- Химия, достойный господин Генеральный директор, помогает человеку перейти от земледелия к пищеделанию.

- Вот и хорошо, достойный господин Мелхов! Ваши слова должны исключить предрассудки.

- Я чужд им, достойный господин Генеральный директор. Если я протестовал против "живого прибора", то лишь как производственник. Нельзя поставить всю технологическую цепь в зависимость от дрессированного животного.

- Но, но, почтенный инженер Мелхов! Надо вспоминать, что не только технологическую цепь, но и живую цепь солдат ставили в зависимость от дрессировки собак, отыскивавших мины на поле боя. Пес будет иметь дело с дозаторами, а не с пищей.

Мелхов молча поклонился. Не в его расчете было углублять конфликт.

Он провел руководителя к огромным чанам с бесцветной студнеобразной массой:

- Только вчера это было нефтяными отходами. Я думаю, мы вправе считать, что выращиваем здесь несметные "стада" одноклеточных существ, способных дать жизнь многим людям на Земле.

- И ни капли пролитой крови! О да, достойный инженер Мелхов. Мы будем считать вас крупным микроскотоводом! - И Вальтер Шульц затрясем от смеха, радуясь собственной шутке.

Юрий Сергеевич почтительно улыбался.

- Чабан, пастух, ковбой! - продолжал Шульц, дружески хлопая Мелхова по плечу. - Скоро вам выходить на мировой арен, - продолжал он по-русски. - Не какой-то карликофабрика, не какие-то чаны, а моря биомассы! Питание для всего человечества! Яволь!

От Мелхова Шульц прошел прямо на завод к Аэлите, но на ступеньках лестницы застал двух работников в белых халатах, которые прятали в рукава зажженные сигареты.

Шульц не хотел терять своего достоинства и сделал вид, что ничего не заметил.

На заводе "вкусных блюд" Шульц попросил Аэлиту показать камеру, где "работал" Бемс, помогая наладчикам отстроить дозаторы.

Аэлита провела Вальтера Шульца вдоль заработавшего вновь конвейера и остановилась перед иллюминаторами в стене. Там виднелся рыжий боксер, старательно принюхивающийся к выданным автоматами пробным дозам, из которых потом после их смешения получался тот или иной вид пищи.

И вдруг пес залаял.

- Сигнал о неполадке! - нахмурилась Аэлита. - Неверно налаженный дозатор!

К ней подошла девушка в белом халате с голубыми отворотами и что-то зашептала.

Аэлита грозно свела брови:

- Ушам не верю! Честное слово! Наладчики вышли на работу в нетрезвом виде?

- Как такое может быть? - изумился Шульц.

Девушка, очевидно, нашептывала Аэлите имена и гневно жестикулировала. Лицо Аэлиты покрылось красными пятнами, но она взяла себя в руки и стала объяснять:

- До сих пор у нас не случалось такой беды. Я просто не понимаю...

- Я тоже не имею понимания. Желаю просить вас присылать ко мне провинившихся. Я буду вести с ними важный разговор. Их придется заменить. У вас есть правильный замечание: "незаменимых нет"! Они подписали договор о соблюдении Устава и подлежат отправке на родина.

Аэлита кивнула добавив:

- Заменить невозможно разве что только одного Бемса.

- О!.. Бемс! Это великолепный собак! То есть я хотел выразить, "великолепный прибор"!

- Да, наш, к сожалению, пока незаменимый "прибор отладки".

Действительно, пес Аэлиты Бемс стал "незаменимым живым прибором", поскольку индикаторов запаха не осталось.

Город-лаборатория прежде всего был лабораторией, где ставили эксперимент.

Шульц утешал себя, что в лабораторных условиях он имел право на эксперимент с "живым прибором" и академик Анисимов по возвращении не осудит его за регулировку автоматов с помощью "живой биологической системы", именуемой собакой, тем более что продукция завода "вкусных блюд" теперь пойдет.... и в голодающие страны!

Весь день бродил он по Городу Надежды, любуясь необычными фасадами ледяных зданий и зеленью разбитых между ними бульваров. Но нет-нет да улавливал запах спиртного от случайных прохожих.

Из-за отсутствия в Городе-лаборатории полиций (ее создание не санкционировал Совет безопасности из-за боязни "нарушения Прав человека") Шульцу некому было поручить расследование диверсии на заводе и нарушений Устава Города. Он лишь подумал о двух друзьях, которые могли бы помочь ему, о Спартаке и Остапе.

Он вспомнил о них еще раз поздним вечером, когда счел своим долгом пройтись по затемненным бульварам Города. Ночь здесь была условной, отмечаемая гаснущими фонарями на улицах. Перевезенные с других континентов деревья прекрасно прижились в оранжерейных условиях Грота на доисторической почве шестого материка. Свет дежурных фонарей едва проникал сквозь плотную листву, источавшую горьковатый аромат невидимых цветов.

Шульц подумал о "живом анализаторе запаха" и вдруг услышал отчаянный женский крик.

Остановился и прислушался.

Женщина звала на помощь.

Шульц ринулся сквозь заросли, раздвигая гибкие ветки руками. Ему оцарапало щеку, сучья застряли в бороде, а листва едва не сбила очки.

За кустами он увидел безобразную картину: двое мужчин срывали одежду с отбивавшейся девушки, стараясь повалить ее наземь и заткнуть ей рот.

- Остановитесь, смерды! - по-латыни прорычал Шульц.

И тотчас почувствовал, как на него напали еще двое, которых он не сразу заметил. Но свалить с ног бородатого "великана-разбойника" было не так просто. Он схватил одного из нападающих за голову, другого отпихнул ногой.

Девушка продолжала кричать на незнакомом языке.

Шульц так сдавил голову противника, что тот застонал. Упавший от толчка ногой поднялся и снова кинулся на Шульца. К нападающему присоединился тот, кто раздевал девушку. Его сообщник продолжал держать ее, заломив ей руки.

Шульц отпустил стонавшего, и тот кулем свалился ему под ноги. Теперь предстояло справиться лишь с двумя. Шульц не был ни борцом, ни боксером. Но сейчас какой-то первобытный инстинкт проснулся в нем. Он ловко парировал удары противников, и, когда один из них попытался ударить его ногой ниже живота, он захватил ногу и так повернул ступню, что раздался хруст. Нападающий взвыл и выбыл из боя.

Поняв, с кем имеют дело, хулиганы бросились бежать. Драчун, потерявший сознание, пришел наконец в себя и уполз в темные кусты. За ним последовал и его сообщник, прыгая на одной ноге.