На вкус она была как амброзия. Её пышная грудь была у него перед глазами, и Ристан отклонился, раздумывая о том, чтобы произошло, если бы Дану сейчас покинула тело Оливии. Захотела бы Оливия закончить то, чем они занимались?

Он посасывал палец, пока Дану протолкнула огромную силу сквозь тонкий барьер, который он едва удерживал. Затем Дану ответила на вопросы, которые он задавал у себя в голове.

- Она была бы в шоке. А ее девственное лоно порвано. Да, она и вправду девственница, а ты своим огромным членом разорвал бы ее, Демон. Она так мила и невинна перед мужскими прихотями. Она влюблена в тебя, думает, что ангелы зажигают звезды только для тебя. Хочешь, чтобы я попрыгала на тебе? - Она надула губы, ее движения искушали, но не имели ничего общего с поведением Оливии.

- Ты настолько жестокая, что лишишь ее первого секса? - спросил Ристан, пока Дану продолжала двигать заимствованным телом по его члену, который был более чем готов мародерствовать над невинным телом. Но сам Ристан был против.

- Ага, - ответила Дану с озорным взглядом в красивых сапфировых глазах жертвы, которую контролировала. - Я бы сама отымела её парочку раз, а ведь у меня даже члена нет. Давай же, трахни её узкое маленькое лоно. Заставь ее кончить. Покажи почему женщинам нужны мужчины, которых я создала и одарила большим "достоинством", - вызывающе проговорила она, затем ущипнула соски Оливии, заставляя рот Ристана наполниться слюной от желания втянуть в себя эти вершинки.

- Иди домой, Дану, - произнёс Ристан, продолжая сидеть неподвижно.

- Если ты не хочешь меня трахнуть, - сказала она и приподняла бедра, открывая взору плоть Оливии, - найду кого-то другого. Она девственница, а я знаю о твоем тайном влечении к невинным малышкам.

- Я не трахаю девственниц. Мне нравятся женщины, знающие чего я хочу и не нуждающиеся в наставлениях. Выйди из ее тела, и я наглядно продемонстрирую, что имею ввиду, - проскрежетал он, сопротивляясь желанию войти в тело Оливии.

- Я хочу, чтобы её оттрахали, так что или сделай это сам, или я найду кого-нибудь другого. Вот мои требования, Демон, - произнесла Дану, спрыгнув с его коленей и наклонившись так, что перед Ристаном оказалась великолепная попка Оливии.

- Дану, - взмолился Ристан, пируя взглядом на сладостной плоти, которая увлажнилась настолько, что кремово-фарфоровые бедра блестели от стекающей по ним влаги.

- Покажи, что она ничего для тебя не значит. Оближи ее естество, и я прекращу. При условии, что ты сможешь прекратить и не поставишь ее во главе. Я знаю тебя, Демон. Именно меня ты использовал, чтобы предотвратить пирушку душами и мною подавлял непонятную вину за то, кем ты родился. Вылижи ее, и я оставлю ее девственность нетронутой.

Ристан сглотнул и попытался игнорировать налившийся член, упирающийся в ширинку джинс.

- Ладно, но покидай тела, пока я не выйду из этой комнаты. Я не хочу, чтобы она это помнила. Поняла? Не вреди моему проклятому прикрытию, потому что это повредит Синтии

- Ладно, - ответила она, подошла к столу и запрыгнула на него, причем неосторожно, так что у Оливии завтра будет синяк на заднице.

- Ладно, - выплюнул Ристан, злясь на то, что его заставляют делать что-то неправильное для него. Так нельзя, он понимал. Оливия не была возбуждена, как и в случае с другими, тела которых занимала Дану, он мог ощущать, что они делали, наслаждаясь его прикосновениями.

Оливия была внутри, поймана в ловушка своего тела, до смерти напуганная реакцией на прикосновения Ристана.

Словно она чувствовала, как над ней издеваются и ей это не нравилось. Конечно все изменилось стоило Ристану коснуться губами ее бедра. Она застонала, и ее душа начала светиться изнутри. Он выводил круги языком по внутренней стороне ее бедра. Стоило Ристану ощутить вкус ее соков, он сам застонал.

Твою же мать, он никогда не пробовал ничего подобное. Ристан сильнее развел ее бедра, открывая больше доступа, чтобы убрать языком этот сладкий беспорядок. Кончиком носа, он задел ее клитор и ощутил, как внутри она затрепетала. Теперь она была возбуждена, но он никогда не лишит ее первого секса.

Он не из таких ублюдков.

Когда он скользнул языком в расщелину и погрузился в жар, самоконтроль был готов распасться. Ристан ощутил, как капля предсемени появилась на головке члена. Он рассеяно толкался бедрами вперед, представляя, что проникает в сладкое лоно Оливии.

Раздвинув ее складки сильнее, он провел ртом по скользкой влаге, а когда закончил, встал и уставился на Дану.

- Её плоть чиста, так что дело сделано, - прошептал он хрипло, прежде чем нарушил своё собственное правило и просеялся из Гильдии.

Лишь секунды отделяли Ристана от занятия сексом с Оливией, и он ненавидел Дану за это. Года, долбаные года он контролировал свой голод, и она за один день, стоило ей появится, завладев сладким, как грех телом Оливии, уничтожила его силу волю и самоконтроль. Целиком и полностью.

Войдя в клуб Влада, он направился к задним комнатам, не говоря никому и слова. Ему нужно найти кого-то, кто мог унять боль, и хотел быть чертовски уверен, что Дану не посмеет возразить.

Сегодня она зашла слишком далеко. Она все портила, и Ристан решил, что с него хватит. Он больше не будет ее сучкой, и до чертиков удостовериться, что не станет исполнять ее приказы или помогать. Должно быть Дану почувствовала это, поэтому, вероятно, и завладела телом Оливии.

На прошлой неделе, она трижды отнимала у кого-то тела, доводя его до грани и оставляя виновным, как черт. Кили очнулась прямо под ним, затем начала сопротивляться и кричать, как Банши, остановившись недалеко от обвинения в изнасиловании.

Он даже не понял, что это была Дану, пока не стало слишком поздно. Следующая женщина расцарапала ему лицо ногтями и свалила, прежде чем кто-либо из них успел кончить.

С Ристана хватит. С каждой заимствованной Дану женщиной, он терял немного контроля. Сегодня, с Оливией, контроль разрушился полностью.

- Фейт сейчас же раздевайся, - приказал он, толкнув в комнату одну из завсегдатаев клуба Влада, затем снял свою одежду лишь силой мысли. Фейт ахнула, а Ристан холодно улыбнулся. Ей нравилась грубость, и это охренительно хорошо, потому что он был переполнен злостью, от которой нужно избавиться.

Оливия вертелась в кровати, её тело горело от возбуждения. Она застонала, когда что-то вновь проскользнуло в воспоминаниях, и это изображение мучило ее.

Ей вновь снился он, и его волшебные движения языком по ее лону, и рот... он действительно облизывал с пальца соки ее возбуждения?

Опустив взгляд на своё тело, она застонала, обнаружив в руке трусики, а естество ноющим от желания. Какого хрена? Последнее, что она помнила, это как возвращала файл, а затем пустота. Сев, Оливия посмотрела на белую юбку, насквозь пропитанную соками возбуждения.

Неужели у неё наконец-то был оргазм, и она это пропустила? Почему её тело горело, а соски болели, словно кто-то жёстко их щипал?

Прикоснувшись рукой к одному из них, Оливия обнаружила что её лифчик пропал, и поблизости его не было видно.

Она осмотрелась и ахнула, поняв, что влажная, от воспоминаний, как Джастин яростно облизывал ее естество. Воспоминание или сон? Оливия услышала свой рваный выдох, когда скользнула пальцем внутрь возбужденного тела.

Почему она оказалась настолько влажной? Когда она пыталась самостоятельно снять напряжение, то никогда настолько не возбуждалась. Даже когда ей снился Джастин, а то был, если уж признаться честно, горячий сон. Но в этот раз?

Было всё иначе. Словно кто-то взял под контроль ее тело, посадив ее саму на пассажирское сиденье.

Закрыв глаза, Оливия откинулась на мягкую, перьевую подушку и позволила прерванному сну вернуться. В голове стоял туман, но она увидела себя, демонстрировавшую Джастину прелести, наблюдала, как он изменился и превратился в прекрасное существо... нет, чудовище.