Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир

Седьмой камень

Глава первая

Еще до того, как появились Минеральные источники Отдаленного острова, находившиеся во владении “Дель Рей Промоушен”, до образования Багамского правительства, до появления здесь первого черного раба или первого британского колонизатора, когда крошечные Отдаленные острова были слишком малы, чтобы привлечь к себе внимание хотя бы караибов, а на здешние пляжи — как много веков спустя сообщат рекламные объявления — и на самом деле “не ступала нога человека”, именно тогда на островок, который потом назовут Малый остров Экаумы, встала нога.

Нога была обута в серебряный вышитый туфель и, прежде чем она коснулась песчаного берега, слуга попытался подложить под нее золотой ковер. Слугу отнесло в сторону вместе с ковром, а к королевской ноге присоединились другие, уже не столь изящные нижние конечности, обутые в бронзу и де колен прикрытые сияющими стальными щитками.

Это были ноги солдат, и они очень быстро рассыпались по берету и ближайшему подлеску, откуда в панике выпорхнули перепуганные птицы, а ящерицы торопливо забились в расщелины разбросанных кое-где белых коралловых скал.

Ни птицы, ни ящерицы никогда раньше не видели людей, а уж тем более солдат, сияющих нагрудных доспехах и шлемах, с мечами наизготовку и длинными копьями, задевающими за кусты и сотрясающими низкорослые заросли.

На берегу принц сбросил изящные туфли и ступил босой ногой на чистый белый песок. Он еще никогда в жизни не видел такого белого песка и моря такой бирюзовой голубизны, хотя за последние годы ему пришлось повидать довольно много морей.

Он оглянулся на огромные королевские барки, вставшие на якорь в уютной бухте. Каждый нес на себе по одному большому белому парусу. Теперь паруса были просто белые, но когда-то их украшал вышитый герб его королевской семьи — скрещенные мечи, свидетельствующий о присутствии могущественного властителя.

Но гордый герб был стыдливо спорот много лет назад, когда во время скитаний по разным морям его люди старались скрыть истинное имя своего повелителя. Сняты были даже его знамена, развевавшиеся на носу кораблей, и, если б не выдающаяся величина барков, они вполне могли бы принадлежать обычному купцу из любого порта мира.

— Вы думаете, здесь?.. — спросил принца один из его приближенных.

— Принесите карты и позовите моего штурмана.

Пьяного и рыдающего штурмана доставили с главного барка. Один из вельмож приготовил украшенный слоновой костью меч, не сомневаясь, что принц потребует обезглавить виновного.

Двое приближенных удерживали в стоячем положении шатающегося, убитого горем моряка. Третий принес трубчатые кожаные футляры с картами. Железные доспехи и шлемы, так надежно защищавшие от стрел и копий, раскалившись под щедрыми лучами этого незнакомого солнца, обжигали кожу. По всем календарям выходило, что время зимнее, но здесь не было снега, не было даже холодного ветра, только пылающее солнце и низкорослые заросли, и странное море цвета бирюзы.

— Карты оказались бесполезными, ваше величество! — рыдал навигатор.

— Давайте убедимся в этом, — ответил принц.

Пергаментные карты, каждую из которых защищал от влаги тонкий слой воска, были разложены прямо на песке, по углам их придерживали тяжелые плоские мечи. Некоторые из приближенных, увидев прочерченный на картах путь их странствий, ощутили тоску по своим домам и землям. Они видели на карте изображение вечного города Рима. Они гостили там у великого Августа Цезаря, императора и живого бога. И находились под его защитой и покровительством.

И разумеется, его защита тоже оказалась бесполезной. На другой карте — Китай. Они хорошо помнили двор династии Танг. За сундук, наполненный драгоценностями, которых даже император Танг никогда раньше не видел, им предоставили убежище в стенах его дворца.

Но всего через несколько дней император Танг вернул им драгоценности и велел покинуть страну.

— Неужели великий император допускает мысль о том, что он не властен в своем собственном дворце? — спросил их принц. — Ведь если вы боитесь одного человека — кем бы он ни был — значит, вы не управляете собственным королевством?

Весь двор потрясение смолк от такого бесстыдного заявления перед пресветлым ликом императора, но сам император лишь рассмеялся.

— Вы и правда верите в свои слова? — спросил император.

— Верю, — уверено отвечал принц.

— И продолжаете верить после всего, что с вами случилось?

— Да.

— Тогда позвольте дать вам мудрый совет, принц, ибо ваш трон, который — увы! — уже не принадлежит вам, некогда был также велик, как наш, — сказал император. — Когда холодно — не надо быть трусом, чтобы, кутаться в меха. Когда жарко — вовсе не страх заставляет надеть шляпу, защищающую от солнца. Человек может управлять лишь тем, что подвластно его воле. А когда властитель оказывается слишком горд и непреклонен, он вынужден скитаться, точно гонимый злым ветром, из одного королевства в другое, лишенный и трона, и земель своих, подобно нищему на пыльной дороге.

И разгневанный принц отвечал ему:

— Если один человек мог так сильно напугать вас, ваше императорское величество, тогда желаю вам вечно сидеть на вашем троне. С его милостивого дозволения.

Теперь уже всем придворным стало ясно, что подобное оскорбление можно искупить лишь головой виновного, но император снова изволил улыбнуться и все так же спокойно сказал:

— Ваша жизнь принадлежит не мне, и я не могу отобрать ее у вас. Оставляю это моему другу, который одновременно и ваш враг.

Так принц со своими приближенными покинул двор династии Танг. И вот теперь раскаленные на солнце шлемы обжигали им кожу в том месяце, который римляне назвали январем в честь двуликого бога Януса. Обшарив заросли, пехотинцы вернулись к своему предводителю.

— Его тут нет, мой повелитель, — доложили они.

Белобрюхая чайка резко вскрикнула, опустившись на кусок серого плавника. Люди ждали приказа снять раскаленные шлемы. Всего на берегу стояло две сотни человек. А в начале пути их было пятнадцать тысяч.

Тогда, в самом начале, они еще надеялись, что вернутся во дворец принца через одну-две недели. В конце концов против них был всего лишь один человек. А возможностям одного человека всегда есть предел, разве не так? И принц их обладал могуществом и силой, кто бы стал с этим спорить?

И поступал принц совершенно правильно и справедливо. Тому человеку необходимо было дать понять, что он всего лишь наемник, едва ли более достойный уважения, нежели простой плотник, ювелир или лекарь. В конце концов, что такого делал этот человек, чего бы не смог выполнить обыкновенный солдат?

Только принц никому из них ни словом не обмолвился о том, что он мог бы сохранить свое королевство ценой небольшого мешочка золота, малой доли тех сокровищ, что отказался принять от них император династии Танг, или тех даров, которые взяли римляне за предоставленное им на краткий срок убежище.

Принц мог бы заплатить. Собственно, он должен был это сделать. Но принц Во осознал сие только гораздо позднее, когда уже стало слишком поздно.

Принц принял на службу наемного убийцу, представившего наилучшие рекомендации. Он считался столь исключительным, что его труд оценивался по иному счету, нежели все подобного рода услуги когда бы то ни было раньше. Поговаривали, будто маленькая деревенька в стране, называемой Корея, в течение долгих веков поставляла миру совершенных наемных убийц-ассасинов, но только теперь они становились по-настоящему известны западнее Китая и отсталой варварской Японии.

— Вам стоит взять одного из них на пробу, — сказал придворный. — Они великолепны. Никаких объяснений, почему их постигла неудача. У них просто не бывает неудач.

А в то время у принца Во, и правда, имелось одно затруднение. Его брат голодными глазами смотрел на трон и одновременно собирал армию, слишком большую для защиты его собственных не столь обширных земель. Принц Во не мог убить брата, пока тот не выступил против него в открытую, а брат не собирался нападать, пока не будет до конца уверен в успехе.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: