Красивый мир! Наш мир! И клянусь всеми святыми, на сей раз мы не испортим его! Когда кругом полным-полно восхитительной, плодороднейшей земли, старые предрассудки умрут сами по себе. Старые-то, возможно, и умрут, печально подумала Эмили, но люди всегда придумают себе новые. И уже придумали! Она вспомнила о трениях, возникших между основателями, добывшими головокружительные суммы, необходимые для создания колонии, и контракторами — специалистами, знания и мастерство которых должны были обеспечить успех всей этой затеи. И тем, и другим причиталась изрядная доля земли и полезных ископаемых нового мира. Однако основатели имели право выбирать первыми, что нравилось далеко не всем. Разногласия! И почему только вечно существуют всякие различия — предлог для самодовольного чувства собственного превосходства или, наоборот, жгучей обиды из-за того, что кто-то якобы ущемил твои права? Совсем новый мир, и тут у всех будет одинаковая возможность проявить себя. И неважно, сколько акров ты получишь как основатель или как контрактор. На Перне твой успех или поражение воистину будут зависеть лишь от тебя самого. Докажи, что ты и впрямь способен трудиться — возьми себе столько земли, сколько сможешь обработать. Никто тебе слова поперек не скажет. Ничего, когда мы приземлимся, утешала себя Эмили, дел будет столько, что ни у кого и времени-то не останется думать о «различиях». На экране перед ней через океан Перна с севера на юг плыла еще одна клубящаяся область низкого давления. Если она встретится с первой, над восточной грядой островов разразится потрясающий шторм.

— Выглядит неплохо, — пробормотал старший помощник капитана Онгола.

За те шесть месяцев, что они провели на корабле вне анабиозной камеры, Эмили еще ни разу не выдела, чтобы Онгола улыбался. Пол как-то рассказал ей, что жена и дети — вся семья старшего помощника — погибли во время атаки Нахи на одну из периферийных колоний. Тогда Пол лично пригласил Онголу с собой в экспедицию.

— Состав атмосферы соответствует отчету ГРИО, — сообщил Онгола, выводя на экран только что поступившие данные. — Температура на Южном континенте в норме. Для этого времени года, разумеется. На Северном — осадки. Особенно вдоль замеченного нами ранее фронта низкого давления. Разброс температур коррелирует с данными ГРИО.

В задачу первого проба входило сфотографировать всю поверхность планеты. Для этого его и вывели на достаточно высокую орбиту. Второй проб, на самой границе атмосферы, мог более подробно исследовать любую желаемую область. Третий был запрограммирован на топографические измерения.

— Пробы четыре и шесть совершили посадку, — доложила Саллах. — Пятый остается в резерве. Выпущены жуки-разведчики.

— Покажите их телеметрию на экранах, — распорядился адмирал.

Саллах нажала несколько кнопок, и на командном пульте экраны три, четыре и шесть пробудились к жизни.

Отделившиеся от пробов на высоте в сто километров жуки-разведчики приземлились в трех заранее намеченных точках Южного континента. Приступив к работе, они начали передавать на «Иокогаму» уточненные данные обо всем, что творилось вокруг них. Южный континент казался куда более приемлемым для основания колонии, чем Северный. В отчете ГРИО упоминалось, что на преобладающих на Южном материке равнинах климат мягче, природа — разнообразнее, а кое-какие растения даже годились в пищу. Плодородная земля и отличные гавани на побережье — в трюмах «Буэнос-Айреса» и «Бахрейна» в разобранном виде хранились крепкие силипдексовые рыбачьи лодки. Предполагалось, что море будет играть большую роль в обеспечении колонистов свежей пищей. Океаны Перна кишмя кишели всякой живностью, и некоторые представители водного царства были вполне съедобны. Морские биологи экспедиции рассчитывали населить бухты и фьорды Перна некоторыми земными видами рыб — разумеется, так, чтобы не нарушить существующего на планете экологического равновесия. В анабиозных камерах «Бахрейна» спали двадцать пять дельфинов, согласившихся сопровождать людей в это путешествие. Моря Перна вполне могли принять в свое лоно разумных плавающих млекопитающих. А дельфины, со своей стороны, любили поглядеть на новые миры ничуть не меньше, чем люди.

Анализы почвы свидетельствовали, что земные злаки и бобовые, в свое время с легкостью адаптировавшиеся к условиям Центавра, вполне смогут произрастать и на Перне. Крайне важный факт — ведь травы Перна не годились в пищу земным животным.

Потому первым делом колонистам предстояло побыстрее засеять поля разными фуражными культурами. К тому времени, когда полученные от Земного Банка Репродукции Животных оплодотворенные яйцеклетки превратятся в коров, овец, лошадей, проблема с кормом должна быть уже решена.

Для обеспечения необходимой адаптации земных животных к условиям Перна, ФРП, хотя и весьма неохотно, дала разрешение на использование ряда биогенетических методик Эридани. А именно: ментасинха, генного спаривания и хромосомного усиления. Даже принимая во внимание удаленность новой колонии, правительство не хотело снова столкнуться с чем-нибудь подобным био-улам, породившим в свое время мощное движение за чистоту человеческой расы.

Эмили Болл содрогнулась. Эти воспоминания принадлежали прошлому. Перед ней на экране сияло будущее… Стоит, пожалуй, спуститься в лаборатории и помочь ученым превратить мечты в реальность.

— Мне пора, — прошептала она, легко касаясь плеча Пола, — Я и так проторчала тут у вас слишком долго.

— Сперва сходи поешь, — улыбнулся Пол, отрываясь от экрана. — Ты забываешь, — он шутливо погрозил ей пальцем, — что на борту «Иоко» мы никогда не ограничиваем в еде.

— Ладно, ладно…

— Следующие несколько недель будут очень тяжелыми.

— Но и интересными, — подмигнув, ответила Эмили. В животе у нее, как по заказу, заурчало. — Ладно, адмирал. Пошла питаться. — И еще раз подмигнув Полу, она направилась к ближайшему выходу.

Пол Бенден смотрел ей вслед. Стройная, можно даже сказать, худая женщина с седыми вьющимися волосами, которые она предпочитала обрезать на уровне плеч. Больше всего Полу нравилась в ней ее исключительная жизненная сила, как физическая, так и духовная, сочетающаяся, как это ни странно, с жесткостью и упорством, способными порой удивить даже его самого. От одного вида Эмили у Пола улучшалось настроение. Вместе они таких дел наворочают!

Вздохнув, адмирал Пол Бенден вернулся к своим экранам, где разворачивалась волшебная панорама нового мира.

Одну из комнат под капитанским мостиком отдали под кабинет для руководителей научных групп. Помимо ведущих специалистов в области экзобиологии, агрономии, ботаники и экологии, сегодня здесь присутствовали еще и представители фермеров — правда, еще не совсем пришедшие в себя после анабиоза. Вдоль стен комнаты экраны мониторов деловито высвечивали постоянно обновляющиеся данные микробиологических исследований, результаты анализов, статистических и сравнительных оценок. Сейчас в кабинете шел жаркий спор.

— Дорогие коллеги, — говорил Мар Дук, главный агроном, невысокий землянин азиатского происхождения, что наглядно проявлялось в чертах его лица, цвете кожи и складе характера. Он был жилистый и вечно чуть сгорбленный, а в его черных глазках светился незаурядный ум. — Все давным-давно распланировано до мелочей. Мы уходим вниз с первой волной. Данные пробов не противоречат информации, имевшейся в нашем распоряжении перед полетом. Результаты анализов грунта и растительности коррелируют с данными ГРИО. У побережья обнаружены несколько разновидностей красных и сине-зеленых водорослей. Морской проб зафиксировал наличие жизни в океанах. Один из низколетящих жуков поймал множество насекомых — хороший признак, также отмеченный в отчете ГРИО. Дополнительно поступило сообщение о том, что замечены эти… как там их назвала группа разведки?.. ах да, вейрии.

— А почему вейрии? — удивился Пас Радаманх. — А-а-а… — протянул он, отыскав соответствующую страницу в отчете. — Их так назвали потому, что они якобы чем-то напоминают веера — широкие и не слишком поворотливые, и все время ловят ветер. — Пас позволил себе слегка улыбнуться этой странной фантазии давным-давно умерших исследователей.