– Патриция, с тобой все в порядке? – встревожено спросил Раймонд.

– Не все, – призналась Патриция.

– Вот увидишь, Эндрю и Сьюзен никто не посмеет здесь обидеть! – пообещал Раймонд.

Каждое его слово гулким эхом отдалось в висках женщины.

– Ты не можешь гарантировать мне это, – произнесла она тихо.

– Тебе следует просто поверить мне на слово, – ответил Раймонд.

– Людям с фамилией Бейнз я не могу доверять, – все так же вяло выговорила Патриция. Справиться со слабостью у нее не было сил.

– В любом случае у тебя нет выбора.

Положив трубку, Раймонд удовлетворенно потер руки.

Первый ход, сделанный в придуманной им игре, оказался весьма удачным. Теперь он почти не сомневался в том, что выйдет из этой игры победителем.

Патриция согласилась прилететь в Эдинбург через две недели, причем вместе с детьми. Правда, взяла с него обещание, что, прежде чем состоится встреча Сью и Эндрю с родителями Малькольма, Раймонд предоставит ей возможность побеседовать с последними наедине.

Да как она смеет прикидываться, будто страшно озабочена психологическим комфортом детей, если когда-то умышленно лишила их любви отца и всех его родственников? – подумал он, цинично усмехаясь. Наверняка в этот продолжительный спор со мной она вступила не без умысла. Может, мечтает о повышении сумм, которые мы регулярно ей перечисляем? Они довольно приличные, но, естественно, не достаточны для того, чтобы она могла покупать себе шикарные наряды и ездить на машине с личным шофером. Ведь Малькольм приучил ее когда-то именно к такой жизни…

Он позвонил секретарше.

– Мария, позаботься, пожалуйста, о том, что бы ровно через две недели мой самолет отправился в Ньюпорт-Ньюс за миссис Бейнз и ее детьми.

Сообщив секретарше все детали, он положил трубку и опять погрузился в раздумья.

Патриция отказывалась лететь на его личном самолете до тех пор, пока он не сказал, что настаивает на этом ради безопасности детей. Ведь она так упорно пыталась убедить его в том, что важнее Эндрю и Сьюзен для нее ничего не существует. По-видимому, что-то задумала.

– Прожженная лгунья, – пробормотал Раймонд, глядя в пустоту. – Скоро я расквитаюсь с тобой за все твои выходки, за всю причиненную моей семье боль. Только заявись в Шотландию!

Когда он увидел эту женщину впервые, то был поражен. Она выглядела невинной и чистой и, казалось, таила в себе невиданную, не успевшую раскрыться чувственность.

Встреча с ней была подобна ослепительно яркой вспышке на темном небосклоне. В тот момент, когда Раймонд заговорил с незнакомкой, он как будто внезапно лишился рассудка, потому-то и поцеловал ее, даже не успев узнать о ней абсолютно ничего.

В первое мгновение девушка пыталась было сопротивляться его напору, но потом сама ответила на поцелуй. Неземное блаженство, которое он тогда ощутил, длилось считанные секунды, но вот ведь – по сей день Раймонд никак не мог отделаться от воспоминаний об этом мимолетном счастье. Ничего подобного он не испытывал ни с какой другой женщиной.

Запретные мечты о близости с женой двоюродного брата преследовали его на протяжении всех последних лет. Ему страстно хотелось все забыть, но ничего не получалось. Он убеждал себя в том, что желать женщину, которую презираешь и ненавидишь, немыслимо! Однако продолжал сходить по ней с ума.

Теперь я непременно заполучу то, к чему так безумно стремился все эти годы, твердо решил он и торжествующе улыбнулся.

Патриция устало шагала к таможенному посту, неся на руках спящую Сьюзен. Рядом с ней шел человек Раймонда по имени Джон, который находился вместе с ними на борту самолета. Он вел за руку сонного Эндрю.

Перед вылетом в Шотландию Патриции так и не довелось выспаться. Накануне вечером она два часа просидела в больнице с бабушкой, потом долго разговаривала с ее врачом, а вернувшись домой, принялась собираться в дорогу.

В самолете подремать тоже не получилось. На протяжении долгих часов полета Эндрю и Сью вели себя чересчур подвижно, а заснули лишь за полчаса до приземления.

Пройдя таможенный контроль, все они вышли в зал аэропорта и слились с потоком людей.

От усталости у Патриции болели глаза, тем не менее, она сразу заметила в толпе знакомую фигуру Раймонда Бейнза. И остановилась как вкопанная, крепче прижав к себе дочь, будто ища в этом маленьком теплом существе свое спасение. Она никак не ожидала, что увидит Раймонда так скоро. Поэтому и не потрудилась морально подготовить себя к встрече с ним.

Мистер Бейнз стоял у огромного окна, заложив руки за спину, и смотрел прямо на нее. За прошедший год выражение его лица стало еще более жестким, а взгляд равнодушным, абсолютно бесстрастным.

– Миссис Бейнз, с вами все в порядке? – обеспокоенно спросил Джон.

Патриция медленно кивнула. Она понимала, что выглядит странно, застряв посреди движущейся толпы и мешая спешащим людям, но не могла сдвинуться с места, потому что ноги отказывались ее слушаться.

Какая-то женщина, стремительно проходя мимо, толкнула ее в бок справа, кто-то ткнул локтем в спину, но она продолжала стоять, лишь инстинктивно оберегала от ударов Сью, закрывая руками ее кудрявую темноволосую головку. В тот момент, когда у нее перед глазами поплыли круги, она почувствовала, как к ней прикоснулись чьи-то сильные мужские руки.

– Наверное, ты слишком устала, Патриция, – послышался голос Раймонда. – Давай мне девочку.

Патриция вздрогнула и резко отступила на шаг назад. Она не заметила, как он подошел.

– Нет, я сама понесу ее. Но… спасибо за желание помочь.

– Мама, – позвал ее Эндрю, и она, обрадовавшись, что может отвлечь свое внимание от Раймонда, повернула к сыну голову. – Я хочу спать, мам, – произнес мальчик устало и жалобно. – Ну когда я смогу лечь в свою кровать?

– Когда приедем домой, тогда и ляжешь, – ответил Раймонд мягко. – А пока немного поспишь в машине. Там тебе будет удобно, вот увидишь.

Эндрю задрал голову, несколько раз моргнул и уставился на Раймонда, серьезно сдвинув бровки.

– Мне семь лет, – объявил он после непродолжительного молчания.

– Вот видишь, ты уже совсем взрослый, Эндрю! – воскликнул Раймонд, протягивая мальчику руку.

Тот с важным видом пожал ее.

– А как вас зовут? – поинтересовался он.

– Раймонд Бейнз, – ответил тот, улыбаясь.

Глаза Эндрю округлились.

– А я Эндрю Бейнз! У нас одинаковые фамилии. Разве такое бывает?

Раймонд рассмеялся.

– Конечно, бывает. Ведь мы с тобой одна семья!

Патриция с удивлением наблюдала за его лицом: чем дольше он разговаривал с ребенком, тем менее напряженным и хмурым оно становилось.

Эндрю тоже не на шутку оживился.

– Мама, этот дядя говорит, что мы-с ним одна семья! – звонко произнес он. Его изумление было настолько велико, что на какое-то время ему совершенно расхотелось спать. – Это правда?

Патриция не намеревалась никому лгать, особенно собственным детям. Раймонд весьма выразительно смотрел на нее, ожидая ответа.

– Правда, мой милый. Этот дядя – кузен твоего папы.

Из груди Эндрю вырвался ликующий возглас.

– А папа был похож на него? – поинтересовался он.

Раймонд метнул на Патрицию еще один предупреждающий взгляд.

– Ты же помнишь папу и видел его фотографии, – ответила она уклончиво. – Вот сам и решай, похож дядя Раймонд на него или нет.

Мальчик внимательно оглядел Раймонда с ног до головы и заявил:

– Думаю, что похож. Только папа на фотографиях маленький, а дядя Раймонд большой.

Патриция потрепала сына по голове. А Раймонд заулыбался и предложил:

– Что ж, пойдем к машине, Эндрю!

Они вышли из здания аэропорта.

Когда-то в далеком детстве Патрицию приводили в восторг рассказы о Шотландии. Долгие годы она мечтала посетить эти края, чтобы собственными глазами увидеть покрытые вереском горные вершины, глубокие озера, сказочные замки, пустынные пляжи. Теперь же ей казалось, что даже в шотландском воздухе чувствуется какое-то зловещее напряжение.