– Как полагаешь, замолчит? – спросил Антон.

– Я бы замолчал, – пожал Вепрь плечами и кивнул водителю. – Как там, Боря?

Тот поднял голову вверх и прислушался.

– Стихло вроде, – произнес он.

– Вот видишь, – довольно отозвался Вепрь и, откинувшись на спинку, щелкнул зажигалкой.

– А сейчас-то что? – спросил Антон.

Олег исчез с экрана, и остались видны только ноги Марии Захаровны. Судя по их движениям, она судорожно пыталась опуститься вниз.

– Какой-то гвоздь программы, – сказал Вепрь. – Что-то твой брокер придумал для нее особенное. Ударную дозу ужаса.

– Как думаешь, что?

– Посмотрим… Я бы, например…

На экране появился Олег со стулом.

– Так, – сказал Вепрь и придвинулся к монитору. Потом быстро поднял рацию и, не отрываясь от экрана, рявкнул:

– Мы записываем это?!

– Да, – ответили ему из другой машины. – Все нормально.

– Включите двойное дублирование… Нет! Тройное! Головой отвечаете за качество записи!

Антон с Борисом затаили дыхание.

Олег придвинул стул к окну, встал на него и принялся неторопливо обрывать что-то.

– Что он там делает? – заволновался Вепрь.

– Зимнюю оклейку снимает, – пояснил Борис. – Ну, знаете, окна на зиму бумагой заклеивают.

– А, – кивнул Вепрь.

Олег сорвал последние ленты с периметра окна, внимательно проверил створ пальцем, не переставая что-то говорить. Судя по его выражению лица, говорил он вещи совершенно неприятные, но наверняка наболевшие. Потом открыл верхний запор окна. Слез со стула.

– Вот гаденыш! – восхищенно воскликнул Вепрь. – Он ее собрался в космос отправить! Как бы и правда бабку удар не хватил…

Олег, повернувшись к теще, что-то продолжал говорить, не обращая внимания на ее дергающиеся ноги. Так изливал душу он несколько минут.

Потом налил себе водки в знакомый стакан и еще раз помянул, очевидно, любимую тещу.

И повернулся к окну.

Рука его легко открыла нижний запор, и окно распахнулось на всю ширину.

И тут случилось запланированное чудо.

С ног Марии Захаровны градом посыпались собранные за ночь железяки, в кадре появилось вначале тело, а потом и малинового цвета лицо в несуразной хоккейной каске.

– Опустилась, – хором выдохнули Антон с Борисом, а Вепрь стремительно погасил папироску.

– Записали?! – крикнул он в рацию.

– Тут такое! – Группа наблюдения пребывала в полном восторге. – Вы не поверите…

– Чтобы продублировали все записи!

Антон стремительно поднялся с сиденья.

– Бежим быстрее, – воскликнул он. – Бежим к ним, пока она его не убила.

А на экране Мария Захаровна уже молотила своего любимого зятя подвернувшимся под руку чайником, из которого ей совсем недавно омывали ноги.

– Ты отлично справился, – сказал Антон. – Просто молодчина!

– Знали бы вы, чего мне это стоило, – простонал Олег.

Он лежал на диване со льдом на лбу, а за стеной, в соседней комнате ребята из группы наблюдения успокаивали разошедшуюся тещу.

– У вас еще отношения наладятся, – произнес Вепрь. – Она наконец-то увидела в тебе равную ей мерзость. Причем способную на хладнокровное убийство. Это огромный бонус в глазах таких, как она.

– Вы думаете? – приподнялся Олег с подушки.

– Лежи, лежи, – остановил его Тополев и поднялся сам.

– Пора нам, как полагаешь? – посмотрел он на Вепря.

– Да, – кивнул тот нетерпеливо. Все мысли его, судя по всему, уже были там, в машине наблюдения, где лихорадочно копировались записи произошедшего только что на их глазах чуда. – Если что-нибудь случится, – звони немедленно. Понял?

– Может, оставите кого-нибудь? – безнадежно спросил Олег. – Она же меня точно в больницу отправит…

– Не отправит.

– Я ей столько успел за пять минут наговорить комплиментов…

– Жалеешь?

Олег честно подумал.

– Нет, – твердо ответил он. – Я рад, словно, знаете, в душе гнойник прорвало.

– Пойдем, а? – нетерпеливо повторил Вепрь.

– Вы вправду уходите или это опять… шоковая терапия? – улыбнулся Олег.

– Считай как хочешь, – ответил Тополев. – И поправляйся. Ты нам еще живым нужен.

Через несколько минут входная дверь хлопнула, и в квартире наступила зловещая тишина. Затишье перед боем, подумал Олег напряженно. Ну, когда?

Он сосредоточенно прислушивался.

– Олежек, – заскреблось что-то за дверью.

– Да? – ответил он.

Мария Захаровна торжественно вплыла в комнату, вися в нескольких сантиметрах от пола. В руках она несла поднос с огромной кружкой дымящегося чая и вазочкой, наполненной ее любимым овсяным печеньем.

Он изумленно приподнялся на подушке.

– Вот, – произнесла Мария Захаровна, водружая поднос на кровать. – Ты уж извини меня, ладно?

– Я подумаю, – буркнул Олег.

– Что ж ты раньше-то молчал?

– О чем?

– О том, что ты настоящий мужик, а не сопливая размазня?

Олег до хруста стиснул зубы. Сейчас, понял он. Сейчас решится моя судьба. И моя, и Иркина. Быть или не быть… Ох прав был Тополев, ох прав…

Он приподнялся на локте, подозрительно осмотрел кружку и помешал чай. Потом поднял глаза на затаившую дыхание Марию Захаровну.

– Я не собираюсь выслушивать от вас всякую мерзость в свой адрес, – спокойно сказал Олег. – Можете на этот счет с Настенькой пообщаться… А сейчас я вас попрошу, пока – попрошу, Мария Захаровна, навести в квартире порядок. Я доступно излагаю?

– Ухожу, ухожу, – всплеснула теща руками и поднялась.

На пороге комнаты остановилась.

– Знаешь, – сказала Мария Захаровна. – Я всегда хотела для дочери мужа не интеллигентика какого-то, а настоящего мужика с крепкими яйцами, – Олег поперхнулся чаем. – Только ты скажи мне одну вещь. Ты и вправду выкинул бы меня из окна, как говорил?

В ее глазах промелькнуло напряжение.

– Да, – твердо ответил Олег.

– Эх-х… – мечтательно произнесла Мария Захаровна. – Мой бывший муж, светлая ему память, тоже так бы сделал. Я рада, что настоящие мужчины, – она как-то странно посмотрела на Олега, и вдруг в ее взгляде проскользнуло что-то очень похожее на обожание, – и в наше поганое время не перевелись. Честно – рада… Лежи, отдыхай, поправляйся, Олег…

Он опустился на подушку.

Первый раз за все два года их с Ириной совместной жизни любимая теща Мария Захаровна назвала его полным именем.

Ночью Олегу приснился очередной кошмар.

То ли из-за дневных переживаний, то ли еще почему, но приснилось ему, будто приезжает Ирина, заходит, видит разгромленную квартиру. Ставит сумки в прихожей, оглядывается и говорит свое любимое: «Так».

И сейчас же выплывает теща с подносом и чаем.

– Проходи, дочка, – говорит она радостно, – сейчас я тебе, Ириш, про муженька твоего такое расскажу…

– Значит, ремонт вы с Ваней в ванной делали? – спрашивает Ира голосом, не сулящим ничего хорошо. – Ремонт, говоришь?…

И превращается в Настю.

Он проснулся в холодном поту и сел на кровати.

Настя, подумал он, совершенно про двоюродную сестру жены забывший. Она ведь теперь не успокоится, пока окончательно не оторвет мне башку.

И сок… Черт возьми, как же жаль, что теперь я ничего против Насти не имею! Может, к Вепрю за помощью побежать?

У него зазвонил телефон.

Ирка, подумал Олег и ошибся.

Звонил Антон.

– Как дела, дружище? – бодро осведомился он. – Не поубивали вы с тещей друг друга за ночь?

– Нет, – зевая, ответил Олег. – А вы-то как, разобрались, в чем дело?

– Ага, – гордо сказал Тополев. – Очень интересные дела получаются.

Олег прилег поудобнее.

– Рассказывай, – попросил он.

– Ты сидишь?

– Я лежу.

– Тогда не вставай, дружище.