- Я нашел вам ошибку. Как минимум одну, - говорит Антонио. Он старается произносить каждый звук как можно медленнее - и двигаться по счету. Потому что нервные узлы отработали классно и сейчас он сам себе напоминает ту ящерку, которая может бегать по поверхности воды. Нужно крепко все тормозить, чтобы тебя слышали, чтобы ничего не разбить, да и самому не покалечиться.

- Она в самом начале совсем. Смотрите, вот.

Это не файлы. Это золото. Нет, не золото. Лучше. Собранные по десяткам тысяч источников медицинские данные времен гражданской войны в Терранове. Времен развала империи. С оглушительным выводом: несмотря на резко ухудшившиеся условия, несмотря на продовольственный кризис, местами переходивший просто в сезонный голод, несмотря на военные действия и нехватку лекарств... общий уровень заболеваемости резко упал. Не только количество обращений, это-то понятно, не только внимание - люди просто стали меньше болеть. И быстрее выздоравливать. И вставать после такого, что при том мясницком уровне медицины ни в какие ворота. По госпитальным данным заживляемость едва на 20 процентов вверх не заехала против нормы, причем, у обеих сторон. Когда первая война кончилась, конечно тут же все пошли болеть и умирать... но пик оказался вполовину не таким крутым, как должен был. И тоже не из-за недостатка учета. А главное, можно было сравнить с более ранними данными. Империя-то была бюрократической донельзя, это еще от инков унаследовали.

Только при следующих конфликтах такого мощного всплеска уже нет. А потом все наоборот, статистика перевернута. Это все очевидно, достаточно свести.

- Видите, да? Вот тут вы и ошиблись. Это не воля, воля тут вообще ни при чем. Это мотивация. Они хотели жить и драться, построить Город Солнца, добыть себе свободу, вернуть все, как было, просто выжить и увидеть родных, просто сохранить детей, просто, чтобы наступил мир - кому как. Но хотели со страшной силой. А потом, в третий, в четвертый раз все уже знали, что ничего не кончится. И ничего не будет. Нечего хотеть, некуда хотеть. Тут что себе ни приказывай, организм не послушает. Не воля, желание. А вы полагались на волю. Вот у вас и шло все прахом. Чтобы что-то заработало, нужна не просто предельная ситуация, нужен очень сильный мотив за нее прорваться. Знаете, я читал одну книгу, фантастику - там человек смог телепортироваться, когда оказался в безвыходной смертельно опасной ситуации. А другие потом уже научились, зная, что это возможно. То, что надо. Вы не читали?

- Нет. - Кажется, надо говорить меньше, резать мысли тонкими ломтиками, а то Безумный Доктор изумленно встряхивает головой и смотрит на Антонио как на восьмое чудо света. - Имеет смысл прочитать?

- Вряд ли... там сюжет уже про то, как все потом жили.

- И как?

- Все так же глупо, только с телепортацией.

Хозяин кивает одобрительно, кажется, что очень медленно - нет, просто Антонио разогнался до второй космической. Но... как тест это было здорово, а в чем еще смысл? Препарат плюс нейростимуляция - ну да, конечно же, будешь быстрее соображать, лучше, точнее. Но нам ведь нужен постоянный результат и без внешней химии, верно?

Такое подозрение, что у Безумного Доктора ни плана, ни оснований для составления плана - одно наитие. Покажется - сделаем то, не покажется - сделаем это.

- Скажите... а скольких вы убили?

- Троих, - морщится хозяин. Понятно, остальные сами умерли.

- Вы извините, но так нельзя. Это просто преступная бесхозяйственность. И страшный риск. И потеря времени. Сначала нужно составить план. Что мы хотим получить, как, что будем делать, если оно не даст результата или если результат не впишется в теорию. - Отца бы сюда. Он на таких вещах собаку съел. - Ну вот, например, зачем нам нейростимуляция? Проверить, могу ли я вообще измениться?

- Да. Если нет, так и смысла работать дальше нет. И еще, ты меня извини, но если бы ты был латентным шизофреником, например, оно бы проявилось уже.

О. А об этом он забыл. А ведь верно. Разумная предосторожность.

Но этого мало, мало, мало... и не вполне правда. Дважды не вполне. У шизофреников реакции могут проявляться далеко не сразу, не на второй прием. А на пятый, десятый... я где-то это читал. Давным-давно. Интересно, можно ли вспомнить? Да, можно. Медицинская энциклопедия, солидное бумажное издание в кожаном переплете и с золотым обрезом. Где это хоть было? У дедушки, кажется. И там статья "Наркотики" страниц на двести. Про все подряд, и про это тоже.

Мне не очень нравится этот подход, думает Антонио, вычерчивая на листе бумаги блок-схему с простейшим алгоритмом "если-то": к своему компьютеру хозяин не пустил. В нем есть кое-что странное. Ну вот для настоящей трансплантации нужны такие мощности... во Флоресте до сих пор еще отделение трансплантационной хирургии не открыли, потому что мало иметь оборудование, нужен еще и персонал, особенно хирурги, и вот подшивается же - нерв к нерву, сосуд к сосуду, разве прямо тут, в этом доме можно? Нет, можно человеку какой-нибудь кусок чужой живой ткани вшить, как получится в одиночку - и надеяться на результат. Что сепсиса не будет. Будет же. Надеяться и верить, что на иммунном ответе подопытный куда-то выпрыгнет. Ждать как чуда. Как чуда. Интересное такое чудо. Своими руками делаешь, а потом просишь кого-то оживить. Как в очередной прочитанной книжке.

Так. Кажется я на что-то набрел. То, что я сейчас вижу как дыру в методике, может просто быть другой методикой. Именно методикой, даже если Доктор Моро сам головой не понимает, что делает, не может вербализовать, это не значит, что он не прав - никакая логика не подскажет химику забыть кусок резины у нагретой печки. Но вот научная интуиция - может. И она же позволит понять, что делать с результатом.

Бурчание за спиной усилилось - хозяин, кажется, включил телевизор на полную громкость. Звук троился в голове, мешал. Три динамика - боковые и нижний - интересно, а где нужно сесть, чтобы речь перестала расслаиваться в голове? И все эти звуки отскакивают с легким треском от нештукатуреных стен. Стоп. Нельзя зависать на побочных эффектах стимуляции.

Антонио всегда реагировал на упоминание своего имени только со второго раза, убедившись, что имеют в виду именно его, а не отца. В первую пару секунд он по привычке подумал, что речь не о нем, и не успел даже испугаться или возмутиться - как похитили? Как "Черные бригады"? Откуда, из больницы в одном корпусе с кабинетом дяди? Вот же бред!..

А. Это меня похитили террористы? Если верить почти чернокожей дикторше с великолепным грудным голосом, то меня, меня. Террористы. Награда за помощь. Награда за сведения. Душераздирающая, исторгнутая из самой диафрагмы просьба к жителям столицы: помогите спасти ребенка. Мы не можем идти на уступки негодяям... и так далее.

- А если бы тебя на самом деле похитили террористы, - интересуется Доктор, - они не стали бы платить?

- Ну это по обстоятельствам. Если бы думали, что на деньги можно похитителей выманить, могли бы и согласиться для виду. А вообще, нет, конечно. Если платить, этому ж конца не будет. Так безопаснее, на самом деле.

Доктор кивнул...

- Пожалуй. Но жалко же.

- Жалко. Раньше, когда семьями воевали, платить выкуп было выгодно. Чтобы пленных не убивали. А теперь невыгодно. Но вы вообще понимаете, - Антонио кивнул в сторону телевизора, - что все это значит?

- Ложный след. Кто-нибудь узнал о твоей пропаже и подсуетился.

- Я вам объясню сейчас, кто именно подсуетился, - сердится Антонио. - Вам это ничего не скажет, конечно, но это заместитель по внешней безопасности из дядиной корпорации. Тот самый, который посреди заседания Мирового Совета подменил у председателя комитета безопасности диск с компрометирующими материалами. Вы правда не знаете, что все, что говорит пресса по таким поводам... где оно все составляется? - В горле пересохло, очень хочется пить. Антонио жадно хлебает прямо из пластиковой бутылки, вода пенится на губах и проливается на грудь. - В общем, у нас осталось очень мало времени. Суток трое. И надо за это время что-то реальное сделать. Понимаете?