Она бросилась мне на шею и крепко обняла Я тоже обхватил её, не понимая, поверил ли я ей или нет. Мне всегда доставляло огромное удовольствие спать с Роуз. Но даже если это был просто пустой треп, меня это все равно не трогало - я был рад обладать Роуз на любых условиях. Я был бы даже рад просто смотреть на её фотографию на стене. Так уж я к ней относился.

- Мики! Родной мой! Я так тебя люблю! Что б мне для тебя сделать? Ну хочешь, возьми все мои деньги, все до последнего доллара!

- Меня вполне устраивает все как есть, - с опаской ответил я. Раньше она никогда не предлагала мне деньги.

- Нет, Мики, ты не понимаешь. Я хочу сделать для тебя что-нибудь очень важное! Все что хочешь. Хочешь ребенка? Я рожу тебе малыша!

- Нет, не хочу, - и я поцеловал её в щеку.

- Но ты должен позволит мне что-то для тебя сделать. Я хочу быть с тобой такой же, каким ты был со мной.

- Ладно, Роуз, есть одна вещь... - Мои пальцы щекотали её ухо.

- Любимый! - Она стала покрывать мое лицо жаркими поцелуями.

- Скажи мне: от кого ты скрываешься?

Неприятное было ощущение - её тело вдруг подобралось, одеревенело, и она отпрянула от меня так, точно я был ядовитой змеей - и я сразу пожалел, что задал этот вопрос. Забившись в дальний угол кровати, она злобно прошипела:

- Дурак, какого черта ты все испортил?

- Я-то ничего не испортил. Но ведь ты мечтаешь, чтобы наш вымышленный мир стал реальностью. Послушай, Роуз, я хочу чтобы между нами все оставалось по-прежнему, но если ты хочешь, чтобы все это было не понарошку... давай-ка раскроем карты. Ты должна мне абсолютно доверять. Я должен знать, что ты наделала.

- Что я наделала... Несчастный идиот, с чего ты решил, будто я что-то наделала? Я ничего не сделала!

Она приготовилась выпрыгнуть из кровати, но я отшвырнул её обратно. Мы несколько секунд боролись, но тут я имел преимущество, и у неё не было ни единого шанса. Прижав её к кровати и упершись коленом ей в грудь, я сказал:

- Я хочу все знать не из любопытства - просто это поможет мне защитить тебя. Ты видная девочка. Тебя на этих островах все запомнят. Так что рано или поздно нам придется сниматься отсюда. В Порт-о-Пренсе я случайно встретил старинного приятеля, И ещё не раз кого-то встречу. Я должен четко знать, что мне можно про тебя рассказывать, или мне вообще следует всех избегать. И еще...

- Что ты ему про меня рассказал? - прошептала она со страхом.

- Лапшу на уши навесил. О Хэле можешь не беспокоиться...

- Да как ты можешь знать, о чем мне надо беспокоиться!

- Вот именно! Я должен все знать, для твоего же блага.

- Черт, да зачем тебе вообще было рассказывать ему про меня?

- Потому что я не смог от него скрыться, и он заметил меня на яхте. Такие яхты, как наша, за версту видно - я наговорил ему кучу вздора насчет того, что я служу капитаном на яхте одного богача. Неужели ты не понимаешь, если уж мне придется лгать - а я не прочь соврать ради нас с тобой - то я по меньшей мере должен ясно представлять себе, о чем я лгу! И ещё одна штука. Мне тут у Анселя на острове очень нравится. И тебе нравится - хотя бы иногда. Но если бы я все про тебя знал... тогда, может быть, мы смогли бы найти себе местечко и получше. Может быть, мы даже смогли бы пожить какое-то время в большом городе...

- Нет!

- Но почему ты все решаешь за нас двоих? Если полиция тебя повяжет, то ведь и меня вместе с тобой загребут!

- Я не совершила ничего противозаконного.

- Тогда чего же ты так боишься? Почему мы в бегах? Роуз, при том, как я отношусь к тебе, я бы ни за что не... испортил наших отношений. Но мне надо знать.

Роуз встала с кровати и прошлась по комнате. Потом подошла к кровати и уставилась на меня тяжелым взглядом - ну ни дать ни взять томная красотка с журнальной обложки. Она едва заметно дрожала.

Наступило тягостное молчание. Закрыв глаза, я сказал как ни в чем не бывало:

- Я все купил по списку. Вот отдохну немного и пойдем разгрузимся. Новые пластинки, которые ты просила, газеты, журналы. Я потратил 419 долларов 67 центов. Сдача у меня в бумажнике. Я тебе даже мороженого купил.

Она размахнулась, чтобы ударить меня по щеке, но я поймал её ладонь.

- Перестань вести себя так, точно ты мой наемный слуга! - крикнула Роуз.

Я притянул её к себе.

- А разве ты ко мне относишься не как к слуге?

Она снова заплакала, прижимаясь ко мне всем своим горячим мягким соблазнительным телом, обнимала и шептала мое имя.

- Мики, мне даже страшно говорить об этом!

- Милая, тут только мы с тобой - и больше никого. Давай поговорим и вместе все обмозгуем. Я должен все знать - если ты хочешь, чтобы между нами все было так, как ... ты сказала.

Роуз как-то вся обмякла, точно умерла. Потом я услышал, как она шумно набрала полные легкие воздуха, села рядом со мной и проговорила:

- Ладно, все равно рано или поздно пришлось бы тебе все рассказать. Ты прав: мне надо полностью доверять тебе. Дай мне, пожалуйста, сигарету и я тебе расскажу... все, от начала и до конца.

5.

- В Филадельфии я оказалась совсем на мели. Без гроша в кармане и двести долгу. Наконец я нашла себе работенку стриптизерши в одном ночном клубе. Тот ещё клубешник! Занюханная забегаловка на пять или семь столиков, вечно поддатый пианист - поддатый или накуренный, он витал в заоблачных высях ещё до запуска первого русского спутника! Готовилась я к выступлениям в комнатке менеджера. В конце первой недели он рассчитался со мной просроченным чеком, и мы заключили уговор: я стриптизую только по выходным, а по рабочим дням стою за стойкой. Оплата наликом каждый вечер. С учетом чаевых я зашибала приличную сумму - около стольника в неделю. Я решила отсидеть в этом баре пару-тройку месяцев, пока не разделаюсь с долгами. А в клубе дела пошли в гору. Те, кто видели мой стрип-номер, стали приводить друзей. Мужики торчали просто от того, что я подаю им спиртное. Ну сам знаешь, как оно бывает в таких заведениях: мужики глазеют на красивую бабу, перешептываются, глазами таки и сверлят...

Владелец бара просил меня надевать платье с глубоким вырезом и голыми плечами, чтобы клиенты могли заглядывать за вырез, когда я наклонялась над столиками и ставила выпивку. Но вот беда - бар находился прямо напротив входной двери, и недели не прошло как меня продуло на сквозняке. А пока я болела, моего хозяина лишили лицензии на кабаре. Словом, мне опять по новой пришлось искать себе работу. Да вот только я здорово сдала за время болезни, еле на ногах стояла, да ещё и переехала в клоповник. Меня пришел проведать Йозеф - ему одному, видать, было дело до моего здоровья. Он нанял врача и...

- А кто такой Джозеф?

- Не Джозеф, а Йозеф. Йозеф Фодор. Мужик один был такой, лет сорока пяти-пятидесяти...

- Почему был?

Роуз бросила на меня раздраженный взгляд.

- Был и все. Здоровый был мужик, как шкаф. Тихоня с огроменной башкой и седыми патлами торчком. Один глаз у него был какой-то странный - потом я узнала, что этот глаз ему выбили, и он вставил стекляшку. Это был иностранец, который каждый вечер заявлялся в наш бар, попивал винцо и разглядывал завсегдатаев. Он курил как паровоз - одну за одной, вставлял сигареты в золотой мундштук. Носил он европейский костюм, пальто на поясе и тяжелые башмаки. Он, когда приходил, только кивал мне и в конце оставлял доллар на чай. Потому-то я так и удивилась, когда он пришел меня навестить. Но он вообще частенько удивлял меня. Однажды он сел за пианино и стал играть - прямо концерт отгрохал. А когда кто-то из наших пьянчуг заказал ему джазуху, он отмочил такую пьеску - закачаешься! Но потом сколько бы его ни просили, он больше не играл - ни разу.

Он был обаятельный, вежливый - и с характером. Как-то один комик вылез на сцену и стал откалывать шуточки про иностранцев которые, мол, заграбастали все рабочие места. Сам знаешь, какой базар на эту тему может подняться в рюмочной. Началось-то со смешочков, а потом перешло в явные оскорбления, ну и Йозеф врезал ему так, что комик был в нокауте. Ну после такого-то станет кто-нибудь продолжать? А Йозеф не успокоился, схватил пустую бутылку с бара, разбил её и пырнул того парня осколком прямо в живот. Тут подваливает к Йозефу вышибала, а он бывший боксер, поздоровее тебя, да и повыше Йозефа на две головы. Дал он Йозефу в челюсть, а тот применил приемчик то ли дзюдо, то ли ещё чего, и отшвырнул вышибалу в другой конец зала. А после встал в центре - что-то бормочет себе под нос на своем языке, отбитое горлышко бутылки сжимает в кулаке и словно говорит: а ну, кто на меня! Тут легавый с "пушкой" появился. А Йозеф как ни в чем не бывало подошел к нему и стал тыкать в рожу своей бутылкой. А потом встал смирно и ждет с кривой улыбочкой на лице. Легавый орет ему: "руки вверх!" Йозеф не спеша поднял руки, даже отвесил легашу поклон, и дал себя обыскать. У него в кармане нашли пистолетик - маленький автоматический. Тут пришли ещё полицейские и его увели. А через час Йозеф уже сидел на своем обычном месте в баре и попивал винцо, точно ничего не случилось. Крутой был мужичок...