– Черт возьми, ты не имеешь права говорить Никки, кто ты.

Он увидел, как глаза Мег недоуменно округлились и тут же наполнились печалью.

– Я знаю. Пойду укладывать вещи, и уже утром меня тут не будет. – Мег направилась к двери.

Линку пришлось сжать кулаки, чтобы не вцепиться в нее, упрашивая остаться. Нет, он не вправе это делать. Ему остается лишь смотреть, как она уходит – из комнаты, из его жизни. Наверное, все складывается к лучшему.

Ведь он обязан защищать то, что осталось от его семьи.

На следующий день, когда Линк спустился к завтраку, Мег впервые со дня приезда не вышла к столу. Дора удивленно посматривала на него, но Линк предпочел ничего не замечать и молча сел на свое место. Сегодня ему было не до любопытных расспросов. Он сделал то, что должен был сделать, и хватит об этом.

– А где же Мег?

– Откуда мне знать? – огрызнулся он и отхлебнул кофе.

Домоправительница поставила перед ним тарелку с яичницей и ветчиной, а затем отступила на шаг и воинственно уперла руки в бока.

– Да ты глаз с нее не сводил с того самого дня, как Мег тут появилась, – и хочешь, чтобы я поверила, будто не знаешь, где она?

Линк почувствовал глухое раздражение: даже в родном доме ему нет покоя.

– Вот именно, – проворчал он в ответ.

– Я заметила, что вы в последнее время избегали друг друга, – не унималась Дора, – и началось это после вашей поездки в Сан-Антонио.

– Отстань, Дора, – устало попросил Линк.

– А тебе не приходит в голову, что она, может быть, заболела?

Линк взял в руку вилку.

– Она не больна. Просто укладывает вещи.

Кухарка недоверчиво уставилась на него.

– Укладывает вещи?..

Линк не был расположен к объяснениям. Мег своей ложью смертельно обидела его, и хватит об этом.

– Она решила уехать.

– Ни за что не поверю! Она же была у нас так счастлива! – Дора замолчала, но тут же, исподлобья взглянув на Линка, снова решительно заговорила: – Неужели ты позволишь ей вот так собрать вещички и уехать? Мег Диланей – лучший подарок, который небеса когда-либо посылали вашей семье! И Никки ее обожает! А ты... а ты сидишь сложа руки!

Линк открыл было рот, собираясь возразить, но тут в кухню влетела Никки.

– Это правда? – Лицо девочки раскраснелось от волнения. – Правда, что Мег уезжает?

Линк отложил вилку. Есть ему уже не хотелось, черт бы все побрал.

– Да, это правда.

– Но почему? – В голосе Никки прозвучала горечь. – Ты сделал что-то не так и она решила уехать?

– Нет. Я ровным счетом ничего не делал. – Линк отвернулся, не выдержав гневно-осуждающего взгляда сестры. – Просто так будет лучше.

– Для тебя, может быть, да. Но не для меня! – Никки заговорила умоляющим тоном: – Я не хочу, чтобы Мег уезжала. Пожалуйста, Линк, упроси ее остаться.

Он поднялся и, протянув руку, обнял сестру за плечи. Ему хотелось унять боль, исказившую ее личико.

– Но я-то остаюсь, Никки. Разве нам с тобой нужен кто-то еще?

Девочка резко вывернулась.

– Это не одно и то же, – с вызовом ответила она. – Мег нужна мне. Она меня понимает... – Неожиданно в голосе Никки появилась ядовитая нотка: – Почему ты отнимаешь у меня всех, кого я люблю, почему? Сначала маму и папу, а вот теперь – Мег.

Линк почувствовал себя так, словно ему нанесли удар ножом в самое сердце. Выходит, она до сих пор винит его в смерти родителей.

– Это не так, Никки. Ведь я остаюсь тут, с тобой, и я люблю тебя.

– Нет, не любишь! – Девочка смахнула со щек слезы. – Если бы любил, ни за что не позволил бы Мег уехать. Я тебя ненавижу! – закричала она во весь голос и выбежала из кухни. Спустя несколько секунд дверь ее комнаты хлопнула так, что дом, казалось, зашатался.

Линк потрясенно упал на стул. Гнев его медленно угасал, сменяясь тупой, ноющей болью – такой же, как и та, что сжала ему сердце, когда он узнал о гибели Джо и Полин. Черт! А сейчас он теряет Никки и ничего не может поделать. Вскочив, он с грохотом отодвинул стул, схватил с гвоздя у двери шляпу и нахлобучил ее на голову. Ему хотелось убежать куда-нибудь и спрятаться.

– Я вернусь к ужину! – крикнул он и открыл дверь.

– А ну-ка постой, Линкольн Стоунер, – приказала Дора.

Линк замер на крыльце, но не обернулся. Когда Дора последний раз обращалась к нему подобным тоном, он был еще ершистым подростком.

– Ты такой же избалованный, как и твоя сестрица! Решил, значит, удрать, и тебе все равно, что будет с бедной девочкой?

Господи, разве она не понимает, что все эти шесть месяцев он только и делает, что пытается помочь сестре?

– Что бы я сейчас ни сказал, Никки не станет меня слушать. Ей нужно время, чтобы остыть.

– Если ей что и нужно, так только уверенность, что хоть кто-то ее любит.

Судя по всему, по мнению Доры, это явно не относилось к Линку.

– Ты отнимаешь у Никки единственного человека, которому удалось достучаться до нее с тех пор, как погибли ваши родители. Мег – твоя единственная надежда. Ты обязан уговорить ее остаться.

– Не могу, – проворчал Линк. Ведь она солгала ему.

– А я-то думала, между вами что-то есть!

И он тоже так думал. Именно поэтому сердце его жгла сейчас горькая обида.

– Все кончено.

Дора с сомнением взглянула на него.

– Ты уверен? Держу пари, между вами только что искры не летели!

– Замолчи, Дора, – сквозь зубы проговорил Линк.

– Не смей командовать мной, Линк Стоунер. Сам вспомни, у тебя же слюнки текли, стоило только тебе увидеть ее! Будь у тебя в голове хоть капля ума, ты бы схватил ее в охапку и отвез к священнику, и дело с концом. – Дора самодовольно скрестила руки на необъятной груди и улыбнулась. Было ясно, что такой план ей по душе. – Вот тогда малышка поймет, что у нее есть настоящая семья!

– В жизни не слышал большего бреда! – парировал Линк, но мысли его беспокойно заметались. Похоже, Дора подсказала ему самый простой выход. Но брак, брак! Черт бы все побрал! Если прямо сейчас что-нибудь не придумать, разрыв между ним и Никки превратится в пропасть глубже Великого Каньона. Мег пойдет в суд и выиграет процесс, добившись опекунства. Как-никак они связаны кровным родством. Если суд спросит Никки, с кем она предпочитает остаться... Ее ответ не вызывает сомнений.