Сальные шутки превратились в газетные статьи в 1992 году, когда была создана вариация Кена под названием "Earring Magic Ken" ("Кен-Волшебная-серьга"). У этой модификации был исключительно провокативный вид: розовые брючки, ярко-розовая рубашечка сеточкой и лиловый жилет. Этот Кен был блондином, на шее у него красовался шнурок с металлическим кольцом, а в ухе располагалась небольшая съемная серьга — правда, в левом ухе, а не в правом, как того бы требовала подлинная gay pride. Народ был в полном восторге. "Earring Magic Ken" был немедленно назван "Gay Ken", или — в политкорректной манере — "Alternative Lifestyle Ken". Его называли "самым знаменитым Кеном с самой дурной репутацией". Журналисты бросились рыться на фанатских сайтах и накопали достаточное количество шуток и спекуляций на тему ориентации Кена, основанных еще на его обычной манере одеваться и на отсутствии сексуальных отношений между Кеном и Барби, и с радостью пересказали эти шутки своими словами. Компания оказалась абсолютно не подготовленной к такой атаке, что поразительно само по себе; создателям Барби пришлось оправдываться и отбивать нападки. В частности, спикеры компании объясняли, что, судя по последним опросам, таким Кена хотели видеть маленькие девочки; их же задача состояла в том, чтобы сделать старого доброго Кена чуть более cool. Никакого Alternative Lifestile и никакой gay pride, а только воля маленьких девочек — непреложный закон для производителя игрушек.

Так или иначе в результате как положительного, так и отрицательного пиара Кен с серьгой в ухе был сметен с магазинных полок. Долгое время муссировался слух, гласящий, что такую славу и такие высокие продажи "Волшебной серьге" обеспечили не кто иные, как сами геи (а отнюдь не маленькие девочки, желавшие видеть Кена "именно таким"). Не раз и не два высказывалось предположение, что компания «Маттел» создала своего «альтернативного» Кена ни много, ни мало в сознательном расчете на гей-комьюнити. Говорили, что такая популярность куклы среди сексуальных меньшинств была результатом продуманного маркетингового хода. В последнее верится мало, но в ретроспективе мне представляется, что истина располагалась где-то между двумя полюсами. Дело в том, что начало 90-х было, среди всего прочего, тем самым временем, когда гей-культура начала обретать особую, не виданную доселе легитимацию, открыто проникая в мейнстрим, масс- и поп-культуру. Многие известные персоналии эстрадного и медийного толка начинали в те годы "выходить из шкафа". Новые книги и фильмы рисовали совершенно особый, невиданный доселе образ мужчины-гея, уже не слабого женоподобного юношу, страдающего от мучительных последствий детских травм, но успешного, популярного, продвигающегося по службе молодого человека. Такой "новый гей" оказался человеком модным, интеллектуальным и прекрасно вписанным в общество, по крайней мере в те слои общества, которые готовы были его принимать. 1992 год — год выпуска «Кена-Серьги» — был в некоторой мере триумфальным для всей западной гей-комьюнити: вышла системообразующая книга Эрика Маркуса "Творя историю" ("Making history") об истории гомосексуализма и гей-движения, в университете Нью-Йорка открылся Центр изучения лесбийской и гей-культуры, наконец, в Лондоне состоялся первый фестиваль «Europride», ставший с тех пор ежегодным, — парад гордости европейских геев и лесбиянок, каждый раз собирающий более миллиона участников. Кроме того, именно в 1992 году были опубликованы маркетинговые исследования, показывающие, что геи и лесбиянки в среднем тратят больше денег на развлечения, чем гетеросексуальные представители их возраста и класса. Естественным образом рынок развлечений начал охоту за этими деньгами; возникло несколько культовых произведений, посвященных перипетиям жизни представителей сексуальных меньшинств, в частности «Адвокат» и «Out». Таким образом, скорее всего, не «Маттел» создавала своего неоднозначного Кена в расчете на то, что его будут покупать представители меньшинств, а маленькие девочки включали в понятие cool многие гомосексуальные символы, не понимая стоящего за ними смысла. Мужчины с серьгой в ухе к тому моменту стали постоянными гостями ток-шоу, розовую рубашку в сеточку носил Эдди Мерфи, журналы пестрели фотографиями поп-идолов в разноцветных одеждах нежного покроя. Ничто не мешало считать старину Кена в этом новом облачении absolutely cool. Тем не менее все, кому не лень, сочувствовали бедной Барби и выражали надежду на то, что она спасется от женской неудовлетворенности в объятиях GI Joe. Некоторые объясняли, что брак Барби и Кена исключительно удачен в силу того, что на самом деле обе куклы имеют альтернативные сексуальные предпочтения: не только Кена называли геем, но и Барби, всегда исключительно нежную со своими многочисленными подружками, изображали с вибратором или со strap-on — непременным символическим атрибутом активных лесбиянок.

Лесбиянка или нет, но Барби всегда мучительно хотела выйти замуж; какая-то трагическая история — "Про Барбару Робертс, которая любила, да замуж не вышла". Честно говоря, она захотела замуж еще до того, как полюбила: для самой первой Барби в 1959 году среди четырех других одежек было создано свадебное платье. Тема свадьбы в мире Барби огромна, но при этом к слову «свадьба» активно присоединяется слово «мечта» — Dream Wedding. Постоянно появляющиеся многочисленные вариации Барби в свадебных платьях — одно роскошнее другого — обязательно сопровождаются сообщением, что Барби "воображает себя невестой". "Каждая девушка мечтает о свадьбе, и Барби не исключение… Когда же наступит счастливый день?" — этой подписью сопровождается демонстрация «сезонных» свадебных платьев для Барби в официальной "Энциклопедии моды Барби", выпущенной издательством Dorling Kindersley в сотрудничестве с производителями куклы. Правда, другие люди в мире Барби вполне могли сочетаться браком (что должно было значительно усиливать фрустрацию бедной девочки): так, в 1983 году поженились Трейси и Тодд, а в 1988 году лучшая подруга Барби Мидж вышла замуж за друга Кена Алана — тоже одну из старейших кукол компании. Сама Барби и ее младшая сестричка Келли фигурировали в качестве подружек невесты, а младшего брата Кена в свое время предлагали публике в хорошеньком крохотном фраке и с атласной подушечкой, на которой лежали кольца. Впоследствии Мидж и Алан стали основой проекта Happy Family, призванного защитить компанию от нападок по поводу отказа самой Барби от семейных ценностей: супружеская пара обзавелась сперва одним, а затем и другим ребенком, а еще позже — бабушкой и дедушкой.

Безусловно, в 1959 году, когда Барби только появилась, тема свадьбы была одной из самых актуальных тем для маленькой девочки: рано или поздно ее непременно ждала свадьба в белом, эта свадьба в определенной мере была смыслом ее жизни и ориентиром в юные годы. Позволить девочке мечтать о свадьбе вместе с Барби было как нельзя более удачной идеей. Не исключено, что сейчас тема свадьбы стала менее актуальной, но роскошь создаваемых компанией подвенечных нарядов по-прежнему обеспечивает Барби-невесте огромное внимание и огромные прибыли. Естественный тренд создания свадебных нарядов для таких кукол настолько распространен, что почти любое подражание Барби — все эти Дианы, Сьюзи и Ненси — обязательно имеет в своих коллекциях хотя бы один соответствующий наряд. Более того, идея о том, что маленькие девочки любят играть в свадьбы, периодически порождает совсем уж невероятные товары. Так, несколько дней назад я наткнулась в магазине игрушек на огромную коробку тайваньского производства. Коробка (кстати, розовая!) представляла собой игровой набор "Свадьба лошадок" ("The horsy wedding")! Стоя на ватных от ужаса ногах, я разглядывала двух небольших, длиной 7–8 см пластмассовых белых лошадок, на одну из которых была нацеплена фата и что-то вроде белой кружевной юбки, а на другую — цилиндр и подобие фрака. Лошадки при этом совершенно не были антропоморфными, стояли, как положено, на четырех ногах и имели длинные синтетические хвосты. Среди прочих атрибутов в наборе был огромный пластмассовый свадебный торт кольца, которые можно одевать лошадкам на ноги, гирлянды, приглашения для гостей и букеты цветов, в частности букет невесты…