Тем не менее родословные заслуживают пристального внимания каждого, кто хочет знать древнюю полинезийскую историю Гавайев. Первым белым, изучавшим историю архипелага, был Абрахам Форнандер, занимавший должность королевского судьи на Гавайях. Он жил здесь в 70-х годах прошлого столетия. Форнандер имел возможность познакомиться с родословными множества семей местных вождей. Самая древняя генеалогия, естественно, была у рода Объединителя Гавайского архипелага – первого общегавайского короля Камеамеа I. В его родословной прослежено девяносто девять поколений! Я попытался вообразить себе эту родственную цепь и стал с трудом припоминать своего прапрадедушку или прадедушку. Где уж тут добраться до девяносто девятого колена!

Судья Форнандер разделил столь длинную историю этого рода на пять эпох. В первую вошли пращуры короля, жившие еще на Таити, во вторую – восемь поколений, в третью – всего четыре. Первые три эпохи – период, во время которого не было войн, не происходило никаких драматических событий. Долгий четвертый период, насчитывающий пятьдесят семь поколений, принес с собой немало нового. Одной из наиболее важных перемен было появление самостоятельных правителей – настоящих владык отдельных островов.

На Большом острове первым правителем стал могущественный Калануиха, который долгое время властвовал также и над соседними островами Мауи, Молокан и даже пытался захватить Оаху. Его честолюбивые планы подчинить себе весь архипелаг были сорваны защитниками острова Кауаи. Там он потерпел поражение и даже на какое-то время попал к островитянам в плен. Позднее его освободили, и он вернулся на Большой остров, жители которого хранили ему верность.

В XV веке, во времена одного из потомков Калаиуихи – вождя Уми, Большой остров был разделен на шесть областей. Это деление сохранилось до сих пор: Кау, на территории которой находится Южный мыс, Пуна, Хило, Кохалу, Кону и Хамакуу.

Знаменитый вождь Уми в историю Большого острова вошел как покровитель слабых, правитель, который сумел сохранить в своих владениях мир и покой. После его смерти начались усобицы между властелином Большого острова и его «вассалами» – правителями каждой из шести провинций. Лишь через несколько десятков поколений снова удалось сосредоточить власть в руках одного правителя, причем уже не над одним островом, а над всем архипелагом. Ее за хватил представитель рода, который гордится самой, длинной генеалогией, – первый общегавайский король Камеамеа I.

В истории Гавайских островов меня интересовал период, начавшийся первым плаванием безвестных путешественников, следы которых найдены на Южном мысе, и окончившийся знаменитой экспедицией жреца Паао. В одной из родословных, рассказывающей о мореплавателе Невалани, прибывшем с Таити, насчитывается тридцать четыре поколения. В ней повествуется и о роде Пуна, представители которого жили на Таити и островах Кука. В другой генеалогии таитянского рода Нема можно проследить тридцать одно поколение. Еще одна родословная рассказывает о таитянском роде Нанамуа и великом вожде Моикехе, плавание которого также закончилось на Южном мысе. Впрочем, другое сказание в отличие от сложившейся традиции утверждает, что он пристал к берегу в заливе Хило.

В гавайском фольклоре об экспедиции Моикехе упоминается довольно часто. Он отправился в путь по причине, которая наряду е мотивами экспедиций Хаваиилоу и Паао является для гавайцев одной из самых понятных и исторически оправданных. Дело в том, что Моикехе у себя на родине влюбился. Его очаровала Луукиа – как утверждает легенда, женщина необыкновенной красоты. Она была женой Олопана, брата Моикехе. Вскоре Моикехе удалось с помощью подарков добиться благосклонности прекрасной свояченицы. С нашей точки зрения, такой поступок достоин осуждения, однако гавайцы, руководствующиеся широко распространенным обычаем пуналуа, о котором, кстати, писал Ф. Энгельс в своем замечательном труде «Происхождение семьи, частной собственности и государства», считали такую любовь вполне естественной. На архипелаге по обоюдному согласию двое мужчин могли любить одну женщину и даже жить с ней вместе.

Гармонические отношения, установившиеся в этом групповом браке, и особенно все возрастающая привязанность Луукиа к Моикехе не давали спать еще одному человеку, желавшему принять участие в этой любовной игре, некоему Тахитану, притязания которого Луукиа когда-то отвергла. Несостоявшийся претендент при каждом удобном случае нашептывал Луукиа, что ее любовник дарит свою любовь также и другим женщинам.

Со временем Луукиа поверила злым наветам Тахитану и вскоре совсем отказалась от любовных встреч с Моикехе. Для того чтобы любимый не смог поколебать ее решения, она попросила «сшить» ей юбку из сети, которую никто бы не смог расплести или стянуть е тела. Эти сложные узелки, называемые «целомудрие Луукиа», помогли Луукиа избежать домогательств Моикехе. В наши дни ими завязывают свои сети гавайские рыбаки.

Луукиа оставалась непреклонной. В отчаянии, что потерял любовь Луукиа, Моикехе решился на поступок, который и в наши дни не назовешь необычным. Он решил покинуть остров Таити и вместе со своей семьей отправился к островам, о которых так много слышал, – к Гавайскому архипелагу, расположенному где-то на севере Тихого океана.

Путь судну Моикехе прокладывал выдающийся мореход и прекрасный сказитель Камахуалела. Судно, управляемое опытной рукой, без труда преодолело четыре тысячи километров океанских просторов и присоединилось к другим двойным судам, которые перевозили с Таити на Гавайи полинезийских переселенцев.

Наконец перед глазами Моикехе предстала острая оконечность Южного мыса, а затем на горизонте показались очертания Большого острова. И Камахуалела, который привел судно к Гавайям, встал и громко запел длинную песню, начинавшуюся словами древнего сказания; «Эй, Гавайи, единая страна, единый народ!»

Если на карте Полинезия напоминает огромный треугольник, то Большой остров, крупнейшее звено гавайской цепи, похож на другую геометрическую фигуру – ромб. Городок Хило расположен на восточной оконечности ромба. Я собрался в Каилуа (она станет базой для моих дальнейших поездок по Гавайям). Я выбрал дорогу № 19 – путь, которым еще ни разу не пользовался. Шоссе проходит по северному побережью Большого острова, через одну из шести земель – Хамакуу. С самого начала пути меня окружал живописный ландшафт. Вдоль шоссе, словно жемчужины на нитке, «нанизаны» разные достопримечательности.

Первая из них расположена примерно в тридцати километрах северо-западнее Хило. Это Акака – водопады высотой сто сорок метров, самые красивые низвергающиеся реки на архипелаге. С мелодией водопадов сливается пение красных птиц, населяющих окрестные леса.

Вдоволь налюбовавшись «Радужными водопадами» – они особенно красивы, когда сквозь кроны деревьев пробиваются солнечные лучи, – я снова свернул на старую дорогу. Она шла вдоль берега океана. По обочинам возвышались пальмы и другие экзотические деревья, виднелись обширные плантации сахарного тростника. Дорога вела к городку Лаупахоэхоэ, который буквально «плывет» в волнах океана.

Однажды взмахом руки богиня Пеле создала в голубых водах океана крошечный полуостров, на котором расположился городок Лаупахоэхоэ. Здесь можно увидеть последствия не только вулканической деятельности, но и разрушительной работы волн смерти, которые часто угрожают прибрежным строениям Большого острова. Уже после второй мировой войны одна из волн цунами неожиданно обрушилась на Лаупахоэхоэ и унесла с собой в океан часть здания небольшой местной школы вместе с учениками, преподавателями и школьным сторожем. Все они погибли. Жители Лаупахоэхоэ не стали отстраивать школу заново. Оставшиеся руины – безмолвное напоминание о страшной угрозе цунами.

Покинув сонный, тихий Лаупахоэхоэ, я отправился во второй по величине городок Большого острова – Хонокаа. Здесь перерабатывают сахарный тростник и макадамовые орехи.