Численного превосходства противника нужно было ожидать и в дальнейшем, поэтому оно действовало на нервы наших летчиков меньше, чем преимущество немецких самолетов в высоте полета. Последнее обстоятельство объяснялось тем, что данные о высоте полета самолетов противника, получаемые от наших радиолокационных станций, были неточными. Операторам пунктов управления истребителями приходилось держать некоторое количество истребителей ниже облачности для обороны своих аэродромов, а истребители «Спитфайр» и «Харрикейн» в 1940 году не могли набрать высоту 8000 метров быстрее чем за 20 минут; кроме того, на высоте более 6000 метров летные качества истребителя «Харрикейн» были несколько хуже, чем у немецкого истребителя «Мессершмитт-109».

Но, несмотря на все эти неблагоприятные обстоятельства, английские летчики-истребители пока успешно справлялись со своими задачами. При проведении первых налетов немецкой авиации на Англию немецкие бомбардировщики находились обычно в нижних эшелонах общего боевого порядка, а прикрывавшие их истребители находились высоко над ними. Тактика действий наших истребителей заключалась в следующем: идя на перехват противника, эскадрилья разделялась на два отряда, один отряд завязывал бой и отвлекал на себя истребителей противника, другой отряд атаковал бомбардировщиков. Такая тактика действий оказалась настолько эффективной, что начиная с 16 августа немецкая авиация стала придерживаться более тесного построения боевых порядков, и истребители противника располагались теперь не только сверху своих бомбардировщиков, но и впереди и на флангах на одной с ними высоте.

Английские летчики оказались более чем достойными своих противников. Налеты немецкой авиации на наши аэродромы закончились тем, что лишь один аэродром Уэст-Моллинг был выведен из строя более чем на сутки. Все указывало на то, что в конце концов должно измениться общее превосходство противника в авиационных ресурсах. За период с 8 по 18 августа немцы потеряли 367 самолетов, а Истребительное командование за этот же период потеряло 213 истребителей, из них 183 были сбиты в воздухе 30 самолетов уничтожены на земле. Но восполнить такие потери за счет текущего выпуска новых самолетов мы не могли, так как общий выпуск истребителей «Харрикейн» и «Спитфайр» авиационной промышленностью составлял немногим более 100 самолетов в неделю. Следовательно, чтобы восполнить эти потери, нам приходилось расходовать свои скудные резервы. Если бы наступление немецких ВВС продолжалось в течение многих недель и мы продолжали бы нести такие же большие потери, то поражение наших военно-воздушных сил было бы неизбежным.

Как ни трудно было разрешить вопрос возмещения потерь самолетного парка, недостаточное количество хорошо обученных летчиков-истребителей представляло для нас большую трудность, чем нехватка самолетов. В период с 8 по 18 августа в английской истребительной авиации было убито, тяжело ранено и пропало без вести 154 летчика. Число летчиков-истребителей, подготовленных за этот же период, составило всего 63 человека. Кроме того, эти новички, хотя и не уступали своим старшим товарищам в храбрости, обладали лишь десятой долей их боевого мастерства. Для того чтобы ускорить подготовку летчиков-истребителей, были организованы специальные ускоренные курсы. Эти курсы комплектовались летчиками самолетов «Лизандер» и «Бэттл», летчиками военно-воздушных сил союзных стран и выпускниками летных школ Бомбардировочного и Берегового командований. Однако такие поспешные мероприятия могли лишь уменьшить брешь, но не закрыть ее.

С 19 по 23 августа стояла облачная погода и немцы не решались наносить удары крупными силами. Но и в эти дни они провели ряд налетов небольшими группами самолетов. При проведении ночных налетов противнику снова удалось нанести некоторый ущерб авиационным заводам «Бристоль» в Филтоне и промышленным объектам в Касл-Бромвиче. В целом результаты, достигнутые немцами в этот период, были незначительными. Удовлетворение, которое мы испытывали в связи с неудачными ночными налетами немецкой авиации, несколько омрачалось, однако, тем фактом, что наша противовоздушная оборона действовала ночью неудовлетворительно. Ни один из трех немецких самолетов, якобы сбитых над Англией нашей зенитной артиллерией в течение этих пяти ночей, не был найден на земле, а 160 самолето-вылетов ночных истребителей были произведены напрасно, так как только одному пилоту удалось обнаружить самолеты противника.

24 августа немецкая авиация возобновила дневные массированные налеты. Начиная с этого дня и до 6 сентября включительно немецкая авиация производила на Англию в среднем около 1000 самолето-вылетов в день, а 30 и 31 августа было совершено по 1600 самолето-вылетов. И все же на долю бомбардировщиков из этого количества приходилось не более 400 самолето-вылетов, чаше всего оно немногим превышало 250 самолето-вылетов.

Главной задачей авиации противника по-прежнему оставалось уничтожение английских военно-воздушных сил, в первую очередь истребительной авиации. На совещании руководящего состава немецких военно-воздушных сил, состоявшемся 19 августа, Геринг снова подчеркнул важность этой задачи. «Мы достигли, — заявил он, — решающего периода в воздушной войне против Англии. Основная наша цель состоит в том, чтобы направить все средства, имеющиеся в нашем распоряжении, на уничтожение военно-воздушных сил противника. Прежде всего мы должны уничтожить вражеские истребители. Если они не будут больше появляться в воздухе, мы будем атаковать их на земле или вынудим их вступать в бой с нами, нанося бомбовые удары по объектам противника в радиусе действия наших истребителей. В то же время мы должны продолжать боевые действия в еще возрастающем масштабе по аэродромам бомбардировочной авиации противника. Внезапные налеты на объекты авиационной промышленности противника должны проводиться днем и ночью. Как только мы уничтожим военно-воздушные силы противника, удары нашей авиации будут направлены против других жизненно важных объектов».

Если основные стратегические задачи противника оставались прежними, то он стремился изменить тактику действий своих военно-воздушных сил. Первая неделя воздушного наступления показала, что налеты немецкой авиации на аэродромы и другие объекты, расположенные на побережье Англии, не ослабили сколько-нибудь серьезно английскую истребительную авиацию. Одновременные налеты немецкой авиации на объекты, находившиеся на большом удалении друг от друга, лишний раз доказали, что наша противовоздушная оборона была прочной в любом месте. В поисках новых путей для решения основной задачи немцы решили сконцентрировать все усилия своей авиации для проведения дневных налетов на наши аэродромы, расположенные в Юго-Восточной Англии, Таким образом, всю мощь своей авиации они обрушили на 11-ю истребительную авиагруппу и особенно на ее наиболее удаленные от побережья аэродромы, ибо только проникнув в глубь страны, противник мог добраться до жизненно важных секторных аэродромов, с которых осуществлялось управление нашими истребительными эскадрильями[52]. Немецкое командование надеялось, что именно таким путем ему удастся втянуть в бой возможно большее количество английских истребителей. Если бы немцам удалось уничтожить большинство наших истребителей «Харрикейн» и «Спитфайр» и парализовать систему управления английской истребительной авиации, то Лондон и участки английского побережья оказались бы открытыми для высадки немецких войск.

И именно в этот момент, когда под натиском немецкой авиации противовоздушная оборона Англии была напряжена до предела, Гитлер, как и под Дюнкерком, еще раз оказал нам большую услугу, перенеся удары своей авиации на Лондон. Однако изменения, последовавшие в оперативных планах боевого использования авиации противника, нельзя отнести исключительно за счет решения Гитлера. На его решение в этом вопросе большое воздействие оказала английская бомбардировочная авиация.