- Дело в том, - улыбнулся он, - что я знаю сто пятнадцать языков и триста диалектов.

Работа такая. Поэтому иногда с похмелья путаю падежи и даже род. Не обращайте

внимания, мадам. Лучше дайте мне опохмелиться.

Псевдо-Рохини посмотрела снисходительно.

- Все на столе.

Эдгар демонстративно выпил сто грамм, хотя не испытывал в этом никакой нужды.

Если Оборотень выдавал себя за Рохини, значит, хотел его проверить. Надо было вести

себя убедительно.

- Ну так что наша Сирена, Советник? О чем ты не успел с ней поговорить?

Кажется, с Сиреной он и говорил. Интересно, сколько времени ей понадобилось,

чтобы превратиться в свою хозяйку? Эдгар решил идти напролом. Вчера он был

предсказуем, она тоже. Сегодня была уже другая игра.

- Обалденная женщина, - сказал он, закатывая глаза к небу, - это что-то... знаешь, я

хочу на ней жениться.

- Ты?! - чуть не подпрыгнула псевдо-мадам, - влюбился в Сирену?

- Да! - выпалил он страстно, - до умопомрачения. Я заберу ее из твоего борделя и

женюсь. Непременно женюсь.

- На проститутке?

- Да плевать!

- Ты шутишь, наверно?

- Какие шутки? Я влюблен!

- А... а если она не захочет?

- Куда она от меня денется? Я буду настойчив. Я буду ее преследовать. Я узнаю, где она

живет, где проводит свободное время, я буду везде, где будет она. Вот так!

После такого заявления он мог спокойно ее выслеживать. Оборотни списали бы это на

его мужскую дурь.

Сирена растерянно моргала глазами и смотрела как всегда чуть-чуть мимо. Эдгар был

доволен, что все так получилось, что она прикинулась Грэфом, что он вовремя раскусил ее,

что хитрости его и этого зернистого существа-общества были одного порядка, но его

хитрость - чуть-чуть побольше.

Мадам подняла руки, якобы рассматривая свой маникюр, а на самом деле просвечивая

его своими ладонями. У Эдгара не было в тот момент ни жути, ни ненависти к этой

зернистой твари. Только азарт.

- Тогда будь смелее, - заявила она решительно, - могу тебя обрадовать. Я видела

Сирену утром. Ты ей тоже весьма понравился, Советник.

Эдгар изумленно уставился на нее, так и не понимая, кто из них кого дурачит.

*********************************************

**************************

**********

В доме брата уютно грели окна. Белый снег сверкал на сосновых лапах, дорожки были

аккуратно расчищены. Леций вышел из модуля на мороз и зябко поежился. У него не

осталось никакой энергии.

- 230 -

Впервые он откровенно позавидовал Консу: нормальный дом, нормальная семья, уют

и покой, и никаких вселенских проблем. Может, так и надо жить, не гоняясь за

призраками?

В гостиной картина была еще более идиллическая. Отец и сын играли в шахматы.

Хозяйка сидела на диване с вязанием, в камине пылал огонь. Леций почувствовал, что ему

тут не очень-то рады. Впрочем, ничего другого он и не ожидал. Фло даже головы не

подняла, продолжая считать петли, Кондор смущенно потупился. Конс хрипло кашлянул и

встал, одергивая на себе домашний свитер, явно связанный женой.

- Пойдем.

Они поднялись к нему в кабинет. Леций молча сел в кресло и уставился в пол.

- Ну что? - грозно спросил брат, - влип по самую макушку?

Отрицать было бесполезно. Так оно и было. Жена ушла. И, кажется, навсегда.

- Я, как полный идиот, рассказал ей все, - вздохнул Леций, - думал, она поймет.

- Вот уж, действительно! - усмехнулся Конс, - ты что, не знаешь свою Ингерду?

- Да знаю, конечно...

- Тогда какого черта?

- А что мне было делать, Миджей?! Отдать своего сына кому-то на воспитание? Или

всю жизнь врать, что он не мой? Такой ребенок не может жить во лжи. Да и я тоже.

- Был еще один вариант, - хмуро сказал брат, сверкнув черными глазами.

- Какой? - уставился на него Леций.

- Отказаться.

- Что?

- То! Отказаться от всей этой затеи. И от прекрасной Термиры. И от божественного

ребенка. И от спасения этих васков на свою же голову! Но тебе с твоими вселенскими

амбициями, это явно не по силам.

- Так и знал, что ты все сведешь к этому. Только при чем тут амбиции? Просто

огромная ответственность и никакой свободы, вот и все! Посмотрел бы я, что бы ты делал

на моем месте? Это только случайность, что Термира выбрала меня, а не тебя.

Конс посмотрел почти с презрением.

- К счастью, я не являюсь голубоглазым красавцем, с которым к тому же обо всем

можно договориться.

- Я думал, хоть ты меня поймешь, - с горечью сказал Леций, - брат все-таки... Ольгерд

в бешенстве - черт с ним, на то он и Оорл. Эдгар вообще исчез в неизвестном направлении,

он и за Алесту меня еще не простил... с ними мне все ясно. Но ты-то?

- Я-то тебя прекрасно понимаю! - ответил ему Конс, - потому что знаю тебя как

облупленного. Тебя никто не просит отвечать за васков, да и за аппиров тоже. Ты сам

всегда выбираешь это.

- Да, - кивнул Леций, - и вам прекрасно за моей спиной живется. И тебе в том числе.

Так и торчал бы на Наоле вместе со всеми, если бы не я.

- Прикажешь поцеловать твои сапоги?

- Иди ты к черту! Какие сапоги?! Или ты не знаешь, что мне нужно?

- Вот именно, - уставился Конс, - что тебе нужно?

Леций встал. Разговора не получалось.

- Уже ничего.

Больше идти было не к кому. Ингерда говорить с ним не желала, это был уже

свершившийся факт. После трех попыток он с этим смирился.

Брат посмотрел немного растерянно.

- А зачем приходил?

- Сам не знаю...

- Ну и проваливай!

Так они и расстались, в очередной раз повздорив. Впрочем, когда Леций прилетел во

дворец, Конс уже ждал его в гостиной. Все в том же домашнем свитере. От неожиданности

он даже растерялся.

- По-моему, мы с тобой уже виделись сегодня.

- 231 -

- Да. Но ты слишком быстро смылся. Я так ничего и не понял.

- И что с того?

- То! Ты любишь Ингерду или нет?

- Люблю. Мог бы и не спрашивать.

- Тогда какого черта Термира поселилась во дворце?

- А где, по-твоему, должна жить мать моего будущего ребенка?

- Так ты о ней просто заботишься, да?

- Разумеется.

- А цветы зачем ей даришь? Это тоже из разряда заботы о ближнем?

- Знаешь что... - Леций отвернулся, проходя в глубину комнаты, - если мне суждено

переспать с женщиной ради зачатия, то почему я должен это делать по-скотски?

- И это все? - недоверчиво уточнил брат.

- Конечно, все, - раздраженно ответил Леций, - чего ж еще?

- Значит, ты эту женщину не любишь?

- Я люблю Ингерду, и ты это прекрасно знаешь. Она сама ушла отсюда. Все могла

понять. Не захотела. Что прикажешь делать? Теперь даже если я передумаю, ничего уже не

изменишь. Ее не вернешь... да и я не передумаю.

Конс вздохнул у него за спиной.

- Ты хоть знаешь, что она беременна?

- Что?!

Леций резко повернулся, у него почему-то закружилась голова, как будто из-под ног

вышибли опору, и он полетел в бездонную пропасть. Вид у него, наверно, при этом был

настолько потрясенный, что суровый брат смягчился.

- Мне Фло сказала, - с сочувствием пояснил он, - ты влип гораздо больше, чем

думаешь.

- Герда беременна?

- На втором месяце. Они все очень обидчивые в этом состоянии. А тут ты со своей

богиней...

Дальше он уже плохо слышал. У него заложило уши ватой. Он представил маленькую

рыжую девочку, о которой мечтал, такую же красивую как Ингерда, прилежную как Риция,

веселую как Аггерцед и гениальную как Эдгар. Это крохотное, еще не родившееся

существо оказалось на одной чаше весов, а божественный сын - спаситель васков - на

другой.

- Да, - признал он сокрушенно, - влип я так, что дальше некуда.

- И что ты будешь делать? - посмотрел на него Конс.