А Нина Борисовна с изумлением увидела, что ее рука поставила Живцову «2».

«Что я делаю?» — ужаснулась она. И сказала растерянно:

— Двойка…

— Как двойка? — ахнули в классе.

Зина расстроенный сел за парту.

Макар обернулся и заметил торжествующее лицо Генки Лысюры, белую ручку с золотым пером. Как молния озарила его догадка. Он вскочил.

— Это все Лысюра! — крикнул Макар, указывая на старосту. — Это он ставит оценки волшебной ручкой!

Никто ничего не понял, все уставились на Синицына в изумлении. А он подскочил к старосте и схватился за ручку.

— Отдай! Ты делаешь зло! Ты негодяй!

— Не трожь! — запыхтел Лысюра.

Они дергали ручку каждый к себе. И та вдруг начала вытягиваться, покрываться черными узорами. Бывшие друзья в испуге выпустили ее. Она упала на пол, свернулась гибкой змеей, задымилась и пропала.

Все как будто очнулись от глубокого сна. С недоумением посмотрели друг на друга Лысюра и Синицын. «Почему это я стою посреди класса?» — подумал Макар и пошел на свое место. Зина Живцов снял очки и почувствовал на щеке что-то мокрое. Он провел ладонью по лицу. Слезы? Откуда они? Зина достал платок и поспешно вытер их, чтобы никто не заметил.

Нина Борисовна скользнула взглядом по списку. Так, спрошены уже двое: Чепурова и Живцов. Как всегда, Чепурова получила тройку, а Живцов молодец, хоть и заболела мама, ответил на пятерку.

— Теперь к доске пойдет Синицын, — объявила Мина Борисовна. — Он расскажет, как добывают нефть.

Макар вышел, привычно открыл рот и замер… Он ничего не мог сказать, ни слова. Это было невероятно!

«Как же я забыл, — мелькнуло в голове, — что теперь нужно самому учить уроки… Не подготовился!»

— Ну что же ты? — повернулась учительница. — Рассказывай.

— Нефть… — промычал Синицын. — Нефть добывают… добывают…

Он тянул время, ожидая, что, может быть, кто-нибудь сжалится над ним и подскажет, но все спокойно смотрели на него. Кто же станет подсказывать отличнику, лучшему ученику класса?

— Синицын! — сделала большие глаза Нина Борисовна. — Ты не знаешь урока?

— Я… ммм…

— Ну, тогда расскажи, что такое нефть, — учительница попыталась спасти лучшего ученика класса.

У него перед глазами замелькали от напряжения красные круги. Потом он мысленно увидел асфальтированную дорогу. В отчаянии Макар выпалил:

— Нефть — это… ну, мазут. Добывают его из асфальта.

И тут же с ужасом замолчал. Он вспомнил вдруг, что такое нефть и как ее добывают.

Полузабытые страницы учебника стали всплывать в памяти…

Но было поздно.

— Садись, два! — сказала, как выстрелила, Нина Борисовна.

Синицын, остолбенев, смотрел, как рука учительницы выводит в журнале двойку. И странное дело: он вдруг обрадовался. «Значит, действительно кончилось волшебство, — подумал он с облегчением. — Теперь самому придется все делать. Жизнь снова будет интересной!» И Синицын неожиданно для себя самого сказал учительнице:

— Спасибо!

Нина Борисовна нахмурилась:

— Ты еще и паясничаешь?

— Нет, я не паясничаю! — покачал головой Макар. Ну как объяснить, что он действительно рад этой двойке? С нее начнется новая жизнь. Ведь это должно быть радостно — самому добывать свои знания! Может быть, он станет таким же ученым, как тот, на планете Свет Разума? Ведь даже там, в этой волшебной стране, тот, кто хочет получить больше знаний, должен учиться сам.

— Садись, — сказала учительница.

Мама открыла дверь с таким счастливым выражением лица, что Макар сразу догадался:

— Письмо от папы?

Она не успела ответить — появился сам папа! У Синицына перехватило дыхание.

Он бросился к отцу и почувствовал, что летит вверх, под потолок… Отец тормошил Макара:

— Большой какой стал, а! Скоро отца догонишь!

Он посадил его к себе на плечо и пробасил:

— Ну-ка, пошли, я покажу тебе кое-что…

Опустив Макара на пол, он с таинственным видом вытащил из чемодана тяжелый костяной рог.

— От слона? — ахнул Макар и еле удержал в руках подарок.

— Нет, моржовый клык. А теперь смотри, какая здесь картина вырезана. Это наш радист Алеша постарался для тебя. Молодец, говорит, у тебя сын — отличник!

Макар увидел маленькие домики среди бескрайнего ледяного поля. Рядом крошечные фигурки зверей. У их ног еще более крошечные собаки с хвостами-крючочками. Среди торосов брел белый медведь, еще дальше, у полыньи, лежал тюлень. А над всем этим в небе переливалось северное сияние. Макар ни разу не видел северного сияния, но хорошо представлял его себе по рассказам и письмам отца.

— Хорошо, а? — спросил отец.

— Хорошо, — прошептал Макар.

Потом они сидели втроем за столом и пили чай. Отец без конца рассказывал о жестоких морозах, о вьюгах, белых медведях, айсбергах.

Мама показала отцу приз, который получил Макар на турнире КВН. Папе понравилось. Он то и дело нажимал клавишу и с удовольствием слушал мелодию песни «Шуми, Амур…», задумчиво разглядывал качающийся на волнах кораблик.

А Макар сидел как на иголках, низко опустив голову, и тяжелая краска стыда заливала его лицо. Отец заметил. И когда мама ушла на кухню мыть посуду, он придвинулся к Макару, взял его руки в свои большие ладони и серьезно сказал:

— Макар, ну-ка подними голову. Посмотрим друг другу в глаза.

Они всегда так делали, когда хотели поговорить откровенно.

— Говори, — сказал отец.

Макар набрал полную грудь воздуха и выпалил:

— Ты веришь, что могут быть волшебники и чудеса?

— Конечно, верю! Знаешь, сколько бывает чудес на Севере?

Макар упрямо мотнул головой:

— Нет, не на Севере. А вот, например, входишь ты на кухню, открываешь холодильник… Хотя не так. Однажды ночью я проснулся потому, что сидел за столом…

И Макар рассказал отцу все. Тот слушал его не перебивая, очень серьезно, и по глазам его было видно, что он верит каждому слову. Он даже кивал, иногда вскрикивал: «Ух ты! Вот это да!» — особенно когда Макар рассказал о приключениях в космосе. Потом он задумался.

— Значит, прямо вот так хлопнул в ладоши — и перед тобой все, что пожелаешь?

— Ага! — подтвердил Макар. Он пожалел, что не может теперь же показать отцу свою волшебную власть. — А что бы ты хотел?

Отец пожал плечами:

— Даже не знаю. Всего, что мне нужно было в жизни, я добивался с их помощью, — он вытянул свои сильные руки. — Только не хлопал ими, как лентяй, а работал… — Он положил ладонь на игрушечный рояль: — Помнишь, что написано на крышке?

Макар опустил голову.

— «Только дай себе волю, начни жить как легче, и тебя понесет так, что не выплывешь». Я… я отнесу приз обратно в школу.

Ночью Макару снились белые медведи и северное сияние. И еще он знал, что станет таким же мужественным и сильным, как папа, и без всякого волшебства.

Волшебство хорошо в сказке, а в жизни нужно надеяться только на себя. И на друзей…

Хабаровск, 1988