— Ментальники!

Инстинктивно я глянула по направлению его кивка — туда, где в отдалении от всех стояла группа стихийников в пять. Эти не совались в неразбериху боя — остальных магов Канцелярии как раз подводило то, на что они надеялись: количество. А также отсутствие совместных учений и хоть какого-то плана. Но эти — они настраивались. Ловили наши сознания так, чтобы нанести один, только один удар…

— А я говорил — оглянитесь! — заголосил Эдмус, и тут все сразу запоздало сообразили две вещи: почему так долго бездействует Веслав и почему во дворике такой избыток народа.

Они оглянулись.

За всеми ментальниками и половиной стихийников, которые пока не ввязывались в борьбу — скорее всего, профессора, основные силы — стояли их теневые двойники. Плотные, осязаемые негативы, скалящиеся в лицо оригиналам очень неприятным образом, показывая черные зубы. Увлекшись разборкой, никто не заметил, как они поднялись с земли, приобрели разные облики, никто не увидел, как Повелитель Тени мановением руки отдал им команду…

«Фас», — почему-то додумалось мне, когда я увидела, как Веслав что-то прошептал сквозь зубы и стиснул пальцы. Мрачные двойники повели себя совсем не так спокойно, как их Повелитель.

— Мочи белых! — с таким расистским воплем они набросились на стихийников (и светлых, и темных, и серых) и принялись их душить, щипать, мутузить, и вообще — если можно представить себе Эдмуса в ярости, он вел бы себя примерно так же.

— Это откуда? — пробормотал ошеломленный Веслав.

— Побочная реакция за счет твоего характера! — пояснил с небес спирит, который рискнул спуститься пониже, а уж слух всегда имел замечательный.

Расклад поменялся. Большая половина смешанного отряда Канцелярии ногами, кулаками и стихиями отбивалась от бешеных теневых двойников. На Эдмуса уже почти перестали обращать внимание: спирит вполне спокойно дрейфовал в небе, временами уворачиваясь от поредевших ударов. На Йехара и пантеру наседала оставшаяся часть стихийников — это было странное противостояние, в основном за счет того, что Йехар не мог позволить себе кого-нибудь прикончить. Хотя, судя по багрово-яростному пламени Глэриона, клинку этого и хотелось.

Андрий давно перестал тормозить и включился в противостояние, показывая свои славные партизанские корни. Пакостить исподтишка стихийнику земли удавалось превосходно: двое магов огня вдруг безнадежно провалились по пояс в асфальт, Макаренко посреди «вяжущего» металлического заклятия споткнулась на ровном месте и чуть не сломала ногу… Я незаметным ударом заморозки убрала последнего огненного мастера: когда его сбило с ног из ниоткуда прилетевшей сосулькой, бедняк только успел крикнуть в небеса:

— Офигели топильщики!

Бомжик сместился на своей скамейке поближе и, наверное, радовался возможности увидеть такой экшн совершенно бесплатно. Хлопали окна и двери балконов — и так же быстро захлопывались, могу поклясться, что ментальников выставили по всему периметру для контроля за населением. Бой продолжался — нет, не бой, потому что даже серьезных повреждений никто пока не получил — какая-то мышиная возня: теневые двойники таяли один за другим, а по Веславу почти не наносили мощных ударов. Кое-что разбилось о его теневой щит, но это были мелочи. Стихийники Канцелярии держались кучно и как-то слишком осторожно, они как будто ждали кого-то, прикрывали кого-то…

А потом профессора, которые уже освободились от своих двойников, нанесли удар по Веславу разом. Это не причинило ему особенного вреда, он просто сместился, исчез в тени какого-то столба, снова появился, на пять метров левее, сделал несколько пассов руками, и воздух вокруг профессоров зачернел, лишая их медиумов — трюк, который проделывали мооны в мире Эдмуса…

В этот момент стихийники раздвинулись, и на первый план вышла группка тех, кого они прикрывали. Четверо мужчин, все — с одинаково холодными, застывшими выражениями лиц, какое-то сходство в этой бесстрастности между ними, что-то давнее… «по лицу видно… все, как этот…»

Алхимики!

Канцелярия привлекла все резервы.

И Веслав, который держал одновременно щит, теневых двойников (еще истязавших в отдалении ментальников и некоторых магов) и заклятие лишения медиума, был капитально отвлечен от своих бывших коллег.

Двое алхимиков сыпанули что-то по линии расположения стихийников Канцелярии — теперь ясно, почему они не продвигались вперед и старалась не ломать строй, хотя и мешали друг другу. Двое других взмахнули руками. Несколько маленьких, жутко знакомых капсул оказались в воздухе…

— Ве-есла-а-ав! — завопила я отчаянно, разрушая все представления о поведении несчастной пленницы. — Это «Горгона»!

Повелитель, у которого не было отводов от смертельного газа, и который сам же был его изобретателем, обернулся…

Формула отчаянно мощного призыва стихии вспыхнула у меня в мозгу в долю секунды — «Помоги мне!» — и в долю же секунды пришел ответ.

Но совсем не с небес и совсем не дождиком.

Крышки двух люков поблизости от отрядов Канцелярии вынесло вверх мощным напором нечистот. Эдмус с философией бывшего шута увернулся и от этого. Оставшиеся на ногах стихийники воды и воздуха сумели худо-бедно поставить «зонтики» от того, что на них обрушилось, Виола и Йехар сбежали в сторонку еще раньше, а вот алхимиков никто не подумал прикрыть. И у них самих таких умений не было.

Первая волна канализации начисто поглотила капсулки «Горгоны», которые уже почти касались поверхности. Что-то булькнуло, но никто не окаменел. Вторая волна смыла самих алхимиков и прибила к песочнице в центре двора. Я вовремя остановила поток, чтобы их не утопить, но едва ли можно было опасаться нападения с той стороны. Выглядели и пахли они так…

Я зажала нос, испугавшись того, что наделала сама, половина стихийников поступила так же, а ближайшая машина вдруг своим ходом и с ненормальной скоростью понеслась прямо на меня.

«Макаренко, — подумала я безнадежно и додумала с некоторой гордостью: — «Лендкраузер»!

— Оля!! — отчаянный вопль Повелителя Тени тоже не служил хорошей иллюстрацией для того, как должны себя вести приличные черные маги. Он опять исчез — нырнул в тень — и спустя секунду стоял рядом со мной, но еще за миг до этого «Ленкраузер» вдруг сам собой вильнул в сторону и с силой врезался в стену дома в двух метрах от меня и Андрия.

И стало тихо. Предсмертно тихо. Окна хлопать перестали, Эдмус в небесах — и тот заткнулся. Макаренко до этого в бой не ввязывалась, а удар нанесла только сейчас, медленно попятилась, глядя куда-то мимо меня.

Шеф, который стоял рядом, изобразил на лице максимальный конец света и тоже попятился.

Они все смотрели в одну точку — на лицо Веслава.

День начал превращаться в ночь. Повелитель Тени сделал крошечный шажок вперед, и до всех наших противников вдруг одновременно дошло, что до этого — он только шутил, а вот теперь разозлился. Второй шаг — и я увидела, как тень пошла впереди него, густая, черная, подобие развертки…

— Весл, не надо. Ты же не остановишься потом, ты…

— И не собираюсь.

Низкий, спокойный голос. Даже у профессоров опустились руки, а кое-кто перекрестился и точно приготовился получить от пророка Ильи его связкой ключей за феноменальную глупость. Нашли, кого злить.

— Тебе нельзя убивать! — к нам бросился Йехар, но и он впал в ступор, посмотрев в лицо Веславу.

— Им, значит, можно?

— Силы Гармонии, спасите нас от влюбленных Повелителей! — отошел от шока Эдмус в небе. — Не слышите? Эх, вы…

— Веслав! — я шагнула перед ним, рискуя нарваться на удар в спину от стихийников Канцелярии, в самую тень, в жуткий холод, как при приближении моонов… — Веслав… Вес…

— Что это за дрянь? — прозвучал тут голос Андрия удивительно не к месту.

Повелитель взглянул поверх моей головы, отстранил меня с дороги, но боевой готовности отменять не стал, хотя лицо у него сделалось более вменяемым.

От скамейки мимо откашливающихся алхимиков и застывших стихийников к нам неторопливо шествовал заурядный питерский бомжик. Кто-то попытался на автомате убрать его в сторону, но он этого, кажется, не заметил. Так, махнул ручонкой — и воздушная ограда, которую перед ним поставили, растворилась. Попутно он что-то швырнул в сторону стихийника, который ограду выставлял — и маг воздуха осел на землю. Как и двое, которые стояли рядом с ним.

Веслав едва заметным движением пальцев убрал теневых двойников, перестал прессовать профессоров стихий и с хорошо уловимыми нотками тоски процедил:

— Пора драпать…

Стихийники Канцелярии сначала не поняли, что произошло, но потом верно истолковали и позу защиты Веслава, и его действия. Хоть и не все сразу, но сначала профессора, потом остальные начали поворачивать жидкие ряды в сторону нового противника. А он чапал все так же неторопливо и все с той же сосредоточенностью на лице и, кажется, ни на кого не обращал внимания.

— Кто это? — прошептал Андрий.

— Леший его знает, — ответил Веслав покладисто. — По моим ощущениям — одна из тех тварей, которые натыкали в меня ножиков. Догадываюсь, что…

— Нихилл!

Эмоциональный профессор огня соображал быстрее всех и озвучил новость на весь дворик.

«Нихилл, — услужливо щелкнуло у меня в мозгу. — Слуга Хаоса. Относится к разряду мифологии, как, впрочем, Небирос и Повелитель Тени. Отрицает стихии как таковые. Своей стихии не имеет, действует с помощью артефактов…»

Кинжалы, например. Или вот… что это у него там в ручонках?

Ручонки нихилла и не думали трястись, не в пример конечностям нормальных бомжей. Одной он совершал неторопливые взмахи, отражая-отрицая стихийные удары, которые были направлены на него. Профессора пока не ввязывались, а остальные уже потихоньку начали пытаться остановить слугу Хаоса, но и от воздушного пресса, и от «Крематория» он просто отмахивался, как от надоедливых мошек. Второй рукой он неторопливо вытаскивал из воздуха что-то вроде короткого жезла с длинным, острым наконечником…