– Она поправится, – сказал Линк, заметив, как вдруг побледнел Дайен.

– Ага, – пробурчал Таск. – В уютной тюремной камере. Там для нее создадут условия.

Наемники переглянулись. Юноша не обманывался на этот счет. Он знал, что никаких камер не будет. Он слышал распоряжения Сагана. Наемников ждет казнь. Теперь он понял, что об этом знали и Таск с Линком.

– Где Дикстер? – крикнул Дайен. Темноту рассек луч лазерного пистолета.

Приподнявшись, Линк и Таск выстрелили в направлении балки. Непродолжительная, но ожесточенная перестрелка вскоре прекратилась. Линк перекатился на спину и устроился поудобнее.

– Дикстер, малыш, по... Дьявол! Таск, ты чего лягаешься?

– Дикстер на палубе «Чарли», – сообщил Таск, не глядя на Дайена.

Дайен понял, что Таск слышал о смерти генерала. Линк усердно рассматривал свой пистолет. Над головами клубился дым. Смертоносные лучи рассекали темноту. Послышался взрыв, потом кто-то пронзительно закричал; крик резко оборвался. Позади Дайен услышал стоны Нолы. Она судорожно подергивалась. Таск отполз к ней и заботливо накинул на нее свою летную куртку. Дайен последовал за ним.

– Кто здесь командует? – требовательно спросил он.

– Никто, малыш. Каждый из нас дерется сам по себе за свою жизнь. Я даже не знаю, сколько нас осталось.

– Послушай, Таск, я слышал разговор капитана Уи-льямса с адмиралом Эксом. Этот бой складывается не лучшим образом для сил Сагана. Я все время думаю. Они не посмеют использовать тяжелую артиллерию – минометы и ракеты – внутри корабля. Они не могут впихнуть слишком много людей в такое ограниченное пространство, иначе начнут стрелять друг в друга. Так что они не смогут подавить вас огнем и числом. Если бы вы прямо сейчас сосредоточили усилия и попытались прорваться к рубке управления воротами ангара... Таск презрительно фыркнул.

– Спасибо, что зашел, малыш. А сейчас тебе лучше вернуться к своим друзьям. Передай-ка Сагану, что я ему советую улететь к...

Дайен не расслышал, куда Таск рекомендовал отправиться Сагану, из-за выстрела лазерного пистолета Линка.

– Таск, я... – заговорил Дайен.

– Слушай, малыш! – Таск сгреб его за воротник летного комбинезона. – Все это безнадежно. Дикстер погиб. Мы все погибнем. Не знаю, что ты тут делаешь, но на тебе галактическая форма. Ты сможешь выбраться. Тебе лучше так и сделать!

Дайен вырвался из рук Таска.

– Я хочу найти Дикстера. Ничего, если я возьму эту штуку?

Подобрав лазерный пистолет Нолы, он пошел сквозь облако дыма прочь.

– Что за черт, малыш...

Дайен слышал окрик Таска, но не обернулся. Он заметил что-то похожее на выход.

Открыв дверь, Дайен выглянул в узкий коридор. Судя по плану, этот коридор должен соединять палубы «Дельта» и «Чарли». Юноша осторожно двинулся вперед с оружием на изготовку, ожидая увидеть ожесточенный бой.

В коридоре было странно, неправдоподобно тихо. Дверь в конце коридора была помечена большой буквой «Ч». Дайен метнулся к ней. Сердце выскакивало у него из груди. Он так сильно ударил по рычагам, что ушиб ладонь.

Дверь открылась. Он кинулся внутрь, готовый тут же стрелять, и наткнулся на стол. Помещение было ярко освещено; после темноты коридора он ничего не видел. Отодвинув стол с дороги, он тут же наскочил на другой. Проморгавшись, увидел, что в комнате их полно! Развернутые звездные карты и жужжащая в углу кофеварка подсказали ему, где он очутился, – в комнате предполетной подготовки пилотов.

Раздвигая столы, он направился к иллюминатору из стального стекла, откуда должна быть видна палуба «Чарли». Прижавшись носом к стеклу, Дайен ожидал увидеть здесь такой же хаос, как на палубе «Дельта»: дым, лазерные вспышки, трассирующий огонь. Он узнал космопланы наемников, но единственными приметами боя были вьющиеся струйки дыма, затягиваемые в вентиляционную систему «Непокорного».

– Палуба «Чарли»! – пробормотал он. – Это должна быть она! Но что же случилось?

Бой закончился! Что означает...

У Дайена подогнулись колени. Он резко опустился на стол, не отрывая взгляда от палубы, пытаясь разыскать людей; но никого не видел. Вот так. Все погибли.

– Что же мне делать? – тоскливо спросил он у самого себя, чувствуя опустошенность, измотанность. – Вернуться к Таску. По крайней мере я смогу помочь бежать ему, Ноле и Линку, взять их в мой космоплан. Черт. Не получится. Они никогда не уйдут. Но я мог бы. Я мог бы бежать. Смотаться, как сказал Таск. Никто никогда не узнает... Нет... он узнает, – тихо сказал Дайен. – Саган узнает. Он всегда знает! И он опять узнает, что я сбежал. Он решит, что я испугался.

Дайен поднялся.

– Пусть он найдет мое тело вместе с телами моих друзей. Я...

Краем глаза он увидел какого-то человека, увидел оружие...

Боль... и больше ничего.

Переодетая пилотом – раненым пилотом в комбинезоне, покрытом кровью, – Мейгри надеялась во всеобщей суматохе пробраться на какую-нибудь спасательную шлюпку. Добравшись до одной из полетных палуб «Феникса», она держалась поодаль, в тени, наблюдая, оценивая ситуацию. Время уходило, в запасе оставалось, может, еще минут пятнадцать. Нo, как она поняла, принятое решение оказалось не самым удачным.

Во-первых, суматохи не было. За каждым, похоже, было закреплено определенное место в определенной шлюпке. Те, кто остался – а таких было немного, – поднимались на борт вполне организованно, чего и следовало ожидать от людей Сагана. Во-вторых, одетая пилотом, она не имела представления, какое место для нее может быть определено. Кусая губы, неслышно ругаясь, она наблюдала несколько минут, в надежде уловить хоть какие-то отклонения от заведенного порядка, и подумывала, не прорваться ли на борт обманным путем, заявив, что ее оглушило и из-за этого она не успела на свою шлюпку.

Нет, это привлечет к ней внимание. Саган наверняка уже дал знать об ее исчезновении. За ней будут наблюдать.

– Лазарет, – пробормотала Мейгри. Она вспомнила, как Саган что-то говорил насчет того, чтобы его челнок использовать для эвакуации раненых. Раненые не могут занять закрепленные за ними места! Она бросила взгляд на свой комбинезон, на окровавленную дыру спереди, и тут же бегом рванула к ангару, где стоял челнок Сагана.

Добравшись туда, она вовремя вспомнила, что должна изображать раненого, и остановилась перед входом в ангар, чтобы войти в роль. Не надо забывать, что на челноке возникнет новая трудность: медики пожелают ее осмотреть.

«Не все сразу», – сказала себе Мейгри и уже собралась прижать руку к окровавленному разрыву и пойти, шатаясь, вперед, как вдруг дверь открылась.

Перед ней стоял белый, щеголеватый личный космоплан Сагана. Тот, на котором он собирался покинуть корабль.

Мейгри отпрянула в тень. «Меньше всего мне надо сюда! – ошарашенно подумала она. – Командующий появится с минуты на минуту. Но как еще, черт возьми, можно смыться?»

Тяжелая рука схватила ее за плечо.

У Мейгри перехватило дыхание. «Это не Саган!» – промелькнуло у нее. Она бы ощутила его присутствие. Но до сердца логика ее рассуждения дошла не сразу. Она смотрела из-под шлема на руку, пальцы которой грубо прижались к ее шее.

Рука была большая, чистая, слишком чистая для члена экипажа боевого корабля.

– Роджерс! – раздался голос в непосредственной от руки близости.

Мейгри повернулась лицом к схватившему ее человеку, одновременно освободившись от его руки. Обладатель руки напоминал свою конечность – такой же большой и слишком аккуратный. Его мундир был безукоризненно выглаженным и чистым, за исключением маленького пятнышка копоти на рукаве. Где бы он ни отсиживался, убежище было надежным.

– Слушаю, майор, – ответила она, отдавая честь, вовремя вспомнив, что знаки различия у нее на комбинезоне капитанские. Щиток шлема, хоть он и прозрачный, искажает ее черты; грязь и кровь, которыми она испачкала лицо, затрудняют узнавание, особенно в полумраке.