Посмотрим, как обстоят дела в небесах. "Стоимость постройки одного бомбардировщика равна примерно годовой зарплате 250 тысяч учителей или строительству и оснащению оборудованием 75 госпиталей на 100 коек каждый".

Он помолчал и продолжил:

- А вот на море. "Цена ядерной подводной лодки "Трайдент" покрывает расходы на обучение 16 миллионов школьников или на строительство 400 тысяч квартир для двух миллионов человек".

Впечатляет? Но ведь штуками не ограничиваются - строим не одну лодку, а сотни. Бомбардировщиков и танков - тысячи. А сколько стоят ракеты? Какими суммами измерить то, что миллионы людей вместо занятия общественно полезным трудом носят военную форму и оружие? И это не только руки и мускулы. Сотни институтов, тысячи заводов, десятки тысяч умов заняты в сфере вооружения.

- Молодец, Мартин. Так их, злодеев! - с жаром подхватил профессор. Меня бесит, выбивает из колеи: каким туполобым нужно быть, чтобы не понимать - в грядущей войне победителей не будет. Средства обнаружения и оповещения достигли такого совершенства, что за первым ударом тотчас последует неотвратимое и неизбежное возмездие. Да и у нас с вами получается и так плохо, а эдак еще хуже, - вздохнул профессор и вдруг лукаво улыбнулся. - Но мы не обсудили и другую возможность.

- Какую? - одновременно воскликнули Грег и Уваров.

- При Организации Объединенных Наций существует ЮНЕСКО - оно ведает вопросами образования, науки, - он кивком как бы подчеркнул это слово, - и культуры. В задачу этого органа входит содействие сотрудничеству, миру и безопасности. Если вручить открытия им?

- Вот это да-а-а, - протянул Эдерс. - Ну конечно же!

- В конце концов вы можете передать им лишь медицинскую и энергетическую части, ликвидировав то, что может обернуться смертельным оружием.

- А они дураки? - Доктор усмехнулся. - Быстро до остального докумекают. Т-поле решает массу проблем.

- Я не хочу давить на вас своим авторитетом, - Эдвин пожал плечами. Материалы в ваших руках - вам и принадлежит последнее слово. Мое мнение: вы обязаны помочь человечеству, но так, чтобы не ввергнуть его в немыслимые бедствия.

- А если там спросят, откуда мы это достали? - Эдерс прищурился. Начнут выяснять, то да се.

- Можете вполне искренне заявить: обнаружили случайно в гробнице, когда отдыхали у меня. - Профессор откинулся в кресле. - Это же так и есть. Из любопытства полезли поглазеть в раскопку, а там всякая всячина. Я подтвержу. Опять же из любознательности сунули нос в эти штучки.

- Замечательно, - встрепенулся Уваров.

- Подумайте, - профессор налил себе кофе.

- Да чего еще думать? - Физик обвел собеседников удивленным взглядом. Это и так ясно.

- Ему всегда все ясно, - съязвил доктор. - Но ведь и там могут оказаться недобросовестные люди.

- Извините. Но так мы договоримся до абсурда. - Мартин встал. - Мне кажется, профессор абсолютно прав.

- А как мы доставим туда материалы? - Тон Эдерса был таким, будто передача открытий не вызывает сомнений.

- Вы тоже согласны? - спросил Грег.

- А что, я хуже других? - вспылил доктор. - Я просто хотел разобраться более объективно и осторожно, дело ведь очень серьезное, и решать его надо не с бухты-барахты. Легкомыслие и детская восторженность некоторых, - он покосился на физика, - мне не свойственны. Я в конце концов хирург и привык отвечать перед своей совестью, если в твоих ладонях человеческое сердце. И я...

- Вот и держите его крепче, - вставил Уваров со смешком.

- Не острите, Миша, ничего смешного в моем поведении я не вижу. Надо взвесить, обсудить. И я не возражаю...

- Но вы же как раз сначала и возражали?

- Вам показалось, я не против, но призываю к-осмотрительности.

- Значит, вы все-таки "за"? - спросил Грег.

- Ну разумеется, боже мой.

- Странный вы человек, доктор, - задумчиво произнес профессор. - Как ковер из прядей шерсти, сотканы из противоречий. Подобно писателю Бальзаку, на которого вы так похожи. Унаследовали не только его внешность, но и черты характера.

- Вы о чем? - Эдерс вытаращил глаза.

- О том, что терзало великого анатома человеческих душ, как называли некоторые Бальзака, сдается мне, он плохо разбирался в своей собственной. В романах бичевал аристократию, а сам стремился приобщиться к ее племени.

- Но я не виноват.

- Я вас и не обвиняю. Продолжим о наших проблемах. На чем мы остановились?

- На том, что и как передать ЮНЕСКО, - ответил Грег и задумался. - Вы же предложили вручить медицинскую и энергетическую части, а остальное, как ни прискорбно, - уничтожить?

- А не лучше ненадежнее спрятать? - Эдвин взглянул выжидательно на детектива. - Открытия-то уникальны. Поднимется ли у нас рука на их уничтожение?

- Решено! - Фрэнк стукнул ребром ладони по подлокотнику. Отшиб руку, поднес к губам, подул и продолжил: - Один полный экземпляр сохраним. Потом запрячем надежно. Оставляем прибор РУ и готовим то, что надо передать.

- А как доставим? - Эдерс скрестил на груди руки.

- Проще простого. - Грег дернул себя за мочку уха. - Пошлем вас и Уварова. Если потребуется, вы их там и проконсультируете, - обернулся к русскому. - Вы знаете, где ЮНЕСКО?

- Еще бы. Париж, площадь Фонтенуа на левом берегу Сены, неподалеку от знаменитого собора Дома инвалидов. Там поблизости...

- Подождите, подождите, - привстал доктор. - Почему меня? Я не справлюсь. Я просто не в состоянии. Я не знаю французского.

- С вами будет Мишель, - успокоил Грег. - Вдвоем справитесь.

- С открытиями ясно, - прервал перепалку Эдвин. - А что станется со всеми вами? Как наладите дальнейшую жизнь?

- Не пропадем. - Фрэнк поддернул брюки. - Не то терпели. С помощью прибора РУ горы свернем. Мы им еще покажем.

- Это безнравственно! - Брови доктора взлетели. - Вы намереваетесь использовать достижения гениев на личное обогащение?

- Отчего безнравственно? - прищурился Фрэнк. - Робинсоны, Майки Черепы и сотни им подобных прохиндеев живут припеваючи, и никто не ужасается. А как мы собираемся их слегка потрясти - и пожалуйста, поступаем аморально. Ну уж нет. В общем, доктор, с голоду не умрем.

- Но мы-то не какие-то злодеи и гангстеры. У нас есть совесть.