— Нет, вы стояли слишком далеко, протянув руку к дверной ручке.

— Да, так стояла мадам Дюмон. Теперь проделаем последний эксперимент, прежде чем я объясню действие всего механизма. Тэд, сядьте на стул позади стола, где сидел Миллс. Вы гораздо выше его, но это проиллюстрирует саму идею. Я буду стоять снаружи при открытой двери и смотреть на себя в зеркале. Конечно, меня вы ни с кем не перепутаете ни спереди, ни сзади, но я куда приметнее некоторых. Просто скажите мне, что вы увидите.

[Иллюстрация «Эксперимент с зеркалом»[47] ]

В призрачном свете, при частично открытой двери, эффект получился жутковатый. Фигура доктора Фелла стояла внутри комнаты, с удивлением уставясь на точно такую же фигуру, неподвижно стоящую на пороге.

— Как видите, я не прикасаюсь к двери, — прогудел голос. При виде шевелящихся губ Рэмпоул мог бы поклясться, что это произнес доктор Фелл, стоящий внутри. Зеркало отражало его голос, словно резонатор. — Кто-то, стоящий справа от меня, услужливо открывает и закрывает дверь. Я не прикасаюсь к ней, иначе мое отражение сделает то же самое. Ну, быстро, что вы видите?

— Один из вас гораздо выше другого, — сказал Рэмпоул, изучая обе фигуры.

— Который?

— Вы сами — фигура в холле.

— Правильно. Прежде всего, из-за того, что вы видите ее на солидном расстоянии, но главным образом потому, что вы сидите. Для человека с габаритами Миллса я выглядел бы гигантом. Хмф. Ха. Да. А теперь, если я сделаю быстрое движение, чтобы проскользнуть в эту дверь (допустим, я способен на такой маневр), а мой помощник справа одновременно сделает обманное движение и захлопнет дверь, какая иллюзия возникнет у вас при взгляде на фигуру внутри?

— Мне покажется, что она прыгает вам навстречу, чтобы не пустить вас.

— Да. А сейчас вернемся и прочитаем показания, если Хэдли захватил их.

Пройдя в кабинет мимо наклоненного зеркала, которое отодвинул Хэдли, доктор Фелл, тяжело дыша, опустился на стул.

— Я очень сожалею, джентльмены. Мне следовало понять правду гораздо раньше, благодаря точным и методичным показаниям мистера Миллса. Посмотрим, смену ли я повторить наизусть его слова. Проверьте меня, Хэдли. — Он постучал по голове костяшками пальцев и нахмурился. — Что-то вроде этого:

«Она (Дюмон) собиралась постучать в дверь, когда я внезапно увидел высокого мужчину, поднявшегося следом за ней. Мадам Дюмон повернулась и тоже увидела его. Она произнесла несколько слов… высокий мужчина не ответил. Он подошел к двери, не спеша опустил воротник пальто и снял шапку, которую сунул в карман…»

Понимаете, джентльмены? Он должен был сделать это, чтобы зеркало не отразило шапку и поднятый воротник, когда внутри появится фигура в халате. Но меня интересовало, почему он, будучи столь методичен в этом отношении, не снял маску…

— Да, как насчет этой маски? Миллс говорит, что он не…

— Миллс не видел, как он ее снял. Я объясню вам почему, когда мы разберемся с Миллсом.

«Мадам Дюмон что-то крикнула, отшатнулась к стене и открыла дверь. На пороге появился доктор Гримо».

Появился! Именно это он и сделал. Наш педантичный свидетель невероятно точен. Но мадам Дюмон? Это была первая оплошность. Испуганная женщина, смотрящая на грозную фигуру, стоя перед дверью комнаты, где находится мужчина, способный ее защитить, не отшатывается назад. Она бежит к двери в поисках защиты. Но вернемся к показаниям Миллса. Он говорит, что Гримо был без очков (они не поместились бы под маской). Но мне кажется, для мужчины в комнате было бы естественно надеть очки. Согласно Миллсу, Гримо все это время стоит неподвижно, как и незнакомец, держа руки в карманах. А теперь самое главное. Миллс говорит: «Мне показалось, что мадам Дюмон, хотя и отшатнулась к стене, закрыла за ним дверь. Помню, что она держалась за ручку». Такое поведение выглядит неестественно, и мадам Дюмон это отрицала. Но Миллс был прав.

Нет смысла задерживаться на этом. Но здесь у меня возникло затруднение: если Гримо был в комнате один и просто подошел к своему отражению, что стало с его одеждой — с длинным черным пальто, коричневой островерхой шапкой, даже маской? Их не оказалось в кабинете. Потом я вспомнил, что профессией Эрнестины было изготовление костюмов для оперы и балета, вспомнил историю, которую рассказал нам О'Рорк, и понял…

— Ну?

— Что Гримо сжег их, — объяснил доктор Фелл. — Он сжег их, потому что они были сделаны из бумаги, как униформа исчезающего всадника, описанного О'Рорком. Гримо не мог рисковать, сжигая в камине настоящую одежду, — это требовало времени, а ему надо было спешить. Пришлось сорвать бумажный маскарадный костюм и сжечь его. А сверху сжечь целую кипу абсолютно чистой писчей бумаги, чтобы скрыть сгоревшую под ней цветную бумагу! А я думал о каких-то компрометирующих письмах! О, Бахус, я готов убить себя за это! — Он взмахнул кулаком. — Когда не было ни кровавого следа, ни пятен крови у ящика письменного стола, где Гримо хранил важные документы! Но была еще одна причина для сожжения бумаг — они должны были скрыть остатки «выстрела».

— Выстрела?

— Не забывайте, что в комнате якобы раздался револьверный выстрел. Конечно, свидетели слышали звук петарды, украденной у Дреймена, который, как вы помните, хранил их для праздника 5 ноября. Дреймен обнаружил пропажу — очевидно, это помогло ему разгадать план, и потому он бормотал о «фейерверках». Фрагменты взорванной петарды разлетаются в разные стороны. Они состоят из плотного картона, который полностью не сгорает при взрыве, поэтому их пришлось сжечь в камине или спрятать под кучей сгоревшей бумаги. Я нашел несколько фрагментов. Конечно, нам следовало понять, что никакой пули выпущено не было. Современные патроны — какими, по вашим словам, был заряжен этот кольт — начинены бездымным порохом. Его можно почуять, но нельзя увидеть. А в этой комнате была дымная пелена, оставленная петардой, даже когда подняли оконную раму.

Ладно, давайте подведем итог. Изготовленная из плотной бумаги «униформа» Гримо состояла из черного пальто — черного и длинного, как халат, с глянцевыми отворотами спереди, которые тоже напоминают халат, когда опускаешь воротник и подходишь к зеркалу, — и бумажной шапки с прикрепленной к ней маской — снимая шапку вместе с маской, ее легко сложить и сунуть в карман. Кстати, настоящий халат уже был в кабинете в отсутствие Гримо. А черная «униформа» в начале субботнего вечера весьма неосторожно была повешена в нижний стенной шкаф.

К несчастью, Мэнген заметил ее. Наблюдательная мадам Дюмон поняла это и перенесла «униформу» из стенного шкафа в более безопасное место, как только Мэнген ушел. Естественно, она никогда не видела там желтого твидового пальто. Гримо держал его наверху, готовясь к экспедиции. Но его нашли в шкафу вчера днем, и мадам притворилась, будто оно было там все время. Отсюда пальто-хамелеон.

Теперь вы можете реконструировать то, что произошло, когда Гримо, убив Флея и получив пулю, вернулся в субботу вечером домой. В самом начале осуществления иллюзии у него и его помощницы были серьезные неприятности. Гримо опоздал. Он рассчитывал вернуться к половине десятого, но вернулся только без четверти десять. Чем дольше он задерживался, тем ближе становилось время, когда он велел Мэнгену ожидать посетителя и быть настороже. Положение делалось рискованным — думаю, Гримо, несмотря на свое хладнокровие, был близок к безумию. Он поднялся через вход в полуподвал туда, где его ожидала сообщница. Твидовое пальто с кровью на подкладке отправили в стенной шкаф вниз, чтобы потом от него избавиться, но этого не произошло из-за смерти Гримо. Дюмон приоткрыла парадную дверь, нажала кнопку звонка, высунув руку, и «ответила» на звонок, покуда Гримо облачался в свою «униформу».

Но они слишком задержались. Мэнген окликнул посетителя. Гримо, чьи мозги еще не вполне нормально функционировали, слегка запаниковал и допустил оплошность, стараясь избежать лишних расспросов. Он зашел слишком далеко и не хотел потерпеть неудачу из-за любопытства неимущего юнца. Поэтому Гримо назвался Петтисом и запер молодую пару в гостиной. (Вы обратили внимание, что только Петтис обладает таким гулким низким голосом, как Гримо?) Да, это была ошибка, но его единственным желанием в тот момент было добраться наверх, как у нападающего на футбольном поле — пробиться к воротам.