Хабберт задумался, а не применим ли тот же график к нефтяным резервам целой страны – скажем, США. Попробовал вычислить момент «пика нефти» для Америки – и угадал! В 1956 году предсказал, что добыча нефти в стране достигнет пика около 1970 года. Лет 15 от него отмахивались, посмеивались – дескать, не научно, и математика не убедительная, и статистика не универсальная. Но когда пророчество сбылось (с ошибкой на один год), Хабберта многие начали принимать всерьез. Воодушевленный Хабберт стал собирать статистические данные по всемирной добыче нефти. И начертал график из которого следовало, что пик нефти для всей Земли наступит в 1995 году.

И тут он ошибся. Пик нефти не был достигнут в ХХ веке. Возможно, мы вышли на «плато» только сейчас, но и это еще предстоит окончательно подтвердить или опровергнуть. (В последнее время часто пишут о 2010-м, как наиболее вероятной точке «икс»). Последователи Хабберта говорят о том, что нефтяной кризис 70-х годов неизбежно «сдвинул» график, отсрочил приближение пика.

Впрочем, надо сказать, что и по сию пору есть достаточно серьезные исследователи, всё еще в Хабберта и его методику не очень-то верящие. Глупо спорить с тем, что когда-нибудь нефть кончится. Кончится, разумеется, но весь вопрос: когда?

Считается, что в 1999-м был достигнут пик на британских нефтяных месторождениях в Северном море.

Между тем, учитывая бурный рост Китая и Индии, к 2030 году миру будет требоваться уже 113–115 миллионов баррелей против нынешних 85 – откуда же им взяться? Две трети нынешней нефти добывается на Ближнем Востоке – в Саудовской Аравии, Кувейте, Ираке, Иране. Чтобы хоть как-то справиться с растущими потребностями, нужно открывать очередную Саудовскую Аравию каждые два-три года. Но, увы, Саудовская Аравия за всю историю-то человечества была одна такая…

Вот еще одна цитата, на этот раз не из антиутопических теорий, а прямо из рекламы американской нефтяной компании «Шеврон».

За 125 лет, сообщает компания, человечество истратило один триллион баррелей нефти. Следующий триллион оно истратит всего за 30 лет. При этом через 25 лет мир будет расходовать в год на 50 процентов больше нефти, чем сегодня.

(И, заметим в скобках, пессимисты считают, что все реально достижимые запасы нефти на Земле как раз и составляют немногим более двух триллионов баррелей. Если эта оценка верна, то через 30 лет как раз всё и кончится. Если ближе к истине более оптимистическая прикидка, и к нефтяным запасам надо приплюсовать еще миллиардов так 700–800 баррелей, то и это слабое утешение – конец света отложится на каких-нибудь два десятилетия. Или всё же найдется что-то другое, некий великий заместитель?)

Герой другого знаменитого фантаста, Майка Резника, обманывает своих товарищей-инопланетян, чтобы спасти их и отвадить от опасностей, таящихся в Олдувайском ущелье. И главная среди них – Homo Sapiens, которого уже пять тысяч лет как считали вымершим. Коллеги по экспедиции на Землю не распознали человека разумного в уродливых ночных тварях, подбиравшихся к костру. «Даже яды и радиация, которыми он отравил свою планету, не смогли его прикончить. Они лишь изменили его – до неузнаваемости», пишет Майк Резник в своей новелле «Семь видов ущелья Олдувай».

Видно, не корнукопианец этот Резник.

Над Империей Нефти никогда не заходит солнце. Каждый день, каждый час, каждую секунду где-то в мире вышки качают, танкеры везут, очистители перегоняют нефть в бензин и топливо, химические заводы превращают ее в другие абсолютно необходимые вещи. Этот процесс не может ни на минуту остановиться. Перестанет поступать в экономические артерии нефть, и остановится, замрет, начнет хиреть и наша с вами цивилизация. Как ненасытный Молох, должна она непрерывно заглатывать целые озёра, целые моря густой, мутной, пахнущей серой, углеводородной похлёбки. Малейший перебой – и чудовищные судороги сотрясают всемирный экономический организм.

Некоторые говорят: мир сидит на нефтяной игле. Это неверная метафора – нефть не наркотик. Нет, дело обстоит гораздо хуже. Если уж идти по пути биологических сравнений, то она – скорее, кровь цивилизации, гемоглобин, красные тельца, или даже сам несомый кровью кислород, без которого отомрут ткани организма. Короче говоря, носитель энергии, без регулярной подпитки которой невозможно ни двигаться, ни размножаться, ни даже просто существовать. Ведь даже в состоянии анабиоза, зимней спячки, жизнь потребляет энергию.

Заменить нефть совсем не просто, если вообще возможно. И дело не только в том, что она обеспечивает огромную долю общих энергетических потребностей человечества. Она не просто ее удовлетворяет – а очень и очень дешево!

И кстати, набившее оскомину выражение «черное золото» не выдерживает критики. Во-первых, нефть бывает разного цвета, но уж скорей она темно-коричневая, бурая, темно-зеленая. Во-вторых, она гораздо важнее золота, она сама есть суть, содержимое экономических процессов. В то время как золото – лишь искусственно придуманная, хоть и очень удобная, условность. К тому же изрядно устаревшая. Так что скорее уж золото следовало бы называть «желтой нефтью», если уж непременно нужно драматизировать политэкономическую роль этого металла.

Благосостояние человечества, качество и продолжительность жизни напрямую связаны с обилием, доступностью и относительной дешевизной энергии. Но, в таком случае, почему же не попытаться мерить экономику энергией? Мысль эта возникла уже достаточно давно. Правда, оставались сомнения – разве дело в абсолютных цифрах или же все же в эффективности, в кпд расходуемой энергии?

Наверно, есть большая доля истины в теории «энергетической бухгалтерии», утверждающей, что энергообеспеченность является главным всеобщим эквивалентом. В таком случае не деньги, а именно энергия должна быть реальной валютой, инструментом учета, накопления и обмена, мерилом затраты работы, необходимой для преобразования материи, превращения ее в товар и услуги. И, соответственно, в единицах энергии должны выражаться все цены.

В середине 70-х годов ХХ века в США была напечатана банкнота с портретом Джорджа Вашингтона достоинством в один галлон бензина. Она так и не успела поступить в обращение, видимо, в тот момент время для энергетических денег еще не пришло. Но идея состояла именно в том, что единица объема горючего – куда более надежная, более твердая валюта, чем обрушенный арабским нефтяным эмбарго доллар.

Сторонники концепции «энергетического бухгалтерского учета» (или «энергетического кредита») видят будущее, в котором гражданам будет выдаваться специальные энергетические сертификаты, заменяющие деньги. Однако при ближайшем рассмотрении некоторые аспекты такого государства (в том утопическом варианте, где ему придумали название «Технат») вызывают подозрение. Не есть ли это очередная попытка протащить старые коммунистические идеи, переодев их в новые, модные одежды? Уж больно велика оказывается в описываемом обществе роль государства, уж больно сильна и тотальна власть распределителей энергии над рядовыми, невластными гражданами. Это мы уже, кажется, проходили, только под другим названием…

Но доля истины во взгляде на роль энергии как главного содержания экономики, наверно, есть. Интересно, что представления о том, что именно энергообеспеченностью определяется уровень экономического развития общества, было сформулировано уже довольно давно. Ранним западным пророком этих теорий считается известный ученый, лауреат Нобелевской премии по химии Фредерик Содди, излагавший их уже в 20-е годы ХХ века. Ему мало показалось, что он совместно с Резерфордом разработал теорию радиоактивного распада. Так он еще занялся экономической ролью энергии. (Его работы обрели новую жизнь в конце столетия, когда их стали цитировать сторонники так называемой «биофизической экономики» и «биоэкономики»).

Но задолго до него русские утописты предлагали измерять уровень развития сельского хозяйства через количество энергии, используемой крестьянским хозяйством. Они рисовали утопические картины идеального, аграрного общества будущего, основанного на высокопроизводительном, а следовательно, высоко энергетически обеспеченном труде крестьянина-фермера. (Не без элементов уравниловки и социализма – но утопия на то и есть утопия).