нос вездехода-везделета. На месте водителя подпрыгивал Гоша Шурубура с вытаращенными глазами. Рядом с ним виднелось встревоженное лицо Тик-Така. А прямо над их головами грозно покачивался ствол лучевой пушки.

Даша и Макар не помнили, как очутились в вездеходе. Даша кинулась Гоше на шею и судорожно всхлипывала. Макар тупо вертел в руке жалкие остатки букета.

— Где? Где он? — вырывался из Дашиных объятий Шурубура. — Где лев? Дайте мне его укокошить из пушки!

— Опасность миновала, — вмешался Тик-Так. — А из пушки никого нельзя убить. Ее лучи лишь делают самых кровожадных зверей мирными, как ягнята.

Оказывается, он услышал разносившиеся из шлемофона Макара крики и велел Гоше гнать вездеход на выручку по звуковому локатору.

— Я его засек! — шумел Гоша. — Удрал вон туда, я заметил. Теперь не уйдет.

Он упорно направлял машину в ту сторону, куда убежал лев. Никто не мешал ему — все были слишком возбуждены.

Даша повернулась к Макару и тревожно спросила:

— Он не укусил тебя, не поцарапал?

Гоша загоготал:

— Если бы укусил… Зверюга!

Дашины пальцы ощупали скафандр Макара. Ради того, чтобы она так внимательно и заботливо заглянула в его глаза, он готов был снова очутиться перед грозным чудовищем! И не одним!

Вскоре они увидали льва. Он стоял темно-желтой глыбой в густой траве и обеспокоенно озирался. В губах его по-прежнему был зажат черный цветок.

— Стой! Тише! — крикнул Макар Гоше. — А то заметит нас…

Вездеход замер в траве. И ребята увидели невероятную, удивительную картину.

Из травы начали выпрыгивать серые зверюшки. Приглядевшись, ребята поняли, что это зайцы, обычные зайцы-русаки. Их было много, целое заячье войско! И это войско охватывало льва кольцом. А лев почему-то тревожно заметался по равнине и пытался проскочить к роще. Но не тут-то было: зайцы неожиданно выпрыгивали из травы прямо перед носом льва, и тот немедленно пятился, коротко рыкая.

Все теснее смыкалось кольцо косых вокруг царя зверей. Громовое рыканье его проникало сквозь тонкие стенки вездехода и сотрясало их. Потом лев осел и понурил голову. Из его пасти печально свисал цветок. Зайцы подобрались еще ближе. Теперь, если бы лев двинулся, он сразу растоптал бы с десяток. Тогда он улегся.