11 марта. Сегодня воскресенье. Решено с Т. С. Рассом и Л. Ф. Помазанской, моими верными спутниками во всех походах, пойти в город и посетить собор Нотр Дам де ла Гард, а проходя мимо Старого порта, посмотреть рыбный базар. Нас базар интересует с научной точки зрения. Уловы рыбы нашими тралами и другими снастями были очень невелики, и многих представителей средиземноморской ихтиофауны мы не добыли. Может быть, на базаре мы добудем головы от рыб, только что привезенных с моря, и сможем взять мозг для анализа. Действительно, базар был бедным, но рыбаки и торговки (жены рыбаков) заверили, что завтра товара будет больше. Мы решили, что собора Богоматери, покровительницы моряков, на сегодня будет достаточно для нас. Поднялись в гору, к собору, стоящему на высоком холме за стенами старинной крепости. Наверху очень сильный ветер, но вид прекрасный. Открытая Марсельская бухта, островок Сен-Жан, на котором старинная крепость, а несколько дальше — остров Иф, где высится замок Иф — знаменитая тюрьма, куда заключали противников господствовавших режимов. Ее стены повидали людей самых различных убеждений. Там сидели и враги Людовика XIV и Наполеона, и приверженцы Наполеона, бонапартисты, после восстановления королевской власти, и деятели Парижской коммуны.

В соборе шло богослужение — месса. Зашли внутрь. Все стены увешаны моделями кораблей, приношениями моряков своей покровительнице марсельской богоматери. Поднялись на самый верх крепости, где ветер еще сильнее. Там, у ног золоченой богоматери, открывается грандиозный вид. Постояли, держа береты, чтобы не улетели. Стали спускаться вниз по одной из многочисленных лестниц, высеченной в скале. Лестница приводит на набережную Старого порта. Здесь, на набережной, много недорогих ресторанчиков. Почувствовав голод, мы вошли в один из них, чтобы отведать марсельской, провансальской еды. А что может быть типичнее, характернее знаменитой марсельской буйабесс. Это сложное рыбное блюдо из вареной рыбы разных сортов, моллюсков (устриц или мидий), раков или крабов, густо сдобренное всяческими пряностями. Настоящая буйабесс — это произведение искусства. Я уже пробовал это блюдо, мне оно нравится, но надо же просветить и товарищей, в первый раз попавших в Марсель.

«Если ты хочешь иметь солнце в своей тарелке, то сделай буйабесс», — говорится в стихотворении одного местного поэта. И в нем же дается детальный рецепт приготовления настоящего марсельского буйабесса. Что касается пряностей, приправ, то в стихе указываются все необходимые ингредиенты — перец, лук, чеснок, тмин, укроп, петрушка, лавр, цедра, шафран, сообщается последовательность введения в кипящий суп, точнее, в уху рыб, моллюсков и т. п. Это горячее, наперченное, душистое, обильное рыбное блюдо съесть невозможно, не запивая достаточным количеством сухого прованского вина.

Познакомившись с гастрономией Прованса, мы походили по центральной улице Марселя, знаменитой Каннебьер с ее магазинами, кино, ресторанами, кафе. Полная движения, шума, поражающая многоязычным говором, эта улица не похожа на парижские, кажущиеся чинными после шумного, пестрого Марселя. Усталые, дотащились до остановки автобуса, уехали в порт, добрались до своего дальнего причала, до родного, уютного «Витязя», до своих коек.

Особенно запомнился следующий день. Рано утром наша тройка отправилась снова в Старый порт, на рыбный базар. В центре Старого порта причалены рыболовецкие суда, небольшие моторно-парусные «посудины», по-нашему, северному, их можно бы назвать ботиками, но, конечно, суда эти по своему облику, обводам, оснастке — южные, средиземноморские, совсем отличные от наших северных, скандинавского типа, ботов. Возле причалов на прилавках разложена свежая рыба сегодняшнего улова, живая или почти живая, что для нас очень важно. Вот тут настоящий Прованс, Средиземноморье — и в облике, и в речи, и в живости этих рыбаков и рыбачек!

Т. С. Расе называет нам каждую рыбу по-русски и по-латыни. Тут и камбала, и сардина, мерлана, тригла, спарида, огромные угри конгеры, рыба-волк и многие другие. Рыба не дешевая, хотя цены на разные сорта очень разные. Тут же толпятся покупатели — домохозяйки, повара, а нередко и почтенные джентльмены-французы, а также алжирцы, корсиканцы, темнокожие африканцы. Надо сказать, что недалеко от этого маленького рынка в Старом порту расположен большой крытый рыбный рынок, где рыбы гораздо больше, но она привезена еще с вечера и уже не такая свежая.

К моему удивлению и удовольствию, рыбаки отлично понимают мой французский язык и я понимаю их, когда они разговаривают со мной, но ни слова не понимаю, когда они переговариваются между собой на своем, совершенно не похожем на французский прованском языке. Моя задача — купить головы, покупать целую рыбу нам ни к чему. Обращаюсь к веселому нестарому рыбаку, у которого на лотке разложены разные рыбы, разобранные по сортам. Спрашиваю о цене одной из крупных рыб и прошу отрезать мне только голову, за которую я заплачу по весу. Казалось бы, выгодно и ему, и тем хозяйкам, которые будут покупать «чистую» рыбу, без головы. Рыбак весело расхохотался и заявил: кто же купит рыбу без головы, скажут, что тут что-то подозрительное. Я обращаюсь к обступившим нас хозяйкам, говорю, что я, мол, покупаю голову, а вы свидетели, что голова отрезана при вас, можете купить остальную рыбу, вам же выгодно взять рыбу без головы, не платить за менее ценную голову. Хозяйки в сомнении качают головами. То, что я иностранец, вероятно, усиливает недоверие.

Меня выручает стоящий рядом высокий белозубый африканец. Он все сразу понял и велит отрезать голову, которую по весу покупаю я, а он покупает по весу всю тушу без головы и, довольный, уходит. После негра и некоторые хозяйки, расхрабрившись, повторяют явно выгодную им торговую операцию.

Подхожу к другому ларьку, где лежат иные сорта рыб; опять завязывается веселый разговор, на этот раз с торговкой. Опять уговоры, сомнения продавцов и покупателей. Вдруг какой-то хорошо одетый господин, купив мерлана, просит отрезать у рыбы голову и протягивает ее мне, отказываясь от денег за нее. Затем какая-то дама, купив полкилограмма сардин, передает мне весь пакет. Торговка предлагает мне более дешевую рыбу. Весь диалог между мной и продавцами окружающие поняли так, что я бедный человек и не могу себе позволить купить рыбу, так мне делают подарки. Тут я объясняю, что я не бедный человек, но мне вся рыба не нужна, нужны только головы. Раздаются вопросы, а зачем. Я объясняю, что для науки, что я ученый, исследователь. «Вы с русского судна?» — сразу смекнула рыбачка. Слух о советском научно-исследовательском судне, стоящем в порту, уже распространился среди рыбаков. Все сомнения исчезли, все стало понятно. Ученые вообще странные люди, а русские, наверно, особенно. Но тайна рассеялась. А традиционное для французов хорошее отношение к русским, особенно теперь, после войны, когда они знают, что это русские помогли разбить проклятых бошей и освободить Францию, сразу изменило положение дел. Хозяйки наперебой, покупая рыбу, просят торговку отрезать головы для меня. Скоро моя сумка наполнилась головами разных видов рыб. Их было гораздо больше, чем было добыто нашими тралами.

Чтобы сохранить мозг в свежем виде, мы, довольные, взяли такси и поспешили на судно. До вечера хватило у меня и Лидии Фоминичны работы по извлечению, взвешиванию и консервации мозга, а Т. С. Рассу и А. П. Андриашеву пришлось немало потрудиться, определяя по головам видовую принадлежность рыб.

Опыт «базарной» ихтиологии оказался настолько удачным, что мы повторили его в других портах захода — Барселоне, Лиссабоне, Сеуте, правда с переменным успехом. Но об этом в свое время.

Марсельский залив вдается в северный берег обширного Лионского залива между мысом Круазет (с востока) и мысом Курот (с северо-запада). На восточном берегу залива расположен город Марсель, а около него крупнейший на Средиземном море порт Франции. Портовые сооружения тянутся вдоль подножия холмов почти на 5 миль. Марсельский порт включает аванпорты Ла-Жольетт и Северный и шесть бассейнов. Кроме того, сохранились Старая гавань, Старый порт. Бассейны порта сообщаются между собой проходами и защищены с моря волноломом. Между бассейнами протянулись широкие молы, оборудованные причалами. Общая длина причальной линии — 21 км.