- Прошу прощения, шеф, я не знал, что вы здесь. Я...

- Да, я здесь, - перебил его Старик и направил пистолет ему в живот. Почему ты в халате?

Человек посмотрел на пистолет с таким выражением лица, будто происходящее показалось ему неудачной шуткой.

- З-э-э... Так я же работал. Не ровен час обольешься чем, а там у нас растворы бывают...

- Снять!

- А?

Старик повел пистолетом и сказал мне:

- Приготовься.

Человек торопливо скинул халат. На плечах у него ничего не было, красной сыпи на спине тоже.

- Теперь ты возьмешь этот халат и к чертовой матери сожжешь, - приказал Старик. - А затем вернешься к работе.

Залившись краской, человек шмыгнул к двери, но у порога остановился и спросил:

- Шеф, вы уже готовы к этой э-э-э... процедуре?

- Скоро буду. Я дам знать.

Когда дверь за ним закрылась, Старик тяжело вздохнув, убрал пистолет и проворчал:

- Вот так всегда. Отдаешь приказ. Знакомишь всех. Заставляешь каждого расписаться. Можно даже вытатуировать приказ на их хилых мощах, и все равно находится какой-нибудь умник, который считает, что его это не касается. Ученые...

Я снова повернулся к своему хозяину. Вид его по-прежнему вызывал у меня отвращение, но теперь оно сопровождалось обостренным - и не совсем, по правде говоря, неприятным - ощущением опасности.

- Босс, - спросил я, - а что вы собираетесь с ним делать?

- Я хочу его допросить.

- В смысле... Как это? Обезьяна ведь не...

- Да, обезьяна говорить не может. Нам придется найти добровольца. Человека.

Когда я сообразил наконец, что он имеет в виду, ужас охватил меня почти с прежней силой.

- Неужели вы и в самом деле... Это невозможно, такого даже врагу не пожелаешь!

- Возможно! И я на это пойду. Что должно быть сделано, будет.

- Вы не найдете добровольца!

- Одного уже нашли...

- Да ну! И кто же это?

- ...но я не хотел бы использовать того человека. Мне нужен другой.

Сама мысль об этом казалась мне отвратительной, и я не стал скрывать своих чувств.

- Доброволец он или нет, это все равно грязное дело. Ладно, один у вас есть, но второго такого психа вы долго искать будете.

- Может быть, - согласился Старик. - Но тем не менее я не хотел бы использовать первого добровольца. А допрос нам необходим, сынок: мы ведем войну при полном отсутствии разведывательных данных. Мы не знаем нашего врага, не можем вести с ним переговоры. Нам не известно, откуда он и что из себя представляет. Все это мы должны выяснить, потому что от этого зависит наше выживание. Говорить с паразитом можно только через человека. Значит, так мы и сделаем. Но мне по-прежнему нужен доброволец.

- А что ты так на меня смотришь?

- Да вот, смотрю.

Я, в общем-то, задал вопрос в шутку, но он ответил таким тоном, что я чуть заикаться не начал.

- Ты... да ты с ума сошел! Нужно было убить эту заразу, когда ты дал мне свой пистолет. Знал бы заранее, что ты задумал, так бы и сделал. Но чтобы я добровольно позволил снова посадить паразита себе на спину - нет уж, увольте.

Он продолжал, словно и не слышал меня:

- Кто угодно тут не подойдет. Нужен человек, который сможет это выдержать. Джарвис, как оказалось, был недостаточно крепок, сломался. А ты все-таки выжил.

- Я? Да, один раз выжил. Но второй раз я просто не вынесу.

- Но у тебя больше шансов остаться в живых, чем у кого-то еще. Ты уже доказал, что способен, что тебе это по силам, а если взять кого-то другого, я рискую потерять агента.

- С каких пор это начало тебя беспокоить? - съязвил я.

- Поверь, это беспокоит меня всегда. Я даю тебе последнюю возможность решить: согласен ли ты на эксперимент, зная, что это необходимо, что у тебя больше всех шансов и что пользы от тебя будет больше, чем от других, потому что у тебя уже есть опыт? Или ты предпочитаешь, чтобы вместо тебя рисковал своей психикой и своей жизнью какой-то другой агент?

Я попытался объяснить ему, что у меня на душе. Мысль о том, что я умру, находясь во власти паразита, была просто невыносима. Почему-то мне казалось, что такой смертью я заранее обрекаю себя на бесконечные муки в аду. Но еще хуже было бы вновь почувствовать на спине паразита и остаться в живых. Вот только нужные слова никак не шли на язык, и я беспомощно пожал плечами.

- Можешь меня уволить, но есть какие-то пределы тому, что человек может вынести. Я не соглашусь.

Он повернулся к интеркому на стене.

- Лаборатория, мы сейчас начинаем. Поторопитесь.

- А объект? - донеслось из динамика, и я узнал голос человека, что влетел незадолго до этого в комнату.

- Первый доброволец.

- Значит, взять стенд поменьше? - с сомнением спросил человек.

- Да. Тащите все сюда.

Я двинулся к двери.

- Далеко собрался? - резко спросил Старик.

- Как можно дальше отсюда, - так же резко ответил я. - Я не хочу в этом участвовать.

Он схватил меня за руку и рывком развернул.

- Придется тебе остаться. Ты знаешь о них больше всех, и твои советы могут оказаться полезными.

- Отпусти.

- Ты останешься - либо по своей воле, либо я прикажу тебя связать, раздраженно сказал Старик. - Я сделал скидку на болезнь, но твои фокусы мне надоели.

У меня уже не осталось сил спорить.

- Что ж, ты здесь главный.

***

Лаборанты вкатили в комнату кресло на колесиках, хотя, по правде сказать, этот предмет обстановки больше напоминал электрический стул: ремни для запястий, локтей, лодыжек и колен, крепления у пояса и груди, но спинка была срезана, чтобы плечи жертвы оставались открытыми.

"Кресло" установили рядом с клеткой обезьяны, затем убрали ближнюю к нему стенку. Обезьяна наблюдала за приготовлениями внимательным, настороженным взглядом, но по-прежнему не могла пошевелить безвольно висящими конечностями. Тем не менее, когда сняли стенку клетки, мне снова стало не по себе, и я остался на месте только из опасения, что Старик действительно прикажет меня связать. Лаборанты закончили приготовления и отошли в сторону. Открылась дверь, и в комнату вошли еще несколько человек, среди них Мэри.

Я растерялся. Мне очень хотелось ее увидеть, и я пытался отыскать ее через медсестер, но они или действительно не знали, кто она, или получили на этот счет какие-то распоряжения. Теперь мы наконец встретились, но при таких обстоятельствах... Черт бы побрал Старика! Ну зачем приглашать на такое "представление" женщину, пусть даже женщину-агента? Должны же быть какие-то рамки.