Эмми — радость ее не знала границ! — связалась с Адрианом, чтобы сообщить, что его помощь сегодня вечером не понадобится, потом попыталась сосредоточиться на работе. Ей мешали мысли о Бардене Каннингеме.

Он опять вполне устраивал ее. Конечно, надо будет постараться не попадать больше в сомнительные ситуации. Он не станет держать в конторе никого, кто не заслуживает доверия.

Она продолжала считать, что, если бы рассказала о тете Ханне на собеседовании, места ей не видать. Но теперь она доказала свою пригодность — разве он не признал этого? — и чудо из чудес: место все еще за ней!

Она будет работать изо всех сил, очень-очень старательно, решила она, и вспоминать, как мило вел себя Барден по отношению к тете Ханне. Как легко и непринужденно поддерживал он беседу, как болтал с ней о мотоциклах на пути в «Кесвик»…

Эмми уже совершенно убедила себя, насколько ей действительно, действительно нравится Барден, когда Дон прервала течение ее мыслей.

— Уже пять. Если тебе не требуется помощь, то я ухожу, — улыбнулась Дон.

— Уходи, я прекрасно справлюсь сама, — заверила ее Эмми.

— Ты не забыла, что у меня с утра консультация и до одиннадцати меня не будет?

Эмми не забыла. Она пожелала Дон, чтобы у той все было хорошо.

Следующие два с половиной часа Эмми работала как одержимая. Пару раз чихнула, но времени на простуду у нее не было. Как же здорово просто работать, не боясь за свои секреты!

Дверь в соседнюю комнату открылась, пропуская Бардена.

— Много еще осталось? — спросил он.

— Я только что закончила. Чуть погодя они уже ехали по знакомому маршруту, памятному ей по пятничной ночи.

— Вашу машину, кстати, уже вытянули, — заметил Барден, сворачивая с главной дороги.

— Это вы организовали?

— Я должен был это сделать, учитывая, что вы рисковали ради меня своей жизнью. — Голос его звучал так, словно в нем растворили улыбку с лица, ей нравился этот голос, — Сегодня никак не подумаешь, что только в пятницу тут был полный кошмар, — заметила она.

— Но герои не отступили, — поддразнил он. Сердце Эмми переполнилось дружеским расположением к нему.

Они нашли ее машину, припаркованную на обочине дороги. Барден вышел вместе с ней, чтобы проверить состояние машины. Видимых повреждений и царапин на ней не обнаружилось. Он подождал, пока Эмми села за руль и завела мотор.

Эмми опустила стекло. — Как ваш мотор? Завелся с первого раза? — наклонился к ней Барден.

Она подумала, что он хочет послушать, хорошо ли работает мотор, можно ли надеяться, что машина доберется до дома благополучно, и вдруг обнаружила, что он смотрит на нее.

Как загипнотизированная, она тоже не могла оторвать от него глаз. Она так и не двинулась с места, когда, еще приблизив к ней свою голову, он сказал:

— Знаете, Эмили Лоусон, вы очень привлекательная особа. — Эмми продолжала сидеть как в полусне, позволив ему коснуться ее губ своими. Поцелуй был совсем легким, коротким. И она так и не нашла ни единого слова протеста, когда он в обычной покровительственной манере приказал; — Ведите осторожно, Эмми.

Эмми потребовалась минут пять, чтобы опомниться. Шок был не из-за того, что Барден поцеловал ее, хотя сделал он это неожиданно. Ее поразило другое — подобный поступок со стороны любого из ее предыдущих работодателей вызвал бы у нее жуткое негодование, а тут ничего подобного она не чувствовала.

Еще через пять минут она начала ругать себя. Дура, дура! Мозги у нее, должно быть, замерзли на морозе. Надо было оттолкнуть его как следует. Более мерзкую ситуацию придумать трудно. Его любовница живет совсем рядом. Может, он и считает некую Эмили Лоусон очень привлекательной особой, — про него она так сказать не может.

Впрочем, на следующее утро нравственные качества Каннингема занимали Эмили гораздо меньше. Проснулась она с высокой температурой, несколько раз чихнула. Все тело ломило. Неизвестно, за что вначале хвататься — за аспирин или носовые платки.

Чувствуя себя еле живой, она дотащилась до работы и тут же услышала звонок внутреннего телефона.

— В течение следующего часа я на звонки не отвечаю, — сообщил ей Барден.

Она сглотнула, чтобы прочистить горло:

— Хорошо.

Больше он ничего не добавил.

За полчаса Эмми отклонила несколько телефонных звонков. Но когда позвонила Роберта Шорт, Эмми растерялась. О боже, что делать?

— Мне очень жаль, миссис Шорт, но мистер Каннингем просил не беспокоить его — он очень занят. Могу я?..

— Ничего срочного. — Казалось, Роберта Шорт довольна жизнью и настроена поболтать. — Дом совсем опустел — последние гости уехали этим утром, — так что у меня появилась возможность поговорить с Барденом. Как вы, кстати? Никаких последствий вашей ужасной прогулки, надеюсь?

— Нет, все хорошо, — отвечала Эмми. Голос ее был хрипловат, но она изо всех сил пыталась это скрыть. — Большое вам спасибо за то, что устроили меня на ночь, — вежливо добавила она. Барден, похоже, показал себя с лучшей стороны: никому не доложил о ее позорном расставании с ужином.

— Пустяки, — отвечала Роберта, явно не смущенная тем, что «ее» мужчина ночевал с Эмми в одной комнате.

Эмми быстро сменила тему разговора, желая закончить беседу:

— Полагаю, ваш вечер удался.

— Когда Барден берется за дело, можно быть уверенной в успехе, — радостно защебетала Роберта. — Я была в таком затруднительном положении — мне ни за что не удалось бы сохранить сюрприз в тайне. Если бы не Барден… — она прервалась, чтобы перевести дыхание, но слова лились из нее неудержимым потоком. — Я хотела устроить Невиллу сюрприз — вечер в честь его дня рождения. Ему пятьдесят, и он был в довольно мрачном настроении.

— Вечер готовился в полной тайне от вашего мужа? — полузадушенно спросила Эмми, на этот раз голос ее осип не только из-за простуды.

— Совершенно точно, — ответила Роберта. — Вы не представляете, моя дорогая. Невилл был просто изумлен. Он-то ожидал скромного вечера, а тут как начали один за одним друзья приезжать!

Судя по выказываемому восторгу, Роберта Шорт обожала мужа, и думать, что ей может понадобиться любовник, было нелепо.

— Я очень рада, — единственное, что смогла произнести Эмми. Обрывки разговора и собственные домыслы — все смешалось в ее голове.

— И я тоже. Невилл сказал… — внезапно Роберта остановилась. — Я отрываю вас от работы! Простите. Все прошло так замечательно, что я просто счастлива… — она прервалась снова. — Заканчиваю. Бардену нет необходимости звонить, я перезвоню попозже, когда он не будет так занят. Заканчиваю, — повторила она. — Пока, Эмми!

— До свидания, миссис Шорт, — ответила Эмми и обнаружила, что беседует сама с собой.

О господи, ей хотелось умереть. Она чихнула, но смерть не имела никакого отношения к простуде. Ну что за тупица! Нахалка! Черт, все сразу! У Бардена не было никакой связи с женой приятеля! Судя по разговору, он даже не позвонил туда, не зашел, хотя и был совсем рядом.

Обрывки прошлых разговоров снова всплыли у нее в памяти.

«Невилл может узнать, что я звонила Бардену, — сказала Роберта. — Мне кажется, он уже подозревает… Он Не должен догадаться…»

Эмми чувствовала себя все более виноватой, по мере того как вещи вставали на свои места. Даже обещание Бардена перекинуться парой слов с Робертой в театре в прошлый четверг обрело совсем другой смысл. Это не было краткое свидание двух влюбленных. Просто Барден в очередной раз пытался успокоить нервничающую Роберту относительно успеха их мероприятия.

Припоминая все известные ей факты, Эмми искала хоть какое-то оправдание тому, что так ошиблась. Пусть этой связи у него и не было, но он, несомненно, жуткий бабник. Вы только поглядите на всех этих женщин, которые ему звонили и которых он очаровывал день за днем. Клаудия и Ингрид, припомнила она. Не говоря уже о Пауле, Саре и…

Сара! О, нет! Она вспомнила слова Роберты Шорт: «Сара Берч чуть все не испортила, когда позвонила сюда…» — О боже, не были ли все эти женщины друзьями Шортов, звонившими по поводу намечавшейся встречи?