Другая часть парка.

Входит Фальстаф, одетый Герном.

Виндзорский колокол пробил двенадцать раз. Вот она, долгожданная минута! Эй вы, боги с горячей кровью в жилах, помогите мне! Вспомни, старый Юпитер, тот день, когда ты сделался быком ради своей Европы. Любовь украсила и твою божественную голову рогами. О могущественная любовь! Зверя она превращает иной раз в человека, а человека — в зверя. Ты, Юпитер, превратился однажды в лебедя — помнишь, когда ты влюбился в Леду? О всесильная любовь! Она заставила бога, отца богов, уподобиться глупой птице гусиной породы. «Он для коровы стал быком, а для гусыни — гусаком!» Ну уж если боги, полюбив, сидят точно на угольях, то чего же требовать от нас, бедных смертных! Что касается меня, то здесь, в Виндзоре, судьба превратила меня в рогатого оленя, — пожалуй, самого жирного в здешнем лесу. Помоги мне, Юпитер, охлади мою любовную горячку, чтобы я не растаял и не истек салом!.. Эй, кто там? Уж не моя ли легконогая лань?

Входят миссис Форд и миссис Пейдж.

Сэр Джон? Здесь ли ты, мой олень, мой рогатый красавец?

Ах ты, моя лань с черным хвостиком! Пусть с неба вместо дождя сыплется картошка,32 пусть гром грянет песню о зеленых рукавах, пусть хлещет град из леденцов и метет сахарная метель, пусть разразится буря соблазнов и наслаждений — я ничего не боюсь, потому что я нашел приют на твоей груди! (Обнимает миссис Форд.)

Со мной вместе пришла сюда миссис Пейдж, мой милый!

Ах, миссис Пейдж? Делите меня, как убитого оленя: каждой по окороку. Бока я оставлю себе, копыта — лесному сторожу, а рога завещаю вашим мужьям. Ну что, похож я на покойного лесничего? Похож на охотника Герна? Кажется, маленький плутишка Купидон вспомнил на этот раз, что он бог любви, и решил вознаградить меня за все прошлые испытания и бедствия!.. Дух Герна приветствует вас прелестные дамы!

Слышатся звуки охотничьих рогов.

Но что там за шум?

Пусть небо простит наши грехи!

Что бы это могло значить?

Бежим, бежим!

Видно, сам дьявол не желает моего грехопадения: должно быть, боится, как бы от жира моего адское пламя не спалило всю преисподнюю… Иначе зачем бы он стал мне так перечить!

Входят сэр Хью Эванс, одетый сатиром, духи и феи; среди них Пистоль, одетый хобгоблином33, Анна Пейдж, одетая царицей фей, с восковыми свечками на головах.

Слетайтесь, феи белые и черные,

Плясуньи ночи, месяцу покорные!

Вы, падчерицы роковых судьбин,34

Места займите, соблюдая чин,

Пускай скликает вас хобгоблин, мой глашатай!

С вас, эльфы, я начну. Потише, рой крылатый!

Сверчок, в дома виндзорские скачи!

Где не метен очаг, зола в печи —

До черных синяков щипли хозяек.

Царица фей не жалует лентяек.

Что это? Феи, эльфы, гномы, черти?

Кто видит их, тот не избегнет смерти.

Хоть я и сам сейчас похож на духа,

Глаза прищурив, лягу я на брюхо!

Где Бусинка? Лети и, коль в пути

Тебе случится девушку найти,

Что спать легла с молитвой троекратной,

Пошли ей сон младенчески приятный.

А тем, кто не молясь дерзнул уснуть,

Щипли бока, живот, колени, грудь!

Спешите, эльфы! Из конца в конец

Вы облетите дремлющий дворец,

Усыпьте счастьем каждый пышный зал,

Чтоб до конца веков он устоял

Нетронутый, незыблемо-спокойный,

Достойнейших владетелей достойный.

Пускай цветы сладчайшие струят

На кресла ордена свой аромат.

Пусть каждое сиденье, герб и щит

От разрушенья время сохранит.

Вы, феи луга, образуйте в пляске

Кружок, подобный ордену Подвязки,

Зеленый, словно вешняя трава.

А из цветов сложите вы слова

«Honny soit qui mal у pense»35, окраски

Такой же, как на ордене Подвязки.

Пусть зеленеют буквы этих слов

Меж красных, синих, белых лепестков,

Как на шитье узорно-драгоценном

У рыцаря под согнутым коленом.

Спешите, феи! Вам язык цветов

Понятней всех на свете языков.

Внемлите мне. Сегодня ровно в час

Под дубом Герна будет пир у нас,

Как нам велит обычай наш старинный.

Беритесь за руки и выступайте чинно.

Пусть светляки зажгут для нас скорей

Десятка два зеленых фонарей,

Пускай наш танец озарят их свечи…

Но, чур! Я чую запах человечий!..

Меня заметили. Спаси, господь,

Греховную и немощную плоть

От этого уэльского сатира!

Он съест меня, приняв за груду сыра.

О гнусный червь, ты проклят до рожденья!

Пускай для испытания огонь

Попробует лизнуть его ладонь.

Не тронет пламя праведного тела,

А если обожжет — так уж за дело!

Эй, факелы!

Ну что ж, начнем

Бревно испытывать огнем.

Ох! Ох! Ох! Ох!

Нечист! Нечист! Порочной полон страсти!

Ну, если так, он будет в нашей власти.

Сложите, эльфы, песенку о нем,

Об этом старом грузном волоките,