— Кто-то спешит. — Ян вгляделся во тьму.

— Откуда?

— Не имею представления. Но, похоже, идут сюда. Видимо, два мотора. Прекрасное время для гонок.

Все произошло быстро. Стук выхлопов стал громче, появился первый корабль. Темный корпус над маревом белого моря. Он чудовищно рос, двигаясь прямиком на них. Эйлин закричала, когда он навис над ними. Яхту встряхнуло, волна перехлестнула через борт.

— Боже, как близко! — охнул Ян, одной рукой держась за мачту, другой притягивая к себе Эйлин.

Они повернулись, глядя на первый корабль, поэтому не смогли увидеть второй, пока не оказалось слишком поздно. Ян лишь мельком успел заметить врезающийся в них нос, ломающий бушприт; он успел вцепиться в Эйлин, и яхта опрокинулась. Что-то ударило его по ноге, она онемела. Над Эйлин сомкнулось море, но он держал ее крепко, обеими руками, пока они снова не оказались на поверхности Она кричала и откашливалась, а он держал ее изо всех сил.

Они барахтались среди плавающих обломков. Яхта исчезла. И оба корабля тоже; звуки двигателей затихли вдали.

Глубокой ночью, в черном океане, они были одни.

Поначалу Ян не смог в полной мере оценить опасность их положения. Эйлин в отчаянии барахталась, кашляла, и было весьма трудно поддерживать ее. Обломки вокруг них казались черными. Разгребая и разбрасывая свободной рукой массу реек и канатов, он наткнулся на резиновую подушку. Она была явно предназначена для плавания. Увидев, что Эйлин чуть-чуть опомнилась и лучше держится на воде, он отпустил ее и стал искать вторую подушку.

— Вернись! — закричала она в панике.

— Подушка надежная. Мне нужно найти еще что-нибудь плавучее, для себя.

Он без труда обнаружил другую подушку и поплыл обратно, ориентируясь на ее голос.

— Я здесь. Все хорошо.

— Что хорошо? Мы погибнем, утонем, я знаю!

Он не сразу смог найти слова, чтобы подбодрить ее.

— Нас найдут, — сказал он, наконец. — Корабли вернутся или радируют о помощи. Вот увидишь. А пока, поплыли к берегу. Он недалеко.

— Но куда нам плыть?

Хороший вопрос. Ян далеко не был уверен, что сумеет ответить правильно. Луна поднялась уже высоко и висела под вуалью высоких облаков. С того места, где они находились, да еще по горло в воде, огни отеля были не видны.

— Туда. — Он толкнул ее вперед и пытаясь держаться уверенно.

Корабли не вернулись; даже если они плыли в верном направлении до берега было несколько миль. Они постепенно замерзали. И уставали. Эйлин была в полуобморочном состоянии; он чувствовал, что она вот-вот уронит голову, и вскоре остановился, чтобы повыше поднять ее на по душку.

Неужели им не продержаться до утра. — Эта мысль не давала ему покоя. До берега не доплыть. Сколько сейчас времени? Возможно, еще полночь не минула. А ночи зимой долгие. Вода не такая уж теплая. Он вновь стал бить по воде ногой, чтобы разогнать кровь и хоть немного согреться. Кожа Эйлин под его ладонью становилась все холоднее, а дыхание слабело. Если она умрет, это будет его вина, ведь он привез ее сюда, подверг жизнь опасности. Но и он тоже заплатит за свою ошибку. И даже если доживет до рассвета, смогут ли его найти спасатели?

Мрачные мысли теснились в голове, Ян все больше впадал в отчаяние. Может, лучше сдаться, пойти ко дну, положить всему конец? Но когда эта мысль появилась, он в гневе заработал ногами, отгоняя ее во тьму. Погибнуть он может — но не путем самоубийства. Однако уставали все больше, и он перестал плыть, позволив ногам опуститься под воду. Придерживая Эйлин за холодные плечи, он прижался лицом к ее лицу. Не смерть ли это близится?

Что-то толкнуло его снизу, и он с ужасом поджал колени. Мысль о невидимом существе в глубине испугала как ночной кошмар. Акула? Водятся ли здесь акулы? Этого он не знал.

Что-то прижалось к нему, какое-то большое тело, неуклонно выталкивало его вверх.

В приступе ужаса Ян ударил кулаком и разбил костяшки о металл.

Затем они оказались над водой, на какой-то площадке, и ветер хлестнул холодом по мокрой коже. Вдруг он понял и потрясенный закричал во весь голос:

— Субмарина!

Кораблекрушение было замечено, никаких сомнений. Субмарины не имеют привычки подниматься из-под ног по ночам, просто благодаря случайности. Их засек инфракрасный датчик, или, возможно, микроволновой радар. Ян осторожно уложил Эйлин на мокрый настил, подсунув ей под голову подушку.

— Эгей! — позвал он, стуча кулаком по конической надстройке. Люк, возможно, находился с другой стороны. Он начал медленно обходить надстройку, и вдруг заметил черное отверстие, из которого выбирались люди. Один из них склонился над Эйлин и вонзил в ее ногу что-то блестящее.

— Что вы делаете, черт бы вас побрал? — заорал Ян, бросаясь к ним. В одно мгновение облегчение сменилось яростью. Ближайший человек повернулся и, зажав что-то в кулаке, занес руку для удара.

Ян подался назад, схватил руку незнакомца и сильно сжал. Человек удивленно вскрикнул, теряя равновесие, и вдруг глаза его расширились. Он сделал попытку освободиться, затем обмяк. Ян оттолкнул его и повернулся к остальным, сжав кулаки, готовый к бою. Они окружили его.

— А черт, — вдруг сказал один из них, выпрямляясь и оттесняя остальных. — Хватит драк, их у нас было достаточно.

— Но не можем же мы…

— Можем. Остыньте. — Он повернулся к Яну. — Вы тоже.

— Что вы с ней сделали?

— Ничего особенного. Укол снотворного. У бедняги Ота и для вас был шприц, но вы ухитрилась вкатить свою дозу.

— Вы не заставите меня идти.

— Не валяйте дурака, — разозлился человек. — Мы могли оставить вас тонуть, но поднялись, чтобы спасти. Каждую секунду на поверхности мы подвергаемся опасности. Оставайтесь здесь, если хотите.

Он повернулся и последовал за остальными в люк, помогая нести Эйлин. Ян помедлил лишь мгновение, затем пошел за ними. Самоубийства ему по-прежнему не хотелось.

В отсеке он заморгал от яркого красного света; фигуры, похожие на красных дьяволов, окружили его. Несколько секунд, пока задраивали люк, на него не обращали внимания — звучали приказы, палуба резко вздрагивала. Когда они благополучно погрузились, человек, говоривший с ним наверху, оторвался от перископа и махнул рукой, указывая Яну на дверь в конце отсека.

— Отправляйтесь в мою каюту. Возьмите там сухую одежду и выпейте что-нибудь согревающее. О девушке тоже позаботятся, не тревожьтесь.

Ян сидел на краю опрятно заправленной койки, радуясь теплу, набросив на плечи одеяло, но все еще сильно дрожа. В руках он держал чашку, из которой с наслаждением прихлебывал сладкий чай. Спасший — или пленивший? — его человек, сидя в кресле напротив, раскуривал трубку. Ему было за пятьдесят. Русые волосы, загорелая кожа. Одет в форму Цвета хаки, с эполетами.

— Я капитан Тэчьюр, — представился он, выпуская облако дыма. — Могу я узнать ваше имя?

— Кулозик. Ян Кулозик. Кто вы, и что здесь делаете? И почему вы пытались нас усыпить?

— Идея вполне разумная. Никто не хотел оставить вас тонуть. Мы не убийцы. Хотя ваше спасение может повлечь за собой нежелательные для нас последствия. В конце концов, было решено сделать вам уколы снотворного. А что еще вставилось делать? Но, видимо, в таких делах мы не профессионалы. Ота сам получил укол, и теперь ему представилась возможность хорошенько вздремнуть.

— Кто вы? — вновь спросил Ян, глядя на незнакомую форму, на рады книг вдоль стен с названиями на непонятном языке. Капитан Тэчьюр тяжело вздохнул.

— Израильские ВМС, — сказал он, — приветствую вас на борту.

— Спасибо. И спасибо за спасение. Мне только неясно, почему вас так беспокоило, что мы вас увидим. Если вы состоите на службе Безопасности ООН, я буду держать рот на замке. Я знаю, что такое Безопасность.

— Остановитесь, мистер Кулозик. — Капитан Тэчьюр поднял руку. — Вы говорите, не учитывая политической ситуации.

— Не учитывая? Я не прол. У меня две степени образования.

Брови капитана одобрительно приподнялись, когда он услышал о степенях, хотя непохоже было, что его это слишком тронуло.