Литания.

I. Посвящая Дух, долженствующий родиться во мне, на служение Духу любви.

II. В наступающем году я буду пребывать в святилище любви; я не нарушу законов любви.

III. Я буду помнить, что я не должен просить любви, а должен давать любовь; что я должен всего себя отдать миру.

IV. Я не буду делать зла никому; я буду прощать всех. В ответ я прошу, чтобы дух, долженствующий родиться во мне в течение этого месяца, был любим Братством душ и был признан душою, причастной вечной любви.

Внимая этой литании, дух ученика интуитивно делает глубокий поклон. Он обратился к свету духовного мира, - к Духу любви. Пройдя через мрак отчаяния, и познав, что ничего нельзя удержать, ученик готов теперь отдать все, что имеет на служение божественной жизни, которая одна лишь вечна. Он знает теперь, что сам он лишь изменчивое и преходящее творение, и готов отдать все, чтобы вскормить семя Божественности, скрытое в нем, и избегнуть таким образом закона непостоянства, управляющего человеческой жизнью. В продолжение совершения Обряда Ужаса Чертог Обучения темен и покинут; он совершенно пуст, и в нем царит лишь ужасающее чувство запустения; двери широко раскрыты, и жестокий ледяной ветер проносится сквозь них, так что никто не может устоять. Во время Обряда Посвящения двери закрыты, внутри их - горячее чувство желания и стремления, и ученик смутно ощущает вокруг себя присутствие других существ. Пока не пришло это сознание, вокруг него царит тишина; затем слабо слышится пение литании и он знает теперь, что рядом с ним оно неслышно повторяется незримыми собратьями его по духу. Кругом тьма; и во тьме дух преклоняется в своем собственном сокровеннейшем святилище, в сердце своего Я. Это то, что известно в оккультизме как "глубокий поклон". В тишине следующей за литанией раздается голос; это голос безмолвия, который исходит из тиши; ученик никогда более не может быть одиноким или испытывать чувство боязни, раз он услышал его. Он родился снова, - индивидуальность его проявилась на высшем плане и принята там. Даже среди испытания Обряда Ужаса она твердо сознает, что они пройдут, и что он опять станет на твердой почве среди того, что реально, неизменно и вечно. И затем этим поклоном в духе и этим усилием посвящения он ставит себя в среду незримых духов, жаждущих стать частью великого тела любви и посвятить себя на служение ему. Они появляются при этом великом событии в обряде Посвящения в виде толпы, где все скрыты под покровами. Это те, которые не развили еще своих способностей и которые слепо уповают на Бога, верить в Которого их учили в исповеданиях веры и в церквах, благодаря силе и чистоте их желания они в состоянии испытывать радости и страдания полного посвящения; они испытывают их во тьме - во тьме еще не просветленной души. Теми, что еще с завязанными глазами впервые слышат мистическое пение, эта строфа литании понимается легче всего, и ее они начинают повторять раньше других строф, присоединяясь к пению незримых; "Я не буду делать зла никому; я буду прощать всех: в ответ я прошу, чтобы дух, долженствующий родиться во мне в течение этого месяца, был признан душою, причастной вечной любви". Раз это великое решение - не делать зла никому и прощать всех - принято, то Обряд Посвящения понят и испытан вполне, и достигнута ступень познания и успеха, которая не может быть допущена к этому обряду, но еще труднее пройти через него. Чаще всего право и сила принять в нем участие приобретаются победою над чувством законного негодования, негодования на причиненную действительную обиду. Победа должна быть одержана глубоко в святилище духа, и должна быть безусловной не только по отношению к одному какому-либо случаю несправедливости и обиды. Тогда возникнут в сердце первые слова великого гимна жизни, относящегося к Празднику Любви, Празднику Души.

Литания.

I. Любовь единый Царь;

Единый Повелитель;

Единый Творец!

Когда дух ученика узнает эту чудную литанию и будет в состоянии присоединиться к ликующему пению, тогда Чертог Обучения становится для него видимым как бы весь оживший и сияющий, весь проникнутый сверкающими, пурпурными и зелеными тонами. Великая река, протекающая через него из конца в конец и ранее скрытая от глаз, теперь видима вся. Она напоминает тихую реку северных стран, на дне которой, в летнее время растут длинные травы. Камыши и тростники возвышаются над похожими на траву группами тонких духовных образов. Все стены горят драгоценными камнями, которые слагаются сами собою в слова для тех, кто способен читать. И из этих слов то гаснут, то вспыхивают вновь строфы литании.

Литания.

II. Ненависть и сатана - одно; мятежник, бунтовщик, разрушитель.

III. Действие любви - это то, что люди зовут милосердием.

IV. Действие ненависти известно, как злоба.

V. У любви лишь одно наказание для грешника, и это прощение.

VI. Жить по закону любви в сто тысяч раз труднее, чем жить по закону ненависти - этому великому усилию я посвящаю себя. Жить по закону любви означает принятие всякого зла за добро. Этим принятием, совершенным в духе любви, зло превращают в добро как в себе самом, так и в других, а также и в делах жизни, мы посвящаем себя. Отныне мы не избегаем зла, мы любим его и превращаем его. Любя его, мы становимся частью творческого начала, которое есть любовь.

VII. Этому великому усилию ученики посвящают себя во время Праздника Любви, и связывают себя друг с другом, чтобы соединиться в любви. В одиночестве это невыполнимо.

Вот почему непосредственно за Праздником Любви следует Праздник Единения. Зло, о котором говорится в этой литании, не есть грех; оно не ограничивается ни мыслями, ни словами, ни делами. Это та сила, которая причиняет все это, и которая противополагается добру так же, как ненависть противополагается любви и радость - горю. Эта последняя пара противоположностей ближе всего пониманию людей, и одно из первых упражнений ученика состоит в том, чтобы не боятся горя, но так связать его с радостью, чтобы создалось новое чувство. Слово, ближе всего выражающее на человеческом языке это новое чувство - это экстаз. Любовь, самая высшая из известных нам сил, уничтожает ненависть одним своим присутствием. Люди продолжают еще быть жестокими, грубыми и мстительными лишь потому, что Братство Любви недостаточно еще укрепилось в человеческой расе, чтобы господствовать над всем. Ненависть уступает любви, когда последняя проявляется, потому что стремления и усилия ее бесполезны; она не может причинить страдание или нанести оскорбление Духу, который не чувствует страдания и потери; поэтому ненависть обречена на бездействие, и сила, вызывающая эту страсть, изменяет свою природу. Так обстоит дело с добром и злом: применяя великую силу любви против силы, устремляющейся к душам людей и побуждающей их к вспышкам преступления и жестокости, можно сдержать эту последнюю в ее порыве и так подчинить ее духу любви, что она изменит свою природу. Необходимо помнить, что люди управляются и побуждаются силами, проносящимися в мире мысли, как ветры проносятся по земле или как электрические токи сверкают в эфире. Исследователи опытной науки стремятся изучить силы природы, алхимики стремятся изменить природу материальных субстанций. Опытный оккультист стремится изучить силы человеческой природы и изменить природу субстанции мысли; в этом, а никак не в своем собственном развитии или во влиянии на отдельных индивидуумов, состоит та главная задача, которую он ставит себе. Развиваясь, он идет навстречу силам и властям, осаждающим его, как и все остальное человечество; он силен благодаря тому, что он принадлежит к душам любви; его не касается ненависть и зло, и он может соединиться с другими, столь же хорошо вооруженными, чтобы влиять на мировую субстанцию мысли. Когда противоположности согласованы, тогда на людей, под руководством Духа любви, изливается великая волна новой жизни и силы, так как борьба закончена, и человеческие души, вместо того, чтобы разрываться в противоположных направлениях подымаются великим, все усиливающимся обрывом к бесконечному Добру. Это происходит так, как будто две руки, которые разрывали душу человека на две части, вдруг соединились, чтобы вознести его. Пока человек еще находится под властью закона взаимодействия противоположностей, распятый на кресте, состояние это не может быть продолжительным, если только усилие, вызвавшее его, не останется постоянным. Все немедленно возвращается к своему нормальному состоянию, как только усилие ослабевает. Никто кроме тех, кто очистился духовным огнем, кто силен в духовной любви и утвержден в сознании высшего, не может пытаться произвести это действие. И потому, что лишь немногие способны на это, человеческая раса остается достоянием борьбы, греха и жестокости.