– Виконтесса де Плерматэн… Фантомас ведь убил эту женщину – твою законную супругу, княгиню, а теперь пришла и моя очередь. Он убьет меня!

Сжимая в объятиях Фирмену, Владимир сказал торжественно:

– Фантомас убил мою жену. Я позволил ему сделать это, что меня вполне устраивало; теперь я хочу быть свободным, свободно любить тебя, моя Фирмена, быть всегда рядом с тобой…

Но я предупредил его, что ни один волос не должен упасть с твоей головы, иначе он будет иметь дело со мной.

Фирмена выслушала только половину объяснений своего друга.

– Сын Фантомаса… – повторяла оглушенная, напуганная женщина, думая про себя, уж не сошла ли она с ума, не потеряла ли рассудок.

Владимир прижал Фирмену к своему сердцу.

– Да, я сын Фантомаса. Но это ничего не значит, – сказал он. – Я всегда смогу дать ему отпор, одолеть его.

Фирмена вздрогнула:

– Фантомас ужаснее и коварнее всех, и он сделает все, что захочет, а ты его сын, Морис. Что же будет с тобой?

– Я его соперник и его победитель! Вспомни-ка, Фирмена, о том, что произошло.

Молодая женщина широко раскрыла глаза от удивления.

– Разве что-то произошло? – спросила она невинным голосом, как будто не пережила последние события и не помнила предпринятую полчаса назад Фантомасом попытку убить ее.

– Фирмена, – сказал Владимир нежным голосом, – Фантомас объявил мне, что тебя нужно убить. Как только он тебя увидел, он попытался осуществить свою страшную угрозу, но я следил за ним и появился вовремя, и я спас тебя. Теперь ты живая и невредимая, моя Фирмена, и я могу крепко обнять тебя. Когда Фантомас подскочил к тебе, я схватил револьвер и выстрелил в него.

– Что же случилось тогда? – спросила нетерпеливо Фирмена, жадно вслушиваясь в повествование своего возлюбленного.

– Тогда, – заключил Владимир, – Фантомас рухнул на землю, не издав ни единого звука.

В наступившей тишине возлюбленные заключили друг друга в объятия, их губы сомкнулись, и они долго стояли, прижавшись друг к другу. За стенами хижины свирепствовала яростная буря.

– Мне страшно, – прошептала Фирмена.

Но Владимир нежно улыбнулся ей и сказал:

– Пока я здесь, тебе нечего бояться. – Я ни за что на свете не буду сыном Фантомаса!

Он вышел из хижины с гордо поднятой головой и вызывающим взглядом и сразу окунулся в глубокую зловещую ночную темноту, которая поглотила его.

Проливной дождь, который лил уже более часа, размыл землю. Территория парка, где находились воздушные шары, превратилась в настоящее болото, и мало-помалу большие окружности шаров, заполненных водородом, становились плоскими под тяжестью воды.

Подступы к этой заброшенной местности были мрачны и пустынны. На землю опустилась ночь, глубокая и темная; все казалось неподвижным и безжизненным.

Однако в какой-то момент тюки с веревками стали медленно колыхаться; несколько мешков с балластом слегка отодвинулись, и вдруг из земли, насквозь промоченной дождем, появился силуэт существа; он стал приподниматься, это был человек… Он носил имя: Фантомас.

Фантомас… Которого теперь никто не узнал бы, так как его одежда промокла от дождя и запачкалась грязью. Фантомас… Который только что два часа пролежал на земле без движения. Фантомас… Который наконец пробудился от продолжительного беспамятства.

Инстинктивно он провел руками по лицу. Глухие проклятия сорвались с его губ, он тяжело дышал.

– Как я страдаю, мой Бог!

И машинально его пальцы искали веки, долго ощупывали их, неоднократно нажимая на них.

Фантомас, пошатываясь, сделал несколько шагов, затем он оперся на край одной из гондол.

– Какая ночь! – прошептал он. – Какая мрачная и страшная ночь.

Под одеждой, мокрой от дождя, окоченевшее тело несчастного дрожало от холода.

Непреодолимая дрожь сотрясала Фантомаса с головы до ног, его зубы стучали, его руки и ноги онемели, но он не обращал на это никакого внимания. Его руки беспрестанно старались нащупать веки, глаза; приложив холодные пальцы к лицу, он достигал временного облегчения.

Но Фантомас обладал несокрушимой силой и, хотя он испытывал нечеловеческие муки, принялся посмеиваться.

– Да, – бормотал он язвительно, – Владимир собирается бороться со мной. Он считает себя таким же сильным, как я… Он посмел нанести мне удар. Он целился в меня в упор… Я почувствовал холод его револьвера на своем виске. Я испытал мучительный ожог воспламененным порохом на моих веках. Но Владимир не знал одной вещи: его ружье не было заряжено… Я сделал его безопасным… Хорошая предосторожность.

Рыдания, однако, сотрясали грудь Фантомаса.

– Как жаль, что мой сын хотел меня убить; мой сын, которого я люблю; мой сын, которого я только что обрел…

Спотыкаясь среди гондол, прокладывая себе путь среди разбросанных канатов и мешков с балластом, Фантомас почти на ощупь удалялся от трагического места, где разыгралось столько драматичных событий всего в течение двух часов.

И он направился на окраину парка, чтобы выбраться на дорогу. Дождь прекратился, постепенно небо очищалось от туч; несколько звезд мерцали на небесном своде.

По мере того, как тьма рассеивалась, Фантомас вновь почувствовал боль в глазах.

Вдруг на повороте возникла хижина, ставни которой не были закрыты. За окном виднелся свет лампы.

Фантомас остановился, пораженный возникшей догадкой.

Инстинктивно, с необычайной живучестью он опустил руку на глаза и долгое время сжимал пальцами закрытые веки.

– Проклятие, – прогремел он, – порох меня опалил сильнее, чем я думал, вот почему я не могу больше выносить света!

И Фантомас отступил, а ведь он никогда не отступал, даже перед самыми большими опасностями!

Смогла ли победить природа того, кому даже самые смелые люди не могли помешать поступать, действовать, как он того хотел.

Неужели Фантомас превратился в калеку, слепого человека?

– Жюв!

– Фандор!

Эти тревожные призывы, эти душераздирающие крики раздавались, ширились вопреки злобствующей буре и грохотавшему урагану.

Драматичные события развивались так внезапно и быстро, что приведенные в замешательство двое мужчин с трудом могли дать себе отчет, что же с ними произошло.

Началось с того, что оба они, полицейский и журналист, сопровождаемые виконтессой де Плерматэн, прибыли на Булонский аэродром, чтобы захватить рабочего Мориса, под именем которого скрывался князь Владимир. И тут вдруг появился Фантомас, и, начиная с этого момента, Жюв и Фандор попали в руки опасного врага.

Они действовали решительно, не колеблясь, и началась страшная борьба, в результате которой оба попали в ловушку, расставленную для них бандитом.

Ничего не подозревая, они шагали по сетке шара, предательски растянутой по земле. Вдруг неожиданно она сомкнулась над ними, и они почувствовали, что поднимаются в воздух, отрываясь от земли с непреодолимой силой. Западня была хорошо расставлена, и теперь сетка, подвешенная к краю гондолы воздушного шара, вдруг поднялась в воздух, унося с собой ценный груз. Воздушный шар в одно мгновение всплыл над землей и оказался на расстоянии пятнадцати метров от нее, затем он завис на некоторое время в воздухе неподвижным, как бы сомневаясь, какой путь себе выбрать. В течение этой короткой передышки Жюв и Фандор, плененные в своей сетке, не имели возможности сделать ни одного движения, ни одного жеста, но зато они слышали и видели все то, что происходило внизу.

Вот почему они стали свидетелями стремительно развивающейся кровавой драмы, закончившейся убийством виконтессы де Плерматэн, жены Владимира, которую убил Фантомас.

С другой стороны, они увидели и услышали нечто такое, удивившее их в высшей степени и настолько поразившее, что они на мгновение забыли даже о той необычной и критической ситуации, в которую неожиданно попали.

Фантомас своим насмешливым и полным угроз голосом выкрикнул новость, о которой они не могли и подозревать.