Я высказал это, но она проигнорировала мои соображения. Однако вскоре задала вопрос, не поможет ли делу ее возможная встреча с ним. Она явно заколебалась, а я отреагировал с должной осторожностью, дав ей понять, что в таком случае она подвергнет себя эвентуальному риску. Я также напомнил ей, что против свидания возражает доктор Хейворт. Никак не объяснив ей причины моих предостережений, то есть не упомянув ни о гипнозе, ни о регрессивной терапии, я сказал ей, что супруг может показаться ей сильно переменившимся, что он может отнестись к ней весьма странно. Когда она глухим и безнадежным голосом спросила, что же в таком случае от него можно ожидать, я еще раз повторил ей, что считаю Мартина Грегори серьезно больным.

Прощаясь, она поблагодарила меня, но не слишком уверенно. Я спросил, полагает ли она, что у нее достаточно сил, чтобы выдержать свидание с ним до ее отъезда в Европу, и высказал собственное мнение о том, что лучше бы подождать до ее возвращения оттуда. Она несколько рассеянно ответила, что, разумеется, любит и всегда будет любить мужа независимо от того, что он сделал, и что конечно же повидается с ним.

Именно на эту реакцию я и рассчитывал.

а) ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ОЖИДАНИЯ

Пациенту значительно лучше, напряжение спало. Нарастающая доверительность как результат психологической обработки перед сеансом гипноза. Отсутствие терапевтического вмешательства.

б) АТМОСФЕРА

Готовность к сотрудничеству. Некоторая нервозность, но вполне понятная.

в) ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ

Пациент сразу проявил высокую восприимчивость и без труда достиг как медиумического, так и сомнамбулического состояния. Как я предполагал, несколько воинственная самооценка как человека независимого и уверенного в своих силах сочетается на подсознательном уровне с интенсивной потребностью в воздействии чужой воли. Транквилизирующий эффект гипнотического состояния быстро позволил сломить сопротивление инквизиторскому по своей природе характеру вступления. Духовное соитие с психиатром было с облегчением воспринято. Как представляется, пациент с благодарностью принял предложение покинуть свой омраченный тревогами психический мир. Невроз этому не столько мешал, сколько способствовал. Характер дыхания и другие физиологические корреляты указывают на то, что временное отвлечение от реальной жизни во имя лечения воспринимается весьма положительно.

1. Видения: после успешно проведенной вступительной процедуры неспособность пациента восстановить под гипнозом свои фантомы оказалась загадочной. О сопротивлении не могло быть и речи, тем не менее его подсознание каким-то образом блокировало все мои вопросы. По-прежнему не исключена вероятность того, что так называемые видения пациента являются на деле вызванными наркотиком галлюцинациями или же плодами фантазии.

2. Регрессия до девятилетнего возраста: история, уже известная со слов пациента, о собаках на Филиппинах (первый сеанс) пересказана несколько иначе и с в высшей степени драматической развязкой (убийство девочки Мисси). И хотя внешним поводом послужил отказ Мисси приглядеть за Джефом, что вызвало у мальчика убийственную ярость, подлинный мотив должен быть иным, однако не связанным с семейными обстоятельствами.

3. Регрессия в предшествующее существование: ключом ко всему чрезвычайно живому и детализированному рассказу служит эпизод, в котором «Фаукетт» намеревается убить своих собак Пастора и Чулима. Поначалу это показалось разумным и достаточным объяснением поведения пациента в прошлую субботу. Однако решение «Фаукетта» пощадить их подрывает такую возможность.

г) ИНТЕРПРЕТАЦИИ, НЕ ВЫСКАЗАННЫЕ МНОЮ ПАЦИЕНТУ

Другими словами, самые каверзные. В настоящее время трудно проследить какую бы то ни было объективную связь между: а) убийством охотничьих собак Цезаря и Клауса; б) «видениями»; в) происшествием на Филиппинах; г) историей «Фаукетта». Если собаки и стали навязчиво повторяющимся мотивом, то явно второстепенной важности. Стоит обратить внимание и на то, что в пункте «б» мотив собак отсутствует. И напротив, девочка, «увиденная» пациентом в углу его комнаты, живой труп (упоминаемый и в связи с тестом Роршаха), может оказаться той же самой, что и Мисси в эпизоде «в», в котором девочка, изрубленная лопатой, отползает умирать в угол сарая.

Единственный присутствующий во всех эпизодах сквозной мотив — вода. В «а» это дождь и сырость на стенах кухни, в «б» — улицы под ливнем и утонувшие животные, в «в» — тропический ливень и в «г» — водопад. Но и этот сквозной мотив сам по себе достаточно зыбок.

Намереваясь предохранить пациента от потенциально опасного для него самого разоблачения на тему о том, что в детстве он, возможно, совершил убийство, я решил применить постгипнотическую амнезию и удалил с кассеты с записью сеанса соответствующие фрагменты. На более поздней стадии лечения может оказаться целесообразным ознакомить пациента с данным материалом — но только не сейчас.

д) ВЫВОДЫ

В общем и целом сеанс надлежит признать успешным. Пациент проявил себя превосходным объектом гипноза, а материал, полученный в ходе регрессии, хотя в некоторых отношениях и обескураживающий, не оставляет сомнений в том, по какому пути должно пойти дальнейшее лечение.

е) ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ

Законность происходящего: насколько я могу судить, безупречная. Но необходимо проконсультироваться с Зигелем и Барсом. Однако в интересах всех вовлеченных в настоящую историю лиц необходимо с настоящего момента следить за пациентом более пристально. Следует также взвесить вопрос об эвентуальной госпитализации. Правда, в настоящее время он, на мой взгляд, не представляет опасности ни для себя, ни для окружающих.

NB: Фамилия Фаукетт показалась мне почему-то знакомой. Из чистого любопытства я позвонил О'Рорке в библиотеку и попросил проверить британский справочник «Кто есть кто». Я не удивился, узнав о том, что и впрямь был некий полковник Фаукетт — известный исследователь, автор целого ряда книг и статей.

Пятница, 6 октября.

22.30. Я позвонил сегодня Сомервилю и потребовал объяснений по поводу кассеты. Он извинился за то, что «выудил» из меня Фаукетта. Он сказал, что не предупредил меня заранее о своем намерении осуществить подобную регрессию, потому что был убежден в том, что я окажусь сильно предубежден против этого, а до того момента, как я прослушал запись, затрагивать тему Фаукетта не имело смысла.

Я осведомился у Сомервиля, не полагает ли он и впрямь, будто я восприму историю Фаукетта как доказательство существования моей прошлой жизни.

— Это неважно, Мартин. Вопрос о том, в какой мере «прежние существования», всплывающие в гипнотическом трансе, являются продуктом фантазии, а в какой — реальным воспоминанием, не считается эффективным инструментом психологического исцеления. В случаях, подобных вашему, такие симптомы могут проявляться вследствие каких-то событий (в терминах психологии — причин для беспокойства), имевших место в детстве, но корень проблемы зачастую таится в самых глубинах души. Регрессивная терапия снабжает нас ключом к этим «пропастям подсознания».

Затем он спросил, доводилось ли мне встречать имя П. Г. Фаукетт раньше, до того, как я прослушал запись, читать о нем что-нибудь, в особенности в книгах о Южной Америке, о Первой мировой войне и о географических и этнографических экспедициях. Он спросил, известно ли мне, что полковник Фаукетт был путешественником, предпринявшим последнюю экспедицию в 1925 году в джунгли Мато-Гроссо, — экспедицию, из которой он не вернулся.