Тахири отчаянно уставилась на стенки логовища в поисках хоть какого-нибудь оружия. Её глаза остановились на большом валуне, который выдавался на далекой стороне пещеры. Возможно, я смогу отвлечь его, подумала она, и затем мы можем попробовать убежать. Тахири закрыла глаза, и сосредоточилась на использовании Силы, чтобы вырвать свободный валун.

Ничего не произошло.

— Ещё идеи? — Анакин задыхался от ужаса, пока дракон смотрел на него голодными глазами.

— Верь, и ты сможешь, — сказала себе Тахири, продолжая концентрироваться на скале. Секундой спустя в пещере что-то с грохотом упало.

Протухшее дыхание рептилии уже повеяло на Анакина своими горячими волнами. Крайт-дракон открыл широкую пасть, готовясь сокрушить и пожрать его. Тахири встала в центре логовища дракона, закрыв глаза. Что-то с грохотом обрушилось позади дракона, и облака пыли, и песок заполнили пещеру. Рептилия закружилась на месте, и поползла к источнику шума. Он, должно быть, подумал, что кто-то напал сзади, думала Тахири, открыв глаза и наблюдая. Анакин вскочил на ноги и подбежал к Тахири.

— Бежим! — закричал он, и он побежал к туннелю.

— Нет, — Тахири завопила, стоя позади своего друга. — Дракон слишком быстрый — он поймает нас и вернёт нас назад. Мы должны встать твёрдо, и бороться с ним.

— Но он слишком силен, — воскликнул Анакин.

— Мы не сможем.

Пыль в воздухе рассеялась, и Тахири увидела, что дракон отошёл от валуна, который она обрушила вниз. Рептилия возвращалась. Нацеленные на них темно-красные глаза не позволили бы им уйти из пещеры. Она заметила несколько больших камней, свисающих с потолка пещеры, за несколько метров перед тем местом, где теперь стоял дракон.

— Мы должны заманить его в ловушку во-он под те камни, — бормотала Тахири. — Анакин, мы должны попробовать уронить те валуны, на потолке, — сказала Тахири, указав на обнажение камней. Анакин кивнул, и кандидаты в джедаи сосредоточились на цели. Не было времени на раздумья. Тахири ощутила, что дракон уже был готов броситься вперед.

Она повторила про себя часть Кодекса Джедаев: не пытайся, делай. И так же, как исчезли слова, так исчезло и её опасение и расстройство. Тахири услышала, как валуны начали двигаться, раздался треск, и сверху посыпались пыль и галька. Она открыла глаза и наблюдала за тем, как крайт-дракон начал подбираться к ним.

— Давай, Анакин! — закричала Тахири. — Урони их сейчас же!

За долю секунды, пять больших валунов свалились вниз, и приземлились с унылым глухим стуком на хвост крайт-дракона. Рептилия в расстройстве заревела, пытаясь дотянуться до юных джедаев. Его хвост прочно застрял между валунов.

— Теперь давай, уходим отсюда прежде, чем дракон доберётся до нас, те валуны, кажется, ненадолго его задержат, — сказал Анакин.

На выходе, Тахири прихватила с собой несколько оставленных емкостей с водой. Кто бы ни принес их в логовище дракона, он больше не нуждался в них, а ей и Анакину понадобится вся вода, которую они только могли найти, чтобы пересечь гористую часть Пустошей и пустыню рядом с ними, так думала Тахири. Потребовалась вся ночь их четвертого дня и весь пятый день, чтобы пересечь гористую местность. Они спали по два часа каждый, в течение самой жаркой части дня, и в это время стояли на страже, каждый час сменяя друг друга.

Однажды Тахири заметила племя Рейдеров невдалеке от них, но та группа, казалось, не заметила их. К вечеру пятого дня, Анакин и Тахири достигли пустыни. У них почти закончилась вода, и теперь они пили маленькими глотками из разбитой зеленой емкости, единственной, что у них ещё оставалась. Губы Тахири потрескались от жары, её бледная кожа покраснела, и горела от прикосновения жгучих солнц. Глубокие раны Анакина, причинённые крайт-драконом, прекратили кровоточить, но начали гноиться, и по всему было видно, что началась инфекция. Он вздрагивал, склонившись к отложенному пакету с водой.

— Очень болит? — спросила Тахири, мягко коснувшись его изодранного комбинезона. Анакин улыбнулся подруге.

— Не слишком плохо, — ответил он. — Это не важно. Что нам надо выяснить, так это то, как мы найдём твоё племя. Мы пересекли Дюнное Море и Пустоши, но у нас недостаточно воды, чтобы выжить дольше. И у нас только два дня осталось, чтобы выполнить обещание. — Тахири уставилась на друга. Тот выглядел ужасно.

Его кожа была темно-розового цвета. Его глаза были окружены фиолетовыми синяками. Глубокие раны на его спине были инфицированы. Он нуждался в медицинском обслуживании и продовольствии. Что-то заискрилось недалеко от них, и привлекло взгляд Тахири.

— Подожди здесь, — Тахири крикнула другу, и тут же куда-то унеслась.

— Куда ты? — окрикнул её Анакин.

Но если Тахири и слышала его, она не ответила. Десять минут спустя Тахири уже стояла перед искрящимся объектом, который она нашла неподалёку. Это была хабба-тыква, толстокожая дыня, сплошь покрытая крошечными мерцающими кристаллами. Она подобрала её и возвратилась к своему другу.

— Что это? — спросил Анакин, когда Тахири перебросила ему продолговатую дыню.

— Это такой фрукт, — объяснила Тахири. — Трудно найти, но все же еда. — Тахири достала из кармана свой мультиинструмент, и начала очищать дыню от кожуры. Она и Анакин медленно поели. Когда они закончили, Тахири взяла корки хаббы и наложила их поверх глубоких ран на ребрах Анакина.

— Медицина Рейдеров? — с кривой ухмылкой спросил Анакин.

— Сливен учил мне, что корка хабба-тыквы помогает останавливать инфекции, — сказала Тахири. — Твои раны инфицированы, но это могло бы замедлить процесс. — Тахири оторвала несколько кусков материи от рукавов лётного комбинезона Анакина, и привязала корки к его груди. Тогда она села, чтобы обдумать все варианты.

Вот когда нам нужна банта, подумала Тахири. Без неё у них ничего не выйдет. В чем они нуждались, так это в её банте, Бангоре. Бангор вернет их назад, в племя.

— Куда идем? — спросил Анакин, прервав размышления Тахири. Тахири осмотрела горизонт. Везде песчаные дюны, от племени, конечно, ни знака. Они могли быть за следующей дюной, или в ста километрах от места, где они теперь стояли.

— У меня очень тесная связь с Бангором, — сказала Тахири.

Анакин уставился на его друга, задавшись вопросом, почему она говорила о своём банте. Тахири продолжала.

— Я верю в то, что банты… сложнее, чем думает мой народ. Бангор всегда чувствовал, если я чего-то боялась.

— Многие существа могут чувствовать страх, — парировал Анакин.

— Я говорю об этом не просто так, — ответила Тахири. — Всегда, когда мне нужен был Бангор — если мне было грустно, или одиноко, он всегда приходил ко мне. Это было, как будто он чувствовал, когда он был мне особенно нужен, чтобы мне было комфортно.

— Ты думаешь то же, что и я думаю? — спросил Анакин.

— Да, — сказала Тахири, встречая его глаза. — Я попытаюсь позвать Бангора. У нас нет пищи и воды, и, уж точно, нет сил, — она добавила серьезно. — Если мы вскорости не добирёмся к племени, мы здесь погибнем.

Анакин уставился на горизонт. Солнца уже начали своё ежедневное падение за горизонт, и скоро настанет ночь. Их шестая ночь. У них остался лишь день на то, чтобы найти племя. Если они потерпят неудачу, по любой причине, Сливен умрет.

— Тахири, это не работает, — тихо сказал Анакин почти два часа спустя. Тахири не отвечал. — Нам пора идти дальше, — мягко предложил Анакин. Он уставился на свою подругу. Полосы ткани, которые она оторвала от основания ее комбинезона, и накрыла голову, были покрыты потом и песком. Опустевшие зеленые глаза смотрели на него. Но у него не было ответа.

Внезапно вялые глаза Тахири вспыхнули.

— Давай я позову Бангора еще раз, — сказала Тахири. — Попытайся тоже, Анакин, — проинструктировала она. — Может, он услышит наш зов, если мы будем работать вместе.