Торн отрицательно покачал головой:

– В этом нет необходимости. Я знаю дорогу.

– Да, но ты знаешь, как выглядит графиня? Если мы прихватим какую-нибудь из ее служанок, это вряд ли нам поможет.

Торн долгим взглядом посмотрел на кузена.

– Ты прав, – вздохнул он с печальной улыбкой. – Если я не ошибаюсь, на их свадьбу я приглашен не был. – Он поднялся на ноги. – Отдохни. Потом некогда будет.

Диана стояла на крепостном валу, возвышавшемся на самом берегу Норвежского моря, и смотрела вдаль. Порывы ветра пронизывали насквозь, а волны яростно бились и откатывались от каменистого берега, который с незапамятных времен стал границей серых вод, простиравшихся в необъятную даль.

– Вы продрогли, миледи? – озабоченно спросила Сибель.

– Нет, – Диана подняла голову, чувствуя, как хлещут по щекам неубранные в прическу волосы.

– По-моему, ветер все усиливается, – взволнованно сказала Сибель.

– Но он такой чистый и свежий! – Диана ободряюще коснулась руки своей молодой служанки, хотя именоваться служанкой девушка могла лишь формально. Диана и Сибель выросли вместе и были близкими подругами, несмотря на разницу в положении.

Отвернувшись от Сибель, Диана взглянула вниз, на пруд, полный рыбы. Это было каменное сооружение, достигавшее всего двух футов в высоту. Оно заполнялось, когда уровень воды поднимался, и тогда волны плескались прямо у толстых восьмифутовых стен замка. Когда воды отступали, в пруду оставалась попавшая в него рыба.

Пруд был придуман ее отцом и обеспечивал жителей хотя и однообразной, но постоянной пищей, и это была одна из двух причин, по которым Сиден выдерживал осады, оставаясь неприступным. Второй причиной был подземный источник. Небольшой ручеек обеспечивал постоянный запас свежей воды.

Но теперь, когда Диана смотрела на пруд, неглубокий в это время и полный камбалы и пикши, а также бесчисленного множества моллюсков, крабов и угрей, мысли ее были очень далеко отсюда.

Год прошел со дня смерти ее отца, и Диана все это время чувствовала такое одиночество, которое доселе было ей незнакомо. Отец был главным человеком в ее жизни, потому что мать Дианы умерла, когда девочке было четыре года. Дэвид Мак-Ларен выжил после первого инфаркта, который настиг его в Инвернесе больше двух лет назад, но второй удар, случившийся в прошлом году, он уже не пережил.

Брат Дианы Роберт стал графом, и хотя они никогда не были особенно близки, смерть отца словно еще больше отдалила их друг от друга.

Начался прилив, и уровень воды стал подниматься. Вдруг Диана уставилась на пруд, словно завороженная. Темные силуэты рыб словно слились вместе, образуя картину. Она медленно проявлялась, принимая очертания замка в местности, где Диана никогда не была. Замок стоял на краю горного кряжа, и перед ним расстилался незнакомый водоем. Четкие силуэты зубчатых башен выделялись на фоне серого неба.

Зрелище таинственного замка так притягивало Диану, что она потянулась вперед, опершись руками о каменный край стены. «Там таится опасность!» – подумала она, неотрывно глядя на мрачный силуэт замка.

Но в это время она увидела, как хмурое небо вдруг осветили вспышки из круглой башни замка. Когда небо вновь потемнело, она увидела темное пятно неправильной формы, оставшееся на сером камне.

Хотя картина все еще притягивала ее, Диана отпрянула, и силуэт начал расплываться так же медленно, как и появился. Она, моргая, смотрела, как мечется в воде рыба.

– Очнулись, да? – протянув руку, Сибель заботливо поправила концы накидки Дианы. – Такой холодный ветер. Можно простудиться и заболеть воспалением легких.

Озабоченный голос Сибель заставил Диану отвлечься от мыслей, и она обернулась к служанке.

– Да. Все в порядке, – сказала она, в то же время чувствуя, что напугана и озадачена. У нее были видения, но они обычно касались людей и событий. А на этот раз это был всего лишь замок. Никакого действия, кроме безобидной вспышки света.

Тряхнув головой, Диана прогнала от себя это последнее непрошенное видение. Было это даром или нет, но она не любила эти видения, потому что никогда не могла разгадать их смысл – как и в случае с отцом. Диана не почувствовала тогда, два года назад, что он заболел и остался в Инвернесе, в 20 милях к югу от Сиденского замка. Но она увидела, как смерть пришла к нему, и была не в силах предотвратить это.

Кутаясь в накидку под порывами ветра, Диана стала спускаться с крепостной стены. Сибель следовала за ней.

Когда они вошли в крепость, Сибель остановилась и потянулась к шерстяной шали, наброшенной на плечи. Она аккуратно накинула шаль на свои медно-рыжие кудри, прикрыв слева шрам, портивший ее нежную кожу.

Диана, заметив знакомый ритуал, терпеливо ждала, не говоря ни слова. Сибель была очень хорошенькой, но однажды жена Роберта, леди Элен, изуродовала кинжалом левую щеку девушки во время вечерней трапезы. Это было вскоре после возвращения Дианы от королевского двора.

Эти мерзавцы приказали Сибель прислуживать им как простой служанке и, когда она неловко увернулась от пьяного рыцаря, пытавшегося ущипнуть ее, кубок с горячим бульоном опрокинулся на леди Элен. Она вскочила в бешенстве и, выхватив из-за пояса кинжал, полоснула по щеке беззащитную девушку. Лишь вмешательство Дианы спасло жизнь несчастной, но лицо ее было обезображено. Диана после долгих пререканий с братом взяла девушку к себе в служанки, избавив ее от дальнейших издевательств со стороны леди Элен. И она не пожалела об этом, потому что Сибель была деликатна и внимательна.

Придя в спальню Дианы, девушки сняли только верхние накидки, потому что большая комната была вытянутой по периметру и очень холодной, хотя в центре и горел яркий очаг.

– Вы пойдете сегодня играть в карты со всеми? – спросила Сибель, аккуратно складывая накидку Дианы и вешая ее в изящный резной комод в углу.

– Нет. Может, завтра... – Диана осеклась на полуслове, услышав цокот лошадиных копыт.

Она подошла к окну, стекло в котором было резным, как грани бриллианта, и распахнула створки. Она взглянула вниз, во внутренний двор, и увидела брата и его людей, возвращавшихся после трехдневного отсутствия.

Она не знала, где они были, но сразу поняла, что воины вернулись с очередного рейда: они привели пленниц. Диана уже хотела отвернуться, как вдруг увидела мальчика: его руки были привязаны к луке седла лошади, поводья которой держал в своей сухощавой руке ее брат. Волосы мальчугана были цвета красного дерева, – она знала, что это родовая черта всех Мак-Кедриков.

Диана подозвала Сибель и указала на крошечную фигурку:

– Узнай, кто этот мальчик.

Сибель вышла из комнаты. Она вернулась меньше чем через десять минут.

– Это брат Мак-Кендрика, – сказала она.

Диана нахмурилась:

– Я не знала, что у него есть брат.

Сибель отрицательно покачала головой:

– Не Александра Мак-Кендрика. Он и его жена погибли. Это брат нового графа Данморского – Торнтона Мак-Кендрика.

Потрясенная этой неожиданной вестью, Диана прижала руки к груди.

– Матерь Божья, – прошептала она. – О чем Роберт думает? Разве он не знает характер Мак-Кендриков? Это беспощадный воин бился, как лев, из-за шести овец! Можно представить, на что он способен ради своего брата!

– Что случилось?! – тревожно воскликнула Сибель. – Наши воины не первый раз привозят из похода пленника. – Она взглянула вниз, на внутренний двор. – Ведь это всего лишь Мак-Кендрик.

Диана постаралась говорить спокойным голосом, что было нелегко из-за раздиравших ее противоречивых чувств:

– Ты уверена, что этот мальчик – его брат?

– Да, – серьезно подтвердила Сибель, – мне так сказали.

Повернувшись, Диана выбежала из комнаты, чтобы найти своего брата. Внизу, в большой зале, было полно мужчин. В углублении для очага едва можно было разглядеть вертел – так много оленьего мяса жарилось на нем для вечерней трапезы.